Рыцарь в серой шинели - Александр Конторович

Тишина наступила как-то сразу.

Мои оппоненты попятились. Никто из них оружия не вытаскивал. Но оно у них точно было. Вот у этого из-под рубахи кончик ножен торчит, у того пола топорщится – не иначе, как кистень за поясом торчит. Да и другие тоже – явно не с пустыми руками сюда пришли.

Блин…

Рунный клинок надо было брать!

– Кхе-кхе… – из-за углового столика медленно поднялся коренастый дядька. – Мне показалось, или я слышал шум?

Он, не глядя под ноги, направился ко мне. Сидящие на его пути люди быстро прятали ноги и отодвигались в сторону. Так… местный или, точнее сказать, пришлый основной? Похоже.

Не обращая никакого внимания на меч в моей руке, он подошел почти вплотную. Оглядел меня с головы до ног и повернулся к своим.

– Ну? Я задал вопрос?

– Э-э-э… уважаемый Жант, тут такое дело… ребята пошумели немного, – поднялся с места один из собутыльников пострадавшего алкаша. – Ну и вот оказали любезность этой красуле, помогли пройти. А вон тот возьми да стукни Манна, да еще и ножом пригрозил…

– Ох, и здоров ты врать! – покачал я головой. – По рылу твой дружок справедливо огреб, неча руку на целителя поднимать! А про нож ты треплешь, любезный! Того не было! Любой подтвердит!

А вот про любого – это я загнул… Народ-то в стороны расползается! Что ж это за парни тут такие борзые, что никто с ними спорить не хочет? Вон и местный "кадр", быстро протрезвевший, ищет глазами уголок поукромнее.

– Понятно. – Кивнул головою Жант. – За целителя – извинения наши приносим. Согласны?

– Да. Согласен.

– А вот за товарища нашего, мечом безвинно пораненного – с вас причитается!

– Отчего ж это – безвинно?

– А кто слова ваши подтвердить готов?

Тишина. Окружающие прячут глаза.

– Никто. А вы, – повернулся Жант к собутыльникам, – в том подписываетесь? За товарища своего?

– А то! Так все было! Пусть платит, деревенщина! – загорланили они.

– Так вон кинжал его торчит! – ткнул я рукой в сторону того.

– А вот и нож, каким ему грозили! – вывернулся сбоку какой-то щуплый парнишка из пришлых. В руке он держал обыкновенный засапожник. – На пол бросили, так я подобрал!

– Что ж, – пожал плечами главарь, – все законно. Один погрозил, второй отмахнулся. Все так. А вы-то, уважаемый, чего влезли? Правил не знаете? Двое дерутся – третий не мешай!

Или это подстава, или просто разводка лоха на бабло. Ничего другого в голову не идет.

– А… – вскинулась Мирна.

– Стоп! – вытянул в ее сторону открытую ладонь Жант. – Уважаемая, с вами вопрос решен. Мы принесли свои извинения, и их приняли.

– Хорошо, – кивнул я головой. – И что же вы хотите от меня?

– Вину свою признаете?

– Нет. Врут ваши ребята, дружка выгораживают.

– Плохо. Кабы признали вы вину свою, так и миром бы разошлись. Заплатили бы вы нам пять золотых (Ого! Ну у него и аппетиты!) и жили бы себе спокойно.

– А в данном случае?

– Ну… человек, которого обидели вы незаслуженно, сам за себя постоять не может… Но друзей попросить вправе.

– Верно! – снова загомонили собутыльники. – Так все! По правилам!

– Так что… – развел руками главарь, – сами понимаете…

Из задних рядов поднялся крепкий парень. На боку у него… блин! Почти оглобля висит. Как только он таким управляется? Это, без малого, двуручник получается.

– Так как, уважаемый? Насчет вины-то? Подумаете?

– Вот за что я тебя, Жант, всегда уважал – так это за умение считать!

Мы все повернулись на голос.

В дверях стояло несколько человек. Тоже нехилые ребятишки. Лицо человека, стоявшего впереди, было мне смутно знакомо.

Так… похоже, что к бандюкам (а это точно бандюки – и к бабке не ходи!) прибыло подкрепление. Совсем весело…

Тем временем говоривший прошел вперед. Небрежно отодвинув со стола кружки и пустую посуду, он присел на краешек. Снял шапку и встряхнул рыжими кудрями.

– Ты что-то имеешь против, Герел? – нахмурился главарь.

– О чем ты, Жант? – рыжий выставил перед собою открытые ладони. – Ради бога! Когда это я лез в твои дела?

– Так что же ты хочешь?

– Э-э-э… мне неудобно тебе напоминать… но ты задолжал мне две золотые монеты…

– И что? Я отдам!

– Я бы хотел получить их сейчас. До того, как ты окончательно поссоришься с… этим человеком…

– Не понял!

– Видишь ли, Жант… Не обижайся, но пока еще никто не встал из гроба, дабы отдать свои долги…

– На что ты намекаешь, Герел?

– Знаешь ли ты его? – указал на меня рыжий.

– Нет. А какая разница?

– Сколько здесь твоих людей?

– Ну… пятнадцать человек. А что?

– Нас у "лихого Элли" было больше. Так вот он, – рыжий ткнул в мою сторону пальцем, – убил восьмерых, в том числе и самого Элли.

Вокруг меня сразу стало как-то пустовато.

– Ты… серьезно, Герел?

– Я сам с ним дрался, и он меня отпустил.

– Почему?!

– А мы поспорили – если я выдержу пять минут, он отпускает нас всех. Тех, кто еще был жив к этому времени. Я выстоял, хоть это и было нелегко. Этот тип дерется не по-нашему. Трудно предугадать его фокусы. Так что, если не возражаешь, я бы хотел получить свой долг… Да и тебе советую посмотреть в округе, мало ли что…

ГЛАВА 19

Наступила тишина.

Стоявший напротив меня главарь лихорадочно размышлял. Его соратники придвинулись к нему поближе. Кое-кто уже открыто держал в руках оружие.

Совершенно невозмутимый рыжий флегматично прихлебывал чужое пиво.

Отыскав взглядом Мирну, я движением брови указал ей на лестницу. Она упрямо замотала головой. Как же ее отсюда убрать?

За стеной зацокали копыта, и взгляды всех присутствующих переместились на дверь. Ага! Позади меня малость рассосалось, видать, кто-то из местных под шумок свалил. Отлично, теперь к лестнице отойду в случае чего. Уже веселее.

Звук шагов. Тяжелый, шел кто-то грузный. Вот сапоги затопали по крыльцу. Толчок – и распахнутая дверь звучно бухнула о стену.

На пороге стоял солдат. Уж совершенно точно – не отставной. Тускло блестящая кираса, окольчуженные рукава. Островерхий шлем. Темно-зеленые штаны были заправлены в высокие кавалерийские сапоги. Длинный, чуть изогнутый, меч и кинжал у пояса составляли его вооружение.

– Что за шум, а драки нет? – поинтересовался прибывший.

– А тебе-то, любезный, какое дело? – сварливо огрызнулся кто-то из сподвижников Жанта.

Брови у солдата слегка приподнялись, выражая удивление.

– Раз спрашиваю, значит, есть дело.

– Да ты, вообще, кто таков? – осмелел вопрошающий.

Солдат вздохнул и небрежным движением откинул плащ, прикрывавший его плечи.

По трактиру пронесся вдох.

На правом плече солдата скалила зубы кошачья морда.