Перед закатом Земли (Мир-оранжерея) - Брайан Олдисс

Поили и Грин не могли разобрать ни слова из песни Иккалла. Они никогда раньше не слышали ее и не были привычны к ее мелодии. Призыв песни Иккалла в их сознании оказался перекрыт звуками, которые издавал могучий Зев.

С невероятным упорством они принялись бороться с зовом Вулкана – упорно и из последних сил, но совершенно безуспешно. Пытаясь остановиться, они все равно ползли вперед. Летящие по воздуху мелкие создания били их в лица. Весь черно-белый мир продолжал ползти в одном направлении: вперед и вперед! И только пастухи оставались на местах, удерживаемые пением Иккалла.

Когда Грин споткнулся и упал, скачущее за ним следом создание перепрыгнуло через него.

Из зарослей джунглей выскочило стадо прыгпрыгов. Отчаянно вслушиваясь в слова песни Иккалла, пастухи принялись ловить прыгпрыгов и тут же убивать их ножами посреди этого целенаправленного потока жизненных форм.

Поили и Грин миновали последний ряд пастухов. Мощь мелодии нарастала, и несчастные путники двигались все быстрее и быстрее. Впереди них уже открылось плато. Среди путаницы воздушных корневищ уже можно было разглядеть Черный Зев! Мучительный крик и стон – чего: восторга? обожания? ужаса? – сорвался с их губ при виде поющего вулкана.

Теперь их ужас обрел форму тела, конечности и чувства, все это пробудила к жизни песня Черного Зева.

Именно к пропасти Черного Зева неукоснительно стремился поток жизни, отвечающий на непобедимый призыв, из последних сил проносящийся через лавовое поле, взбирающийся по склону вулкана и наконец с восторгом бросающийся с края утеса в ненасытное жерло, стремясь утолить аппетиты горы!

В тот же миг еще одна леденящая душу подробность бросилась им в глаза. Над краем жерла Зева появились три огромных удлиненных хитиновых пальца, своими извивами и взмахами словно бы дирижирующие взлетами и падениями смертельно притягательной мелодии.

И Грин и Поили в унисон вскрикнули от ужаса при виде этих кошмарных пальцев – и в тот же момент удвоили скорость своего бега, потому что именно эти три пальца манили их сильнее всего.

– О, Поили! О, Грин! Грин!

Крик вонзился в них подобно осиному жалу. Но они не остановились, они не могли остановиться. Грин через силу сумел оглянуться назад, в сторону колышущейся черной с серым полосы Леса.

Последним из пастухов, кого они миновали, была Яттмур; забыв о песне Иккалла, она сбросила с себя путы, привязывающие ее к дереву. Ее волосы буйно развивались по сторонам, когда по колено в несущемся потоке живых существ, она пробивалась к ним. Ее руки были протянуты в их сторону словно руки любовницы в сладостном сне.

В невообразимом свете этого кошмара лицо Яттмур было серым, но на ходу она продолжала отважно петь, повторяя ту же самую песнь, при помощи которой Иккалл противостоял зловещей мелодии, доносящейся из жерла Зева.

Лицо Грина снова повернулось к неумолимой цели, он опять смотрел в сторону Черного Зева, мгновенно забыв о том, кто двигался позади него. Длинные движущиеся пальцы словно бы манили его одного.

Не глядя, он взял Поили за руку, и как только они ступили на склон вулкана, вторую его руку схватила Яттмур.

На одно единственное спасительное мгновение их внимание оказалось отвлечено. На единственное спасительное мгновение смелая песнь Яттмур завладела всем их вниманием. Сморчок воспользовался мигом передышки, чтобы подобно вспышке молнии вырваться из уз Зева.

– Поворачивайте в сторону! – что есть силы зазвенел он. – Поворачивайте в сторону, если хотите спасти свои жизни!

Застывший в страной позе уже мертвый молодой кыш-лист преградил им путь. Крепко стиснув руки друг друга, они повернули, чтобы укрыться под этой сомнительной защитой. Вокруг них неслись прыгпрыги, выискивая меж прочей живности самый короткий путь к пропасти. Достигнув края обрыва, прыгпрыги срывались в серую мглу.

На один единственный миг песнь Черного Зева потеряла свою мощь. Яттмур припала к груди Грина и разразилась рыданиями – хотя их положение было еще очень далеко до того, что называется благополучным.

Прикоснувшись к одному из продолговатых стручков, поднимающихся рядом с ней, Поили вскрикнула. Неожиданно выделившаяся из нутра стручка желатиновая масса облила ей голову. Размахивая руками, она пыталась освободиться от клейкого вещества, еще глубже увязая в нем и уже почти не понимая что делает.

В отчаянии Грин и Яттмур оглянулись по сторонам, понимая, что искаженное зрение сыграло с ними злую шутку и завело в ловушку. Перед ними так же отчаянно бились в клейком веществе несколько прыгпрыгов, которым непосчастливилось задеть стручки.

Яттмур первая поняла что происходит.

– Зеленобрюх! – вскрикнула она. – Мы попали в чрево зеленобрюха!

– Быстро! – скомандовал сморчок. – Убираемся отсюда! Доставай нож, Грин – скорее, скорее! Этот студень окружает нас!

Внезапно они увидели проход, и этот проход начал быстро сужаться. Люди уже были почти окружены. Иллюзия того, что они просто находятся в неглубокой ложбине, пропадала. Это был смыкающийся желудок зеленобрюха.

Выхватив ножи, они принялись сражаться за свои жизни. Одновременно с этим зашевелились и стручки со всех сторон от них – уворачиваясь от их ножей и телескопически вырастая в размерах, они поднимались и смыкались над их головами, сочась из складок клейкой удушающей массой. Высоко подпрыгивая, Грин наносил своим ножом один за другим разящие удары. Наконец ему удалось прорезать в стенке желудка зеленобрюха небольшую брешь.

Девушки помогли ему расширить проход. Желудок начал постепенно опускаться и они наконец смогли просунуть в образовавшуюся брешь головы, благодаря чему избежали неминуемой смерти.

Но как только они оказались снаружи, прежняя опасность овладела ими. И снова вой Черного Зева забурлил в их крови. С удвоенной силой они принялись вырываться из пищеварительного плена зеленобрюха, чтобы отозваться на этот леденящий душу призыв.

Они уже почти были свободны, если не считать ног, по колени увязших в желе. Зеленобрюх, с тем чтобы суметь противостоять зову Черного Зева, накрепко прикрепил себя к камням скал. Сфера зеленобрюха, уже полностью опустившаяся, взирала своим единственным голодным глазом, беспомощным как-либо помешать им разрезать его тело на куски.

– Мы должны идти! – закричала Поили, сумевшая освободиться первой. С ее помощью Грину и Яттмур тоже удалось вытащить ноги из останков повергнутого чудовища. Позади них глаз зеленобрюха закрылся, и они заторопились прочь.

Их задержка оказалась даже более долгой, чем им то показалось. Густой клейкий сок на их ногах замедлял продвижение. Спотыкаясь, они принялись карабкаться по лаве дальше вверх, со всех сторон обгоняемые другими животными. Яттмур попыталась снова запеть, но у нее уже не оставалось для этого сил. Их воля оказалась полностью подавленной пением Черного Зева.