Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совсем недавно прошёл дождь, и на улице пахло свежестью, которая после душного клуба казалась манной небесной. Наполняя лёгкие воздухом, Дина успокаивалась и приходила в себя. Была даже идея вернуться за Ирой, но она тут же её откинула, прекрасно понимая, что ничем хорошим подобная выходка не закончится. Стоило ехать домой. Но не успела она достать телефон, как чья-то грубая рука схватила её.
Мужчина с лихорадочно горящими небесно-голубыми глазами облизывал свои уродливые губы, которые растянулись на всю ширину лица. Он пожирал её взглядом. Дина нервно сглотнула, попыталась выдернуть руку и отойти от парня – он был явно под действием наркотиков, – но тело казалось парализованным.
– Милая, куда-то спешишь? – заговорил мужчина, растягивая гласные и подтаскивая к себе Дину. – Думаю, нам есть о чём поговорить.
Нет, Дина не хотела с ним разговаривать. Взгляд судорожно бегал по улице, ища того, кто мог бы ей помочь, но вместо этого она увидела ещё двоих парней, стоявших за спиной безумца и с интересом наблюдавших за ситуацией. Сердце ушло в пятки. Вывод напрашивался сам: никто ей не поможет. Здесь и сейчас она осталась беззащитной овечкой, случайно забредшей в волчью стаю.
«Думай. Думай. Думай, – говорила она себе, судорожно перебирая варианты в голове. – Я должна выбраться. Думай».
Выдох. Она сосредоточилась на своих эмоциях, пытаясь настроиться на то, что ей не страшно. Она больше никому не позволит сделать себя жертвой. Даст понять парню, что с ней лучше не связываться, и со спокойной душой уедет домой.
– Отпусти. Руку. Ублюдок, – отчеканила она каждое слово, понимая, какую ошибку совершает. К сожалению, язык работал быстрее мозга, и Дина осознала: сказанного не воротишь.
– Да ты охуела, принцесса. – Он сжал её руку ещё сильнее, от чего Дина чуть не вскрикнула. – Тебе лучше пойти со мной добровольно, иначе…
Он не успел договорить. Что произошло с Диной – никто не понял, включая и её саму. Ещё минуту назад она стояла растерянная и со слезами на глазах, пытаясь найти того, кто сможет ей помочь. А сейчас резким движением руки вынула из чехла, пристегнутого к шортам, телескопическую дубинку и ударила мужчину по руке. Хватка ослабла, Дина смогла вырвать руку, обошла его и, встав со спины, нанесла контрольный удар вдоль позвоночника.
Мужчина согнулся пополам. Стоило воспользоваться ситуацией и убежать, но Дина остановилась. Из-за спины тех двух парней вышел третий, и он словно гипнотизировал её глазами. Для мира прошла секунда – для них целая вечность. Сердце билось так часто, что, казалось, вот-вот сломает грудную клетку, а ноги подкашивались, не давая сдвинуться с места. Мужчина, заметив её состояние, стал улыбаться шире, скользя взглядом по её телу. Она чувствовала себя полностью раздетой, обруганной, от чего хотелось поскорее содрать себя кожу, излапанную одними только глазами.
Двое парней, уже стоявших за его спиной, хотели кинуться вперёд, но он покачал головой. Команды «фас» не прозвучало.
Не теряя времени, Дина побежала, не оборачиваясь и не останавливаясь, пока не скрылась в тёмном дворе. Только там она дала слабину и запнулась, обдирая колени об асфальт. Поднявшись на дрожащих ногах, она спряталась за кустарником, ожидая своих преследователей, но ни через десять минут, ни через двадцать никто не пришёл.
Когда подъехала машина, таксист ошарашенно смотрел на девушку, выбравшуюся из-за кустов. Порванные колготки, разодранные колени, заплаканное лицо и сжатая до белых костяшек телескопическая дубинка в руках; вопросов он ей не задавал и молча повёз по указанному адресу. Дина же переваривала произошедшее, прикидывая варианты, как выбраться из этой ситуации. Она прекрасно осознавала: это ещё не конец.
***
Утро началось не со звука будильника, а с ноющей боли по всему телу. Дина открыла глаза, не понимая, где она находится. Повернув голову и увидев давно знакомые семейные фотографии, облегчённо выдохнула. Она дома. Сдернув одеяло, с ужасом посмотрела на свои колени, пытаясь вспомнить, когда именно умудрилась упасть. Осознание пришло позже – за чашкой кофе, – и она зацепилась за частички вчерашнего вечера, складывая их как пазл. Вспомнить лица нападавших она не смогла, но то, какой при этом страх испытала, и осознание того, что это так не закончится, – отложилось на подкорке мозга.
Такое случалось не часто. В основном – когда в её жизни происходили яркие эмоциональные потрясения, несущие за собой переживания. Ещё в детстве ей поставили диссоциативную амнезию, но мать настаивала на том, чтобы прекратить лечение. Она не хотела верить в то, что дочь больна, и Дина повелась на её слова; только позже она поняла, что с самой её памятью что-то не так.
Как можно забыть день похорон родителей или не помнить младшую школу? Когда она проходила лечение, то упомянула в разговоре с психотерапевтом свою забывчивость, и та, задавая вопросы, поставила тот же диагноз, выписав очередные лекарства. Надолго Дины не хватило, и в скором времени она перестала их пить, отмечая, что данное расстройство ей не мешает. Разве не здорово забыть болезненный разрыв, а точнее, причину, по которой он случился? Разве это не плюс, не помнить всех трагедий в своей жизни?
Сегодня же Дине хотелось помнить всё, каждое слово, которое говорил ей человек с уродливой улыбкой. Вспомнить глаза, что испепеляли её, пока она пыталась найти силы для побега.
«Ничего не кончено», – вновь она повторила про себя, и эта фраза горьким осадком осталась на языке.
Как жить дальше в этом городе, Дина не знала.
Все выходные она провела в ожидании. Не выглядывала в окно, сидела в тишине и прислушивалась к звукам из подъезда. Никто не приходил, лишь изредка звонил телефон. Ира писала сообщения, оставляла пропущенные вызовы, но Дина игнорировала её, как и всё вокруг, кроме шорохов в подъезде.
Чувство тревожности захлестнуло новой волной, когда – в понедельник утром, – переступив порог квартиры, она отправилась на работу. Ей казалось, что все взгляды устремлены в её сторону, что вот-вот некто выскочит из-за угла и схватит её. Но день проходил спокойно, только Ира донимала её вопросами.
– Куда ты так быстро ушла? – она поймала её на обеде. – У Тимофея прекрасные друзья, не дали бы
