История гестапо - Жак Деларю

Итак, меры предосторожности были приняты, чтобы бравый маршал мог спокойно жениться. Однако все предосторожности оказались тщетными, поскольку Гелльдорф сумел раскрыть тайну. Это злосчастное дело позволило совершиться широкомасштабной операции, осуществить государственный переворот в стиле господ с Принц-Альбрехт-штрассе.

Бломберг укатил в Италию, и для Геринга путь был свободен. Последний уже видел себя военным министром, а Гиммлер надеялся воспользоваться этим, чтобы войти в большую семью генералов. Его полки СС составляли четверть вермахта. Но надо было преодолеть последнюю преграду. Этой преградой был артиллерийский генерал Вернер фон Фрич, главнокомандующий армией, в военной иерархии являвшийся вторым после Бломберга, его возможный преемник. Кроме того, он был очень популярен в армии. Фрич получил звание генерал-полковника от Гитлера и золотой партийный значок из его рук — весьма престижный знак отличия. Гитлер назвал его имя для замещения Бломберга, но Геринг и Гиммлер напомнили ему об одном инциденте, замятом в 1935 году, и принесли досье этой грязной истории.

В 1935 году гестапо открыло для себя блестящий способ расширить свою деятельность. Под тем предлогом, что среди членов гитлерюгенда гомосексуализм имел широкое распространение (разразилось несколько скандалов), оно получило монополию на ведение этих дел, связанных с нарушением норм нравственности, и, опираясь на статью 175-ю, проводило расследования повсюду, где ему заблагорассудится. В «поисках истины» гестапо, не колеблясь, извлекало из тюрем уже приговоренных преступников и вытягивало из них имена их бывших «соучастников».

Так оно обнаружило одного крупного шантажиста, притом весьма оригинального. Ганс Шмидт, сам известный проституирующий гомосексуалист, специализировался на том, что выслеживал богатых гомосексуалистов и шантажировал их. Иногда ему удавалось застичь их на месте преступления. Тогда он изображал из себя полицейского и под угрозой судебного преследования вымогал у них крупные суммы.

Шмидт был вытащен из Центральной тюрьмы, где отбывал наказание (он был осужден уже не в первый раз) и подвергнут долгому допросу. Он охотно рассказал о своих клиентах и жертвах. Он перечислил всех, кого знал: высших чиновников, врачей, адвокатов, коммерсантов, промышленников, артистов. Среди них упомянул некоего фон Фрича, от которого получил деньги в конце 1935 года. Одним зимним вечером, рассказывал Шмидт, он засек на вокзале Ванзее хорошо одетого господина, который «договаривался» с таким же, как он сам, проституирующим гомосексуалистом, которого хорошо знала полиция нравов.

Господин, которого заметил Шмидт, имел военную выправку и был одет в меховую куртку, на голове у него была зеленая шляпа, а в руках — трость с серебряным набалдашником и монокль. Шмидт увязался за этими двоими и после их короткого и отвратительного «свидания» в каком-то темном уголке недалеко от вокзала окликнул пожилого господина. Дальше все шло по обычному сценарию. Полиция, угроза скандала и… «сделка». У господина было с собой немного денег, и Шмидт проводил его до дома в Лихтерфельде-Эст. Потом в течение нескольких недель Шмидт вымогал у него деньги, заставив даже снять их со счета в банке. Этот старый господин с дурными наклонностями был фон Фрич, или просто Фрич.

Гестапо немедленно ухватилось за эту неожиданную возможность. Если старым господином был главнокомандующий фон Фрич, хорошо известный монархист, какой это был бы чудесный предлог для его устранения! Гитлер, с которым проконсультировались, отказался дать свое согласие на это и велел уничтожить протоколы допроса Шмидта, чтобы похоронить «все это свинство».

Его приказу не повиновались, и в том же январе 1938 года полное досье этого дела оказалось в руках Гейдриха. По правде говоря, досье, предъявленное Гитлеру, было лишь на вид полным. Профессиональный полицейский обнаружил бы в нем существенные «дыры», но в этой области Гитлер не был специалистом. По-видимому, не проверялся адрес фон Фрича во время зафиксированных событий, не было свидетелей, что он когда-либо жил в Лихтерфельде-Эст или хотя бы имел там временное пристанище; не проверялись банковские операции фон Фрича в конце 1935-го и начале 1936 года; не выяснялось даже, имел ли он счет в банке недалеко от станции Лихтерфельде-Эст, куда Шмидт, по его утверждению, сопровождал его. Короче говоря, эта секретная «процедура» была крайне слабо документирована.

