Целую, мистер Ротшильд - Ви Киланд

— Спасибо.

Прохладный уличный воздух буквально оживил меня. Я закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов. Немного успокоившись, я принялась разглядывать раскинувшийся передо мной город. С такой высоты он выглядел необычно тихим, что самым умиротворяющим образом сказалось на моем сознании.

Услышав звук открывающейся двери, я повернулась и увидела Хадсона.

— Как ты, в порядке? — спросил он.

Я кивнула.

— Просто немного переволновалась, пока смотрела на цифры… так, что даже сердце заколотилось.

— Могу понять, — улыбнулся он. — Вот, держи.

Я с удивлением взглянула на его руку.

— Банан?

— Я стащил его на кухне. К сожалению, у Оливии нет апельсинов — на них писать куда интереснее.

Я с недоумением нахмурилась, но тут же увидела надпись на кожуре:

Твой теледебют не оставил никого равнодушным.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Очень мило с твоей стороны, неудивительно, что Чарли так нравятся эти надписи.

Мы постояли немного рядом, глядя на огромный город. Не знаю, помог ли фокус с бананом или все дело было только в присутствии Хадсона, но чувствовала я себя на удивление спокойно.

— До чего же все необычно, — вздохнула я.

— Могу себе представить, — улыбнулся Хадсон.

И хотя мой мозг пребывал в состоянии смятения, это не помешало мне заметить, до чего привлекательно выглядел Хадсон. Сегодня на нем были простые джинсы, а лицо украшала легкая щетина.

Наши взгляды встретились, и я почувствовала необходимость что-то сказать.

— Я тебя еще ни разу не видела небритым и в повседневной одежде.

На лице его проступила все та же полуулыбка.

— И?

— Мне нравится.

— Ты сейчас искренне говоришь или пытаешься выполнить свою ежедневную квоту по комплиментам?

— Да нет же, — рассмеялась я, — мне и правда нравится. Эта щетина придает тебе зловещий вид.

— Хочешь сказать, что тебе нравятся плохие парни? — наклонил он голову. — Ни за что бы не подумал. Особенно если учесть, что твой бывший — поэт.

— Эйден всегда относился к категории приличных мальчиков, — развеселилась я. — Это мой тип мужчин. Не думаю, что хоть раз встречалась с парнем, у которого был бы шрам или тату.

— А тебе не хотелось бы изменить этот обычай?

— Почему нет? — решила я подыграть ему.

— Что ж, в таком случае я мог бы тебе помочь, — глаза у Хадсона лукаво заискрились, — поскольку у меня есть и то, и то.

— Серьезно?

Он кивнул.

— И где же?

— Ну-у-у… эту информацию я приберегу на потом.

— Большая тайна? — рассмеялась я.

Порывом ветра мне бросило на лицо прядь волос, и Хадсон бережно убрал ее.

— Как ты себя чувствуешь, лучше?

— Пожалуй, — расправила я плечи.

— Тогда почему бы нам не вернуться к остальным? — кивнул он на дверь. — Не хочу, чтобы ты пропустила самое главное.

Я кивнула.

В гостиной я снова уселась на диван рядом с Оливией и взглянула на счетчик, чтобы узнать, как тут обстоят дела. При виде цифр на экране я заморгала от изумления. Меня не было от силы минут пять, но за это время почти вся продукция «Персонального аромата» оказалась распроданной.

— Я смотрела это шоу каждый день на протяжении последней недели, — сказала мне Оливия, — и никогда еще они не распродавали товар так быстро. Это что-то! Я все боялась, что ты пропустишь момент, когда Робин произнесет свое знаменитое: предпоследний… последний… пока-пока!

И точно: не прошло и пары минут, как счетчик в углу экрана начал мигать.

— Ого, — сказала ведущая, — товар на исходе. Счет идет уже на единицы! — Она сделала паузу и покачала головой: — Скажу-ка я это сейчас, пока еще не поздно. Предпоследний… последний… — она помахала рукой, — что ж, пока-пока!

Большой штамп появился возле счетчика на экране.

ПРОДАНО.

Собравшиеся дружно захлопали. Оливия обняла меня, и люди стали по очереди подходить к нам и поздравлять. Когда я повернулась, чтобы снова взглянуть на экран, там уже приступили к демонстрации другого товара. Я облегченно вздохнула: все закончилось, и мне не надо больше созерцать свою персону на экране телевизора.

Оливия и Мейсон открыли шампанское, и Оливия начала раздавать гостям бокалы. В какой-то момент я встретилась взглядом с Хадсоном. Он молча поднял свой стакан и улыбнулся.

Оливия перехватила наш обмен взглядами. Обняв меня за талию, она повернулась так, что мы оказались спиной к Хадсону.

— Знаешь, ты ему очень нравишься, — сказала она, понизив голос.

— Кому?

— Да вон тому парню, который не спускал с тебя глаз с того момента, как вошел сюда. Хадсону, разумеется. Я же вижу, как он смотрит на тебя.

— Просто ему небезразлично наше дело… наш «Персональный аромат».

— Ему небезразлична ты, — ткнула она в меня пальцем.

Я посмотрела на Хадсона через плечо, и взгляды наши снова встретились. Что уж там скрывать: я и правда чувствовала себя сегодня в центре его внимания. Внезапно он прищурился, видимо, понял, что мы с Оливией говорим о нем.

— Он классный парень, — вздохнула я.

— Ну так почему вы продолжаете играть в кошки-мышки? — пожала плечами Оливия.

— Даже не знаю… понимаешь, если это не сработает, все запутается еще больше.

— Жизнь — это одна большая путаница, — хмыкнула Оливия. — Аккуратной и упорядоченной она бывает только в одном случае: когда ты не живешь, а просто следуешь заведенному ритуалу.

— Я знаю, и все же…

— Что случилось с той женщиной, которая без приглашения явилась ко мне на свадьбу, а потом сбежала, хохоча и допивая на ходу шампанское?

— Боже, — рассмеялась я, — это прекрасный пример того, как можно запутать свою жизнь.

— Может, и так, — пожала она плечами, — но если бы не это, вряд ли бы у тебя появился новый бизнес и новая подруга. И не вздумай спрашивать, кто эта подруга, а то я могу рассердиться.

— Конечно, в чем-то ты права, но я ведь рассказывала, что произошло