Пожизненный срок - Лиза Марклунд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В правлении был указан длинный список из десяти членов. Давид Зеев Самуэль Линдхольм был в этом списке вторым от конца.
Анника проверила данные на всех членов правления по очереди. Все были до сих пор живы, кроме Давида, и жили где-то в районе долины Мелара, недалеко от Стокгольма. Председателем совета директоров и исполнительным директором обанкротившейся компании был Бертиль Оскар Хольмберг, зарегистрированный в Накке — это, можно сказать, пригород Стокгольма.
Анника пустилась на поиски его личных данных.
«Боже мой!»
Этот человек был вовлечен в деятельность пятнадцати разных компаний. Некоторые из них были ликвидированы, некоторые обанкротились, но некоторые до сих пор функционировали. Среди последних были солярий, консультативная фирма, агентство путешествий и компания по торговле недвижимостью. У Хольмберга было восемь замечаний за неаккуратные платежи. Кроме того, он задолжал надзорным органам 509 439 крон.
«И таким людям можно управлять компаниями?»
Очевидно, да, потому что ни о каких ограничениях речь не шла даже теоретически.
Молоденькая корреспондентка медленно и старательно печатала что-то на своем ноутбуке на противоположной стороне стола. Анника усилием воли заставила себя не обращать на нее внимания. Она перепечатала всю информацию о Бертиле Оскаре Хольмберге и просмотрела имена членов советов директоров других компаний. У всех дела шли, надо сказать, не блестяще.
Почему их так много? Почему именно по этим профилям? И почему Давид везде был заместителем? Должна была быть какая-то причина: либо он получал от фирмы доход, либо оказывал кому-то услугу тем, что состоял в совете директоров или в правлении…
Зазвонил ее мобильный телефон. Анника оторвалась от ноутбука и начала рыться в сумке. Она успела ответить, прежде чем звонок прекратился.
Звонил Томас:
— Где зимняя одежда Эллен? Как я буду заниматься детьми, если ты не передаешь мне их вещи?
Анника стиснула зубы, чтобы не сорваться на крик.
В понедельник они менялись ролями. Через понедельник каждый из них забирал детей на всю неделю — возил Эллен и Калле в детский сад и школу, забирал оттуда, а потом проводил с ними выходные, в понедельник отвозил в детский сад и в школу и ждал следующего понедельника. Таким образом, они с Томасом могли не встречаться и не видеть друг друга.
— Я не послала с ней никаких зимних вещей, потому что их просто нет, — ответила Анника. — Все они сгорели. Тебе придется что-нибудь ей купить, и не забудь еще купить ей зимние сапожки.
— Мне придется? Но, между прочим, это ты получаешь пособие на детей!
Анника закрыла глаза и подперла голову рукой.
«Господи, дай мне сил!»
— Это же ты все время твердишь, что хочешь добиться единоличной опеки, так прояви инициативу хотя бы один раз…
Она отключилась, ощущая, как отдаются в ушах удары сердца.
«Боже, как же я его ненавижу!»
Томас действительно судился с ней за право единоличной опеки над детьми. Сначала он противился всякому праву Анники видеться с детьми, но потом был вынужден согласиться на нынешний порядок вещей.
Он очень хотел лишить Аннику прав видеться с детьми, потому что в этом случае ему полагалась бесплатная сиделка, а он мог без помех шляться по кабакам с этой е…ливой сучкой.
Томас утверждал, что Анника склонна к насилию, что у нее преступное прошлое, и поэтому ей ни в коем случае нельзя доверить воспитание детей. Подозрение же ее в поджоге их общего дома говорит о том, что она представляет непосредственную угрозу жизни детей.
Первое судебное заседание по вопросу об опеке состоялось в июле, в один из самых жарких дней лета, и оставило по себе неприятное воспоминание. Томас вел себя агрессивно и заносчиво и так бахвалился своей распрекрасной работой в министерстве юстиции, что смутил даже своего адвоката. Адвокат Анники, женщина по имени Сандра Норен, взяла Аннику за руку и едва заметно улыбнулась.
«Для нас это даже хорошо».
Сандра Норен объяснила суду, что Анника действовала с целью самообороны, когда много лет назад неумышленно убила своего друга. Что же касается обвинений в умышленном поджоге, то это уже на грани клеветы. Фактом было то, что Анника спасла детей из огня, в то время как Томас покинул ее, уйдя к любовнице.