Однако дело велось опытным сыщиком — главным инспектором Мейзингером, бывшим мюнхенским полицейским, который пришел в гестапо вместе с Мюллером.

Будучи одним из основных действующих лиц чистки 30 июня 1934 года, Мейзингер являлся личным другом и доверенным человеком Мюллера, который поручал ему самые грязные дела. В качестве компенсации он получил в управление «специальное» бюро по еврейскому имуществу и вкладам, которое давало ему внушительную прибыль. Позднее он был отправлен с миссией в Японию, где, в частности, контролировал в Токио деятельность журналиста из «Франкфуртер цайтунг», бывшего соратника коммунистов, ставшего агентом СД и гестапо. Это был Рихард Зорге.

Итак, Гейдрих снова вытащил на белый свет досье, составленное Мейзингером тремя годами ранее. На этот раз Гитлер не отбросил в сторону обвинительные бумаги. Он даже не спросил, почему они не были уничтожены в соответствии с его приказом, и вызвал фон Фрича в канцелярию. Совершенно не подозревая, какое над ним висит обвинение, генерал пришел. Когда Гитлер задал ему соответствующие вопросы, Фрич с искренним негодованием отверг обвинение и дал слово чести, что невиновен. Тогда произошла невероятная сцена: Гитлер, изображая полицейского, вдруг распахнул дверь, и в нее вошел Шмидт. В своем кабинете рейхсканцелярии глава государства, всемогущий фюрер, устроил очную ставку между армейским главнокомандующим и преступником-рецидивистом, да еще и педерастом! Шмидт взглянул на фон Фрича и произнес только: «Да, это он».

Генерала как будто ударили обухом по голове. Эта фантастическая сцена лишила его дара речи: он бормотал невнятные отрицания, стараясь постичь смысл чудовищной инсценировки, жертвой которой оказался. Бессильная ярость, оцепенение и презрение спутали его мысли, притупили рефлексы. Гитлер, глядя, как он краснеет и бледнеет, поверил в его виновность и потребовал отставки. Но фон Фрич пришел в себя. Он все отвергал, повторял, что невиновен, требовал судебного расследования военным советом. Эта бурная встреча произошла 24 января. 27-го фон Фрич был уволен по состоянию здоровья, но решение об этом было опубликовано лишь 4 февраля. В этом промежутке Геринг, сначала резко выступивший против расследования, затем согласился провести его сам и отдал соответствующий приказ гестапо. И вот новый парадокс: вчерашний главнокомандующий вызывался на суд людьми Гейдриха и, что еще более удивительно, пошел на этот суд.

Несмотря на все предосторожности, принятые для сохранения тайны этой операции до ее завершения, новость распространилась в армии. После дела Бломберга, о котором никто не знал ничего конкретного, это дело вызвало беспокойство. Два скандала, произошедшие один за другим, не могли не изумлять. Военные чувствовали подвох и считали, что престижу армии нанесен тяжелый удар. Многие недоумевали. Гомосексуализм был издавна распространен в германской армии. В начале века он стал даже модой, поскольку сам кайзер (который лично был «не из тех») любил окружать себя субъектами, которых называл «византийцами» и ценил их артистические способности; среди них были послы, один прусский принц, несколько генералов. Начальник кабинета кайзера граф Гюльзен-Гезелер внезапно умер от закупорки сосудов в 1906 году, одетый в костюм оперной танцовщицы. В армии помнили о скандале, который привел в 1907 году к осуждению и ссылке принца Филиппа Эйленбургского за его открытую связь с кирасирским полковником Куно де Мольтке.

Фон Фрич никогда не давал повода для сплетен. Его нравственность казалась безупречной, но… кто знает? Наверное, у военных были смутные подозрения, неопределенные опасения, а также боязнь открыто выступать против гестапо, так как никто не сомневался, что оно держит в руках нити этого дела. Эта неясность продолжалась несколько дней.

Решение фюрера положило этому конец: 4 февраля была поднята завеса. В речи, передаваемой по радио, Гитлер объявил об уходе Бломберга с поста военного министра. Его посылали в отставку, не объясняя причин. Что же касается главнокомандующего сухопутной армией фон Фрича, то он «сложил с себя полномочия по состоянию здоровья». Гитлер сообщил немецкому народу, что решил упразднить военное министерство, а армию подчинить непосредственно себе, Верховным главнокомандующим которой он уже был в качестве канцлера. Его обязательство, взятое в 1934 году, представлять на одобрение военного министра все свои проекты, касающиеся армии, становилось излишним.