Космоэколухи - Ольга Громыко

– Готова?

– Ага! – Полина звонко клацнула зажимом.

Парень со сдавленным эханьем выпрямился – и в тот же миг вверху жалобно затренькало и захрустело, будто кто-то провел палкой по висящим под карнизом сосулькам. Под ноги пилоту посыпались обломки паутины – такой устойчивой к распилу, но оказавшейся неимоверно хрупкой на излом.

– Полопались, – печально сообщила Полина. – Все до единой.

– Что, и концов не осталось, чтобы скрепить?

– Сейчас попробую…

Через четверть часа Тед осознал, что икра усохла не настолько, насколько ему хотелось бы. Она по-прежнему весила около сотни килограммов, и с каждой минутой, по ощущениям пилота, набавлялась еще парочка.

– Нет, никак не получается, – сдалась Полина, спрыгивая со стула. – Ха-ха, ты похож на картину «Девушка с кувшином»!

– Если ты мне сию минуту не поможешь, – процедил Теодор, медленно трансформируясь в статую «Атлант с земным шаром» – согбенную, с вздувшимися от напряжения мускулами и проступившими венами, – то девушка окажется без кувшина, зато по колено в яичнице!

Полина, опомнившись, поспешила разделить его ношу. Вдвоем друзьям удалось бережно опустить гроздь на пол, а потом и придумать, как ее все-таки закрепить. В пультогостиную они вернулись вовремя, усталые и провонявшие гарью, но довольные.

– О, моя кружка! – обрадовался Станислав, выхватывая ее у Полины и наполняя чаем прежде, чем девушка успела возразить, что идет к раковине, а не от нее. – А я ее ищу-ищу…

Девушка открыла рот – и закрыла, рассудив, что если в цистерне расплодилась не только хлорелла, то кипяток преотлично все продезинфицирует, поэтому не стоит портить капитану аппетит, а себе репутацию.

– Так, а теперь где мой стул? – Станислав прошел на свое место и обнаружил, что стул куда-то исчез.

– На цистерне, – потупившись, покаялась Полина.

Теодор быстренько обошел капитана со спины и спрятался в пилотском кресле, пока его не заподозрили в соучастии.

– Что?!

– Ну мы его боком на люк положили, как подставку для грозди, – пояснила девушка. – Иначе ее нижняя часть закупорила бы отверстие и личинки из верхней не смогли бы добраться до воды. Можете пока мой взять, я и стоя поем.

– И возьму, – мстительно сказал Станислав, у которого эта икра уже в печенках сидела. – Когда ж она наконец вылупится – или протухнет и ее можно будет с чистой совестью выкинуть?

– Все решится в ближайшие сутки, – заверила его Полина. – Думаю, выклев начнется уже этой ночью.

– Отлично. – Благодушие капитана объяснялось очень просто: он тоже предвкушал грядущее пополнение бюджета. «Благодаря» сбою прыжка транспортник прибыл в пункт назначения на неделю раньше срока, так что можно надеяться на премиальные. – Ну что, ребята, готовимся к стыковке?

– Пи-и-иво, – сладострастно простонало кресло.

– Конфетки, – поддакнула Полина, с грустью глядя на вазочку с одиноким окаменелым пряником, скорее отбивавшим аппетит, чем вызывавшим.

– Кофе с коньяком, – поддержал эхо надежды Вениамин – самый безропотный, но оттого еще более печальный.

– И нормальная заварка. – Станислав с отвращением заглянул в чашку и вылил остатки в раковину. – А то эта, похоже, не только выдохлась, но и заплесневела.

«Д-23» была автоматической орбитальной станцией гашения, оборудованной таким примитивным искином, что даже Маша обозвала его «тупой кучкой байтов». В ответ на запрос он сначала прокрутил получасовую неотключаемую рекламу, затем попросил пожертвовать на развитие прекрасной планеты Хох, вокруг которой они вращаются (буклет с ее «чарующими пейзажами» вызвал жгучее желание сбросить на них нейтронную бомбу), потом затребовал пароль, и угомонился только когда обозленный Теодор вбил в окошко со звездочками неприличное слово. Вряд ли оно было паролем, просто косорукий администратор поленился нормально настроить интерфейс.

Несмотря на пейзажи, на Хохе жило около трех миллионов человек. Из-за воздушных куполов его поверхность напоминала пупырчатую жабью шкуру или, если выставить оптику на максимум, россыпь антикварных новогодних шаров с домиком и терраформированным огородом в каждом. Ближе их рассматривать космолетчики не собирались: их целью был магазинчик при станции. Его хозяин вышел на связь и как-то вяло подтвердил, что да, это его заказ и он готов его принять – если «хлопцы» сами отвезут ящики на склад, потому что помощник недавно уволился, а сам он сломал палец на ноге (судя по изменившемуся тону, об помощника).

Капитан немного поворчал (уже после отбоя, разумеется), поручил Михалычу следить за гашением, а Вениамину за всем остальным, и отправился разгружать ящики вместе с Тедом и Дэном. Полина увязалась за ними – не помочь, так посочувствовать, а то и покомандовать.

Михалыч с комфортом устроился в кресле за капитанским пультом, щурясь от удовольствия и мурлыча под нос в такт снижению негативного заряда дырокамеры. Песня выходила странная, но бравая.

Вениамин открыл кухонный шкафчик и с удивлением обнаружил там бутылку из-под распитого с Павлом коньяка. Видно, после гулянки кто-то сонный и усталый машинально поставил ее на полку заодно с чашками, вместо того чтобы выкинуть в мусорку. Доктор посмотрел бутылку на свет и, поддавшись дурацкому порыву, откупорил пробку, задрал голову и протянул язык навстречу последней капле.

– Кхм, – неодобрительно донеслось из динамика за спиной.

Капля промахнулась и улетела в гортань, взорвавшись там, как граната. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. Вениамин обернулся и сквозь их мутную пелену увидел чье-то лицо на вирт-экране, судя по пышному темному обрамлению сверху и сбоку – женское.

– Вдыгмы! – виновато развел руками Михалыч, признаваясь, что это он принял межпланетный звонок.

– Простите, с кем я разговариваю? – сурово и подозрительно осведомилось лицо.

– Крбл мхнк квшмслгм! – Михалыч жизнерадостно помахал ей заскорузлой ладонью и улыбнулся во всю бороду.

– Эт-та нш кх-харабельный мх-ханик, – немногим отчетливее прохрипел Вениамин, багровея от отчаянных усилий сдержать кашель. – А я вх-храч.

– На вашем месте я бы не увлекалась самолечением, – процедила собеседница, презрительно глядя на бутылку. – Да еще коллективным.

– Нет, что вы, она уже пустая, – поспешил заверить ее доктор, дрожащими руками заталкивая пробку на место и, разумеется, роняя бутылку. Михалыч услужливо нырнул за ней, но сразу схватить не успел – она покатилась дальше, под кресло.

– Я вижу, – еще неприязненнее подтвердила женщина, провожая взглядом проплывающий по низу экрана оттопыренный зад. – А где Полина?