От магии сплошные проблемы - Лиза Ширин

Гарадин кивнул.

— Их создали кринсани. Предположительно, используется первобытная магия гоблинов. Эти существа работают как губка — впитывают магию тех, у кого она есть, и жизненные силы тех, у кого магии нет. Шаман, который создает их, потом может собрать эту энергию для других целей.

Если Сарад Нукпана был их создателем, не очень-то хочется узнавать об этих других целях или думать о том, насколько близко мы с Пиарасом подошли к раскрытию этой тайны. Первым делом, когда мы Микаэлем Илиесором встретимся, возможно, я его поблагодарю.

— Они могут принимать любую форму, которую выберет их создатель, — продолжал Гарадин. — И при этом можно придать им законченность с множеством конкретных деталей или, наоборот, упростить, если нужно. Формирование образа требует времени и усилий. Судя по твоему описанию, те Магх’Скиду, с которыми ты столкнулась, были самыми примитивными. Быстро слепленная и необработанная версия. Несомненно, кринсани больше интересовал результат работы, а не внешний вид.

Мне не нужно было спрашивать, что это была за работа. Или, более точно, чья это была работа.

Я бросила взгляд на Пиараса. Он спал. Хорошо. Я не хочу, чтобы он услышал то, что я собираюсь спросить. И я не хочу знать ответ, но мне надо. Я видела, что они сделали с Сиселом Пели и шаманами, которые пытались остановить их, но я не знаю, что реально произошло. Если я натолкнусь на бестий Сарада Нукпаны снова, я хочу быть лучше подготовленной, хотя думаю, что это вряд ли поможет. Шаманы тоже считали, что они подготовлены, и смотрите, что с ними случилось. Но в море ненужной информации я всегда стараюсь вылавливать ценные сведения, когда есть такая возможность. По крайней мере, я умру, зная, что меня убило.

— Не думаю, что Сарад Нукпана намеревался напустить Магх’Скиду на тебя или Пиараса, — сказал Гарадин, не совсем правильно истолковав мои мысли. — Учитывая то, что они обычно делают, странно было бы отправлять их за вами. У тебя сигнальный маячок, Нукпана хочет получить Сагред, поэтому ему ты нужна живой.

Гарадину не было необходимости мне это растолковывать. Я и сама уже уяснила этот факт, от которого меня тошнило.

— Скорее всего, Нукпана отправил их в Руины, чтобы они там покормились магическими существами, — продолжал Гарадин. — Так меньше шансов привлечь внимание городского дозора.

В этом был смысл.

— Шаманы потеряли над ними контроль и заплатили соответствующую цену. Если бы я не был в состоянии справиться с тем, что сотворил, то, возможно, закончил бы свой путь таким же образом.

— Возможно.

Я подавила волну тошноты. Нет, наверное.

— Я бы сказал, что вы с Пиарасом привлекли их внимание. Ты ведь привлекла мое. Одно дуновение твоей магии — и они, так сказать, лязгая зубами, на вас напали. Раз они шли по вашему следу, все, что оставалось шаманам, нагнать их и попытаться взять под контроль.

— Поэтому шаманов съели? — спросил Фелан.

Мне совсем не понравилось последнее слово. Но для того ужаса, свидетелем которого я была, это было самое подходящее описание.

— Поглощены — будет более верно, — уточнил Гарадин. — Как только Магх’Скиду «насытятся», шаманы кринсани используют то, что они забрали, для своего колдовства. Потом они отпускают их наполнять свой так называемый живот снова. А что касается того, что шаман делает с дополнительной энергией, это нечто настолько большое и отвратительное, что даже группа самых талантливых шаманов не может, или не хочет, делать в одиночку.

Это звучало слишком похоже на работу Сагреда. На мой вкус, удовольствие ниже среднего. Мне вдруг захотелось добавить еще виски в кофе.

— А это «большое и отвратительное» случайно не может оказаться тем, что открывает Врата? — поинтересовалась я.

Гарадин кивнул.

— Это и еще много другой разнообразной «полезной» деятельности. Я не оставил попыток до конца в этом разобраться. Говорят, используются такие же ритуалы, что и при создании Врат, для формирования отвратительных Магх’Скиду. Кровь, пытки, жертвоприношения — неизвестно, требуется ли все это на самом деле или для кринсани это всего лишь предлог.

Похищение может оставить след. Поглощение не оставляет ничего. Потребовалось сложное расследование, чтобы найти объяснение, куда недавно бесследно исчезли маги. Магх’Скиду не оставляют следов.

Много о чем надо подумать, и у меня было ощущение, что никто, с кем я столкнулась вечером, не собирался терпеливо ждать, пока я все разложу по полочкам. Я подняла взгляд. На меня пристально смотрел Гарадин.

— Что ты собираешься делать с ним? — Он кивнул в сторону Пиараса, не желая произносить его имя вслух, боясь разбудить.

Пиарас свернулся калачиком под одеялом, его дыхание было глубоким и ровным. Я точно знала, что Гарадин имеет в виду. Слишком многие теперь знали, на что он способен. Слишком многие мерзавцы. Я была не единственной причиной, почему Магх’Скиду пошли за нами. Может быть, даже не я была основной причиной. После погружения гоблинов в сон и противостояния чудовищам — любимчикам Нукпаны — Пиарас светился энергией, и она не уменьшалась, пока мы не покинули Руины. Он оставил след практически всему, что шло за нами по пятам.

— Сегодня он хорошо потрудился, — тихо сказала я.

— Я знаю, — ответил Гарадин. — Я его слышал.

— Не только ты. Многие слышали.

— Ты была неосторожна.

— Перед этим я имела дело с психами, — ответила я. — Некоторые были такими же жуткими, как Сарад Нукпана. Я сделала все, чтобы выжить. Это мой выбор. У Пиараса выбора не было. — Я понизила голос. — Пиарас воспользовался отталкивающим заклинанием против Магх’Скиду. На языке гоблинов. Ты научил его, верно?

Гарадин твердо встретил мой взгляд.

— Я думал, что это может ему пригодиться. Как он пел?

— Очень искусно. Даже слишком.

— Эти заклинания очень сложные. Особенно на языке гоблинов. Мальчик удержал их в голове. — Гарадин с одобрением кивнