Право на свободу, право на любовь - Наталья Мазуркевич

— Вы не оставите нас? — вежливо, но непреклонно, так, что просьба больше напоминала приказ, осведомился Димитрий.

— Моя подопечная высказала неуверенность в моих способностях обеспечить ее безопасность при моем нахождении в другой комнате. Соответственно, я не могу пойти вам на уступки. Да и ваша репутация, Димитрий, заставит любого задуматься о нравственности. Таким образом, разве я могу оставить вас наедине?

— То, что я хочу сказать, касается только нас с Кирин.

— Вас с леди Киринисой. Проявите уважение, вы во дворце и, насколько мне подсказывает моя память, вы не были представлены при должных обстоятельствах. И, пока официальный опекун леди не разрешит, вы не можете оставаться наедине.

— Ваша репутация также не отличается кристальной чистотой, — язвительно откликнулся Димитрий.

— Моя репутация в свете не имеет никакого отношения к моей работе. А последняя не вызвала нареканий со стороны опекуна леди. Но, юный лорд, если вы и впредь желаете пообщаться со мной о вопросах репутации, не лучшим ли будет решением отпустить леди отдыхать? День у миледи выдался непростой.

— Прошу меня извинить, — Димитрий вновь поклонился мне. — Если ваш сопровождающий позволит, я бы хотел пригласить вас завтра на прогулку. По императорскому парку. Мы не выйдем дальше первых границ сада.

— Я… — но ответить мне не дали.

— Миледи рассмотрит ваше предложение, — пообещал маг и пренебрежительно вздернул бровь. — Это все?

— Это все, что я могу сказать при вас, — особенно выделил вторую часть Димитрий и уже мне: — Мое почтение, миледи.

Ответить я не успела, Димитрий буквально выскочил из гостиной. Только что дверью не хлопнул. Я с укоризной посмотрела на совершенно спокойного мага. На губах этого сероглазого наглеца блуждала легкая улыбка, а в глазах не было ни капли раскаяния.

— Вы специально не дали нам поговорить!

— Разумеется. — Он даже не стал отпираться.

— Почему?

— Вы желаете знать? — Лорд Эйстон сделал шаг ко мне, оказываясь в непозволительной близости.

— Да, — с губ сорвался полушепот. Я боялась отвести взгляд от его лица, чтобы не пропустить… Не пропустить что?

— Этот день, — тихо начал он, своим дыханием щекоча мне ушко, — вы отдали мне. И я не желаю делить это время с кем-либо еще.

— Вы…

— Я, — усмехнулся маг, заглядывая мне в глаза. — Или вы желали бы видеть здесь кого-то другого? Признайтесь? — Он наклонился совсем близко. Еще чуть-чуть и он коснулся бы моих полуоткрытых от удивления губ. — Признайтесь, вы бы хотели видеть здесь другого?

Я не смогла соврать. Глядя ему в глаза, чувствуя его дыхание, слыша, как быстро бьется мое встревоженное сердце… Я не смогла соврать.

— Нет…

Он улыбнулся, осторожно положил руку мне на пояс, не давая отстраниться, и осторожно, как это бывает в первый раз, коснулся губами моих губ. Нежно, как легкий ветер, как флер весенних ароматов. Бережно, как будто боялся разбить. И чувственно, как может только уверенный в себе мужчина. Он подчинял, заставлял покориться, раствориться в нем и… не встречал сопротивления.

И когда он отстранился, выпустив меня из своих объятий, лишив своей близости, меня накрыло разочарование и горькое осознание. А он улыбался, стоял и улыбался, понимая, что больше я не смогу его забыть. А мне становилось больно. Больнее с каждой секундой. И стыдно. Потому что этого не должно было произойти, не должно было случиться, я не должна была…

Я сбежала. Бросилась в соседнюю комнату, не глядя, куда я попала, и заперлась, благо замок здесь имелся. И только там, оставшись наедине с собой, я провела пальцами по припухшим губам и разрыдалась. Навзрыд, не думая о том, что он услышит. Ведь… он все равно услышит, но не поймет.

Пожалуйста, пусть он ничего не поймет! Пусть думает, что обидел. Пусть винит меня за детскость. Пусть… пусть просто злится. Но, пожалуйста, пусть ничего не поймет. Я не хочу, чтобы понимал, не хочу… Пусть лучше уйдет.

И я сидела на полу не чувствуя холода, сидела, обнимая коленки и глупо смотрела в потолок, не в силах подняться. А слезы текли. Медленно, но не переставая. А я понимала, что не смогу без него. Без этого нахального мужчины. Нахального, но надежного. Странного, но терпеливого. Далекого, но такого родного.

И я не знала, что скажу Димитрию. Как смогу пойти с ним на прогулку. Ведь он ждал, он был терпелив. А я… мне было неприятны его поцелуи, хоть дальше обычных чмоков мы не зашли. Но он ждал, он давал мне время, а я… Я не смогла ответить ему тем же.

Я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я успокоилась и вышла. Наверное, глаза еще были красные. А может и нет. Мне было все равно: слезы забрали с собой все чувства, осталось только одно — пустота. И это было прекрасно: не думать ни о чем, ни о чем не переживать, ни в чем не сомневаться. И я думала, что все так и останется, я просто посмотрю ему в глаза, извинюсь за свое поведение и уйду переодеваться к ужину. Ведь совершают люди ошибки, поддаются глупым порывам. И я поддалась. Я же могу быть слабой, я же человек… Обычное, слабое создание с правом на ошибку.

Он не заметил моего возвращения: слишком был сосредоточен. Мужчина сидел в кресле в гостиной, и смотрел куда-то перед собой. Он казался бы совершенно спокойным, но его пальцы стучали по подлокотнику в такт мыслям, то медленно, то яростно.

— Вы должны забыть все, что произошло сегодня, — тихо, но как можно тверже сказала я, вырывая его из раздумий.

Мужчина поднялся тут же, смерил меня взглядом, останавливаясь на лице, но промолчал. Только губы превратились в две тонкие напряженные линии.

— Я готов понести ответственность, — спокойно, как будто давно уже все обдумал, сказал маг.

— Мне ни к чему ваши жертвы, — я тоже успела подумать.

— Это не жертва.

— Хорошо, — выдохнула я. — Это не жертва для вас, но не для меня. Вы свободны. Не думаю, что мне грозит опасность здесь.

— Я не могу вас оставить.

— Можете. Если это приказ.

Мужчина промолчал, но такая покорность далась ему с трудом. Мне на мгновение даже стало страшно, когда я вспомнила про возвращение в школу. Ведь он тоже там будет. И власть будет на его стороне. Но пути назад уже не было, и мне оставалось ждать.

Он покидал мои комнаты медленно. Очень медленно. Словно ждал, что я остановлю. И… мне хотелось его остановить. Все же даже один день проведенный в окружении мало знакомых людей заставляет привязаться к тому единственному, кто был с тобой всегда. А именно он был со мной. Пусть и тенью, но надежным и верным тылом. И оставаться одной мне до жути не хотелось, но и видеть его я просто не могла.