Анника использовала все свои отпуска по беременности, родам и уходу за детьми, за исключением двух недель во время Кубка мира по футболу три года назад. В девяти случаях из десяти именно она сидела дома с детьми, когда они болели.
Судья принял промежуточное решение о разделе опекунства, и с тех пор Анника и Томас перестали общаться друг с другом даже по телефону.
Анника бросила мобильный телефон в сумку и только собралась снова погрузиться в работу, как перехватила взгляд сидевшей напротив молоденькой корреспондентки поздней смены. В глазах девушки светилось неприкрытое любопытство.
Она, конечно, слышала этот короткий и неприятный разговор.
— Если тебе хочется поговорить, то поговори со мной, — с живым участием в глазах сказала она.
— Спасибо, но я не хочу говорить об этом, — ответила Анника, не отрываясь от монитора.
Следующей компанией, которой по совместительству руководил Давид Линдхольм, была фирма «Консультации и инвестиции».
«Как много в нашей жизни пустых фраз. Консультации и инвестиции и менеджмент, все вместе и сразу».
Она прочитала выдержку из устава: «Компания обеспечивает финансовые консультации и консультации по развитию бизнеса, а также занимается другими видами деятельности, не связанными напрямую с банковским делом и кредитами».
В этой компании Давид тоже был одним из заместителей генерального директора и входил в управляющий совет. Два директора жили на окраине Стокгольма — Лена Ивонна Нордин из Хюддинге и Никлас Эрнесто Сарко Мартинес из Шерхольмена.
Она поинтересовалась сведениями о Лене Ивонне Нордин и узнала, что она была связана с двумя другими компаниями, у которых была уже отнята регистрация: клиринговая компания в Шерхольмене и еще одна инвестиционная фирма. Клиринговой компанией она управляла совместно с Никласом Эрнесто Сарко Мартинесом, а инвестиционной фирмой совместно с Арне Филиппом Ёраном Андерссоном.
Анника вздохнула и посмотрела на часы. Никлас Эрнесто Сарко Мартинес с другими фирмами связан не был.
Анника в полной растерянности выключила компьютер.
Может быть, стоит еще раз поесть? После еды жизнь всегда становится немного легче.
Она достала бумажник и посмотрела, есть ли у нее талоны. Выяснилось, что есть!
— Может, пойдем в столовую вместе, поболтаем? — спросила юная корреспондентка.
«Поболтаем?»
Анника сунула талоны в бумажник.
— Думаю, я по-быстрому возьму что-нибудь в автомате, — сказала она, направившись к автомату с бутербродами.
Ей почему-то вспомнился старый шлягер Стефана Демерта о железной дороге. Мысленно она снова была у бабушки, на кухне деревенского дома в Люккебо, подпевала стоявшему на подоконнике транзисторному приемнику, слушала жужжание мух и вдыхала аромат свежеиспеченных булочек с корицей.
Выпей быстро кофейку,Хлебушка поешь, сырку,Едем мы уж много дней…
Анника выбрала бутерброд с сыром и ветчиной и тонким ломтиком помидора.
Последняя компания в списке значилась как «Б. Хольмберг-недвижимость», зарегистрированная в Накке.
Фирма до сих пор работала, торговала недвижимостью, выполняла юридическое оформление сделок, а также занималась прочими видами деятельности.
Отлично.
«Как же все это скучно. Вероятно, история Виктора Габриэльссона доставит читателям куда больше удовольствия».
Она подавила вздох и принялась раскапывать подноготную этой компании. Снова Давид Линдхольм упомянут как заместитель директора. Видно, это его призвание.
Управляющим директором и учредителем числился Бертиль Оскар Хольмберг из Накки.
«Стоп, это имя мне уже знакомо…»
Точно, это тот самый малый, который управлял обанкротившейся фирмой ресторанного обслуживания, занимавшейся и другими видами деятельности.
Она распечатала подробные сведения, подошла к принтеру и принялась нетерпеливо ждать, когда машина выплюнет все листки с текстом. Потом Анника сложила их в аккуратную стопку.
«И что мне теперь со всем этим делать?»
Проверить и уточнить сведения о человеке, убитом на автостоянке, разобраться с парнем, занимавшимся столь разнообразной деятельностью, может быть, написать что-то о сложной личности Давида…
Она снова взглянула на часы. Приближалось время телевизионных новостей.
«Они будут забиты информацией о Габриэльссоне».
Анника подумала, не налить ли ей себе кофе в автомате, но потом решила этого не делать — она же не уснет. Она едва не подпрыгнула от неожиданности, когда зазвонил ее сотовый телефон.
