«Кино» с самого начала - Алексей Рыбин

А ты не замечал, что у некоторых твоих песен появляются другие, часто полностью неверные трактовки. У тех же «Перемен» – песни в общем-то личной, обращенной к самому себе, – возникла другая трактовка, превратившая песню в призыв типа «Дайте миру шанс». Не то чтобы она повредила группе, просто у людей, которые ее раньше не знали, и создался некий свой стереотип, собственно говоря, чуждый «Кино».

В общем, да. Так получилось: как только началась гласность – все как с цепи сорвались говорить правду. Это было очень популярно. А в наших песнях нет никаких сенсационных разоблачений, но люди по привычке пытаются и здесь найти что-то эдакое. И в результате «Перемены» стали восприниматься как газетная статья о перестройке. Хотя я ее написал давно, когда еще и речи не было ни о какой перестройке, и совершенно не имел в виду никаких перестроек. Конечно, это не очень хорошо, но я думаю и надеюсь, что в конце концов все встанет на свои места.

Какие отношения с телевидением? И в частности, как тебе песня «Война» в передаче «Взгляд» как иллюстрация к Афганистану?

Я пробовал несколько лет назад иметь дело с телевидением – мы записали песню «Фильм». Позже сняли песню «Война». Они похожи, как братья-близнецы. Мы посмотрели эти ролики, и тогда я решил вообще не иметь дела с телевидением.

Еще есть ваши ролики на ТВ?

Есть пиратская запись с какого-то концерта «Алюминиевых огурцов» под акустику. Она, по-моему, даже черно-белая. Еще песня «В наших глазах» лежит, ждет. Ну, сейчас они мне говорят: «Мы перестроились, у нас работают теперь одни профессионалы, у нас все отлично, мы сделаем такой-то ролик – просто…» Только что записали в Москве две песни, но, по-видимому, это будет то же самое, что и раньше.

И поэтому пока с ними дела иметь не буду. А что касается передачи «Взгляд» – ну что я могу с ними поделать?.. С большим юмором отнесся.

Как ты оцениваешь «Кино» в фильме «Rock around the Kremlin»?

Ничего. Есть там такой здоровый элемент бардака.

Твое отношение к фильму «Рок»?

Не знаю… Слишком много там: «Глеб, ты хочешь писать?..»

Картины ты давно рисуешь?

Давно.

И много нарисовал?

Довольно много.

Ты их сильно ценишь?

Очень.

А ты причисляешь себя к «новым художникам»? Ведь твоя картина сильно отличается от всех остальных на их выставке в ДК Свердлова, она совершенно другая.

Я не знаю. По большой просьбе друзей отдал одну картину на выставку и то боюсь за ее сохранность… Это шутка.

Какие картины ты больше всего любишь рисовать?

Иногда я рисую очень реалистические картины. Я учился рисованию, живописи десять или одиннадцать лет, поэтому я умею рисовать. Я знаю анатомию, как падает свет и все такое прочее, иногда рисую собирательные картины, как «История любви», которая и висит в ДК Свердлова.

Мне больше нравятся собирательные картины, как некая вещь, которая имеет меньше отношения к академическому искусству.

Существует такой термин «неоромантика». Как ты сам считаешь, насколько существенна, насколько весома эта приставка «нео», во-первых, для направления в целом и, во-вторых, для работ «Кино»?

Думаю, абсолютно несущественна. Просто очередная наклейка.

Я всегда был очень романтичным молодым человеком, но я никогда себя никак не называл.

Ты читаешь какие-нибудь рок-журналы?

Я с удовольствием их читаю, когда они попадают мне в руки, но почему-то в последнее время они редко ко мне попадают.

А каковы твои личные отношения с «Мелодией»?

Еще хуже, чем с телевидением, потому что они – пираты. Выпускают пластинки группы «Кино» без всякого согласования с нами, то есть в связи с выпуском пластинки никаких дел с нами не имели в о о б щ е. Я в одной газете прочитал, что выходит наш альбом.

Я не знаю, почему в нашей стране государственная фирма может выпускать пластинки без разрешения и без всякого ведома автора, оформлять, как они хотят, писать что угодно. Я совершенно не понимаю, как все это возможно.

А кооперативы – это тоже пиратство?

