Между двух войн - Денис Чекалов

Праздничный кортеж готовились сопровождать двенадцать самых красивых девушек из Беркена, дочери богатых землевладельцев.

Правда, Дархм выражал некоторые сомнения, хотя и без особого напора, стоит ли посылать в город сворков столь юные создания. Но желание сохранить мир в Золотом лесу оказалось очень сильным. Слабые возражения старика потонули в общем гуле одобрения.

Никто не знал, что все те, кто особенно рьяно призывал крепить дружбу между сворками, людьми и коро-нетами ради сохранения мира и благоденствия Золотого леса, получили от незнакомых доброжелателей по увесистому кошелю с золотом. Считай, просто так.

Единственное, что требовали неизвестные доброхоты, так это выразить общее желание сохранить мир. Нельзя обидеть сворков беспочвенными подозрениями. Они будут рады получить подарки и не станут готовиться к войне.

Обыватели и даже богатые горожане ни на секунду не сомневались, что делают доброе дело. Тихие слова Карайи потонули в общем гуле одобрительных голосов.

Был сделан самый важный шаг на пути осуществления коварного плана заговорщиков.

13

Коронеты передали в Своркмиддл, что несколько тяжело нагруженных телег направляются в их сторону. Двенадцать самых красивых девушек, одетых в специально для этого случая сшитые наряды, ехали в четырех эки­пажах.

Девиц распирало чувство гордости и своей значительности. Они никогда не бывали в городе сворков и немного побаивались. Но, в общем, настроение у всех было радостным и праздничным.

Мнение едущих было единым: «Объясним неразумным своркам, что никто обижать их подозрениями не собирался. Случай с виввернами был всего лишь трагической случайностью».

Пятеро пожилых мужчин вели караван. Даже самое подозрительное существо не подумало бы, что эти немолодые, растолстевшие и неповоротливые городские обыватели могут представлять для кого-то серьезную угрозу.

А уж про девиц и говорить нечего. Их заботило лишь одно – не измялись ли ленты на шляпках, не испачкались ли белоснежные перчатки. Самый мирный из всех возможных караванов ехал в город сворков.

Коронеты измаялись от скуки, проверяя и перепроверяя мысли едущих. Старики пережевывали свои занудные размышления о торговле, урожае, ценах на товар, ленивых толстых женах.

Многих занимало, угостят ли их сворки чем-нибудь прохладным, а если да, то смогут ли они это пить. Вот и все нехитрые мысли, которые мирно перемалывали неповоротливые мозги сопровождающих.

Старейшина сворков долго размышлял, как встретить людей? Многие не советовали вообще показываться на глаза визитерам. Но старый сворк считал это непри­личным.

Он задолго узнал о приближении каравана и вышел вместе с охранниками встретить гостей.

– Ну, стало быть, кто старое помянет, тому глаз вон, – весело сказал самый главный в караване. – Эк, какие мы все-таки разные с тобой, хвостатый приятель.

Человек даже хотел было хлопнуть старейшину по плечу, но, не зная, где оно у сворка, сдержался.

Девицы, прячась друг за друга и нервно хихикая, вылезли из колесниц.

– Это вам, – сказала одна из них, протягивая старейшине сворков ларец с драгоценными камнями, – от славного города Беркена.

– С наилучшими пожеланиями, – встряла в торжественную церемонию хорошенькая маленькая блондинка. – Ты забыла сказать «с наилучшими пожеланиями», – добавила она.

Наступила неловкая пауза. Ни одна из сторон не знала, что делать дальше.

Только старейшина сворков решил предложить гостям освежиться, ибо по их мыслям он понял, что те немного испуганы, голодны и очень хотят пить, как всех телепатов вдруг пронзило чувство нестерпимой боли. Невыносимое страдание, которое испытали люди, передалось своркам. Все длилось лишь долю секунды.

Девушки неловко осели на землю и застыли. Мужчины еще пытались сделать несколько шагов. Но неизвестный недуг сразил и их. Семнадцать гостей лежали бездыханные на главной площади Своркмиддла.

Хозяева в растерянности смотрели на это ужасное зрелище. Теперь стало понятно, что не сворки должны были стать жертвами, а безвинные горожане. А обвинят в их гибели хозяев города.

Карана Дархм посмотрел на песочные часы.

«Все кончено. Посланцы мертвы, а сворки, наверное, глупо таращат свои злобные глазки. Война неизбежна. Как прекрасно вновь ощутить себя молодым, энергичным».

Давая наставления, как вести себя в городе сворков, злобный старик напоил посланцев отравленным напит­ком.

Действовал яд не сразу. Не один раз зелье выручало Карайю, который мог в точности рассчитать и дозу, и время, через которое она подействует.

Сладкие мечты охватили Дархма. Но что бы ни случилось, назад дороги уже не было. Теперь нужна была победа, любой ценой.

Старейшина почувствовал присутствие чужого. Он быстро удалялся от Своркмиддла в сторону Беркена.

«Лазутчик, спешит, видно, рассказать хозяевам, что их черные замыслы осуществились. Экие все-таки коварные эти людишки», – с высокомерием подумал сворк.

Но потом, вспомнив речи своих соплеменников, которые ничем не отличались от призывов очистителей и им подобных, решил не углубляться в эту проблему. Нужно было действовать.

14

Мирную жизнь обывателей Беркена прервал тревожный колокольный звон. Он не был похож на чистые звуки золотых колоколов Великой колокольни.

Люди в плащах сновали по улицам, стучали в двери и ворота и громкими криками призывали беркенцев на площадь.

У ратуши собралась толпа насмерть перепуганных жителей. Никто ничего не знал, ни один из представителей власти не вышел, чтобы объяснить, что произошло на сей раз.

Когда страсти накалились до предела, Карайа Дархм в простом черном плаще, с непокрытой головой, опираясь на монашеский посох, вышел из дверей ратуши.

Обычно старика сопровождали телохранители. Но сейчас председатель стоял один. Необычный вид Дархма свидетельствовал о том, что случилось нечто ужасное.

– Граждане Беркена, – голос старика был громким, но звучал как-то глухо и надтреснуто, – ужасная весть как громом поразила меня. В этом есть доля моей вины. Я не сумел убедить вас принять правильное решение.

– г. Что случилось? Чего он говорит? – волновалась быстро собравшаяся толпа.

– Да вы посмотрите на благородного Дархма, видно, беда стучит в двери нашего города. А может, она уже вошла в ворота, – негромко, но уверенно произнес какой-то мужчина в надвинутой на глаза шляпе.

Очень немногие смогли бы признать в нем одного из самых доверенных слуг Карайи.

Слова незнакомца чуть было не вызвали панику. Услышаны были последние слова – «ворота» и «вошли». Горожане только-только– оправились после трагических событий на площади. Многие решили, что хищники вновь атаковали город.