Праведница - Рене Ахдие
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цвет желания. Арджун видел его сквозь монокль. И это застало его врасплох.
Филиппа Монтроуз желала его. В этот самый момент линза монокля словно обратилась в зеркало, потому что сам он не мог припомнить, когда в последний раз его привлекала смертная. Сказать по правде, он избегал романтических отношений с людьми, потому что мысль о том, чтобы влюбиться в кого-то столь хрупкого – и столь близкого к смерти даже в самом расцвете лет, – заставляла его чувствовать себя неуютно. Арджун уже потерял отца, когда у того отняли воспоминания, и утрата эта в таком юном возрасте была почти невыносимой. Поэтому мысль о том, чтобы любить другого человека, а потом его просто потерять через несколько десятилетий, казалась глупой.
Как во многих других случаях, выгода не стоила затрат.
И все-таки чем больше времени Арджун проводил в компании Пиппы, тем больше и чаще ему хотелось сделать что-нибудь, чтобы вынудить ее нахмуриться или слегка улыбнуться, – и тем глубже и насыщеннее становился оттенок желания вокруг них. Пока этот оттенок не превратился в туман, скрывающий все остальное из вида.
– Просыпайся, дурак.
Тоненький голосок, отдавшийся эхом в ушах Арджуна, заставил его резко сесть и оглядеться по сторонам. Его пальцы коснулись пары трепещущих крылышек.
Крошечные, но острые, как бритва, в большой палец Арджуна вонзились зубы.
– Во имя Аида, что такое? – воскликнул он, взмахнув рукой по воздуху.
Гневный визг разнесся по тьме, а в следующее мгновение что-то подлетело прямо к лицу Арджуна, и крошечные ручки дернули его за нос.
– Я тут, чтобы помочь, а ты чуть не убил меня, свинья-полукровка! – От разгневанного визга никси проснулись два дремлющих под потолком огонька, тут же зазвенев.
– Твилли? – простонал Арджун. – Что ты здесь делаешь?
Никси цокнул языком.
– Ты полнейшая трата свежего воздуха. – Он говорил прямо над ухом Арджуна, чтобы никто больше не смог услышать его. – Твоя невеста сбежала отсюда.
– Что?! – Арджун отбросил в сторону одеяло, укрывавшее ему ноги. Поднялся одним ловким движением и уставился на неуместно огромную кровать.
Ругательства посыпались с его губ.
– Где? – прорычал он, схватив рубашку и потянувшись за ботинками.
Твилли скрестил ручки на груди.
– Глупая удача, но я случайно подслушал, как парочка огоньков сплетничали в углу за дверями моей мастерской, – прошептал он. – Они говорили, что видели одного из юных членов своего племени, который увел придворный георгинчик прочь из Беседки плюща на прогулку к… неминуемой смерти.
– В какую сторону? – Арджун причесал рукой волосы.
– Откуда мне знать?
Арджун быстро собрался с мыслями. Как раз перед тем, как лечь спать, он мельком упомянул портал в нескольких километрах к востоку отсюда, у озера в землях матери. Случайный факт, который должен был успокоить Пиппу. Если бы пришлось гадать, Арджун бы сказал, что именно туда она и отправилась. Он быстро помолился всем богам, какие только могли его услышать, чтобы они помогли ему найти Пиппу вовремя. С подслушивающими огоньками он разберется потом. Среди всех волшебных существ их обмануть было проще всего.
Собравшись с духом, он вытащил из-под подушки револьвер и поспешил к двери.
Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
«ПРИКЛЮЧЕНИЯ АЛИСЫ В СТРАНЕ ЧУДЕС», ЛЬЮИС КЭРРОЛЛ
Когда Пиппа увидела озеро, поблескивающее в свете звезд под сумеречным небом, облегчение расслабило ей плечи.
Теперь стало очевидно, что огонек вел ее в правильном направлении, в сторону портала рядом с семейным домом Арджуна.
Ее ухмыляющийся женишок не будет рад, узнав, что она ушла одна и бросила его разбираться с последствиями своего исчезновения в одиночку, однако Пиппа была уверена, что Арджун справится с надвигающейся бурей. В конце концов, она смертная, и фейри Летнего королевства считали ее ничтожеством. Да и Арджун Десай, кажется, отлично уживался среди всех причуд местных придворных.
– Далеко еще? – спросила у огонька Пиппа.
Огонек замер, а потом покачался из стороны в сторону, что, видимо, было равносильно покачиванию головой.
В этот момент Пиппа осознала, что огонька могут наказать за ее побег.
– Я хочу поблагодарить тебя за помощь. – Она прикусила изнутри щеку, сделав паузу. – Ты оказал мне неоценимую услугу.
Огонек крутанулся на месте, ответив жизнерадостным звоном.
Пиппа сделала глубокий вдох. Если она и правда бескорыстная, то не станет рисковать судьбой огонька, чтобы спасти саму себя. Однако как бы сильно ей ни хотелось этого признавать, Арджун был прав, когда сказал, что Пиппе следует задуматься о собственном чувстве самосохранения.
Он бы гордился Пиппой, если бы узнал, что она сделала, чтобы спасти себя – и братика с сестренкой – от ярости их отца. Ей еще предстоит разобраться в том, что она чувствует при мысли о своем поступке, совершенном той ночью. Потому что это точно были не страх, и не стыд, и не сожаление, и даже радость. Она все продумала. Повела себя хладнокровно. Методично следовала плану. Воспользовалась печатью герцога Ашмора, чтобы отправить письмо сторожу и убедиться, что в офисе отца никого не будет, когда она подожжет здание. Чтобы никто не пострадал. В ее поступках не было места эмоциям. Лишь молчаливое понимание. Необходимость защитить близких.
В конце концов, все вышло легко. Так как отец уже совершил махинацию со страховкой и устроил один пожар, оставалось лишь забить последний гвоздь в гроб, как говорится. Один-единственный, чтобы Ричард Монтроуз, герцог Ашмора, не смог больше беспрепятственно навредить своей семье.
Пиппа поморщилась. Единственная боль, которую она теперь испытывала, была вызвана тем, что она потеряла последнюю каплю любви к матери. Эту боль она не могла ни принять, ни обсудить с кем-либо.
Пиппа продолжила шагать за маленьким голубоватым огоньком.
– Полагаю, ты не знаешь, почему ваши придворные так презирают смертных, – сказала она.
Огонек нырнул вверх и вниз по воздуху, словно пожимая плечами.
– Приятно осознавать, что есть те, кто готов сделать доброе дело, – продолжила Пиппа. – Я не забуду… эм… Хотелось бы мне знать твое имя.
Огонек замер. Посмотрел налево. Посмотрел направо. А затем взмыл выше. Пиппа подняла голову. Огонек парил прямо под звездами, которые мерцали в теплом свете полумесяца. Странно, хотя время и должно было быть довольно позднее, небо все равно было светлым, как это бывает летом в Северной Шотландии. Точно тьма так и не смогла в полную силу опуститься на землю. Огонек зазвенел, словно быстро что-то говоря и указывая на серебряные звезды.
– Это твое имя? – спросила Пиппа.
Огонек вспыхнул ярче.
– Звезда?
Огонек покачал головой и