Полное пиратство. Никакого отношения к распространению записей группы «Кино» я н е и м е ю. Единственное, что мы сделали, – это записали альбом. Мы закончили запись альбома, и буквально на следующий день я улетел в Алма-Ату. Прилетел, походил по городу, смотрю, у кооперативщиков лежит: «Кино», 1988, «Группа крови». В Ленинград прилетел – и здесь на каждом углу, в каждом ларьке. А по опросам газеты «Смена», альбом занимает первое место… И все кооперативы говорят, что наиболее записываемая группа – это «Кино». Ну, думаю, как все отлично-то.

А какое из средств массовой информации ты считаешь наиболее важным применительно к року? То есть что для всех нас главнее и нужнее: рок-н-ролльное радио, телевидение или рок-н-ролльный журнал?

Телевидение – это очень важно. И очень жаль, что оно хромает.

Телевидение – самое главное. Потому что материал в газете – это материал в газете. Радио – тоже, но качество там посредственное. А телевидение – здесь и аудио-, и визуальное воздействие. Телевидение может дать наиболее полное представление.

Сталкивался ли ты где-нибудь, в каком-нибудь городе, с неприятием вашей музыки?

Никогда. Последние годы точно. Естественно, в разных местах по-разному. Бывает более вяло и прохладно, чем в Ленинграде, но все равно, как правило, когда я ухожу, люди хотят послушать еще.

Любишь петь на бис?

Не то что люблю – просто мне не трудно.

«Кино» предпочитает играть соло или с разогревающей командой?

Неважно, разогревающая это команда или нет. Просто у нас нет пока возможности сделать достаточно разнообразную длинную программу. Пока хватает минут на тридцать.

Если представить, что у «Кино» существует своя концепция построения концерта, к чему она ближе – к тому, чтобы самим искать контакт с публикой или чтобы публика сама искала этот контакт?

Самим, конечно.

Такой вопрос – он, кажется, с очевидным ответом, но чем черт не шутит – для тебя какое из двух зол лучше: полное равнодушие зала или полное неприятие?

Лучше, если не нравится. Лучше, если раздражает. Все-таки это какая-то эмоция, все-таки мне удалось зацепить этого человека. А ему с этого легче переключиться на положительное. Такой человек сходит на концерт-другой и обязательно найдет что-то свое.

Витя, вот ты, я не знаю, сознательно или нет, поставил себя в такое положение, что ты, по большому счету, никому ничем не обязан: захочешь – будешь сниматься, не захочешь – не будешь, захочешь – запишешься, не захочешь – не запишешься… Это сознательно?

Абсолютно сознательно.

И дальше ты собираешься поддерживать такое состояние?

Да, конечно.

А если на каком-то этапе группа «Кино» станет тормозом на твоем пути, ты все-таки можешь как-то реализоваться еще – в фильмах, картинах, – а остальные участники «Кино», не считая Африки и Тихомирова с его «Джунглями», они в общем-то привязаны к тебе, во многом зависимы от твоих желаний.

Совершенно независимы. Юра играет в «Популярной механике» и исполняет там одну из лидирующих функций, так же они все играют с Джоанной, так же они играют свою инструментальную музыку, так же они тоже пишут картины…

И вот что мне хотелось бы сказать: в последнее время появилась такая тенденция в прессе – «Виктор Цой и группа „Кино“». Почему Цой и группа «Кино»? Непонятно. Мне эта тенденция очень не нравится, и я бы хотел, чтобы этого не было. Мы делаем все вместе, и проводить разделение не надо…

«Мне важно – чувствовать…»

Газета «Молодежь Эстонии»

9.05.1988 г.

Скажите, Виктор, вам часто приходится выступать в такой «тихой» аудитории, которая наблюдалась в рок-гостиной нашего Дворца культуры и спорта? Обычно ваша публика кричит, и шумит, и танцует – в общем, очень откровенно выражает эмоции.

Ну конечно нечасто. Но, заметьте, в зале сидели далеко не тинейджеры, ведь кричат в основном они. И потом, такие концерты, где я один с гитарой, и не рассчитаны на бурную реакцию.

А бурная реакция вам необходима?

Нет, мне важно – чувствовать. Вот это очень важно.

Сейчас нашему року открыли все окна, все двери, подул сквозняк, все можно, подполье кончилось – вы верите в свежесть этого сквозняка?

Знаете, мне все равно. По большому счету, мне все равно, где играть – в квартире, в подпольном клубе или в зале на десять тысяч человек. У меня есть возможность играть – я играю. Нет такой возможности – я готов это делать бесплатно. Сейчас у меня есть возможность выступать – я ею пользуюсь, и то не всегда. В любом случае делаю то, что хочу. Разумеется, насколько позволяет ситуация в стране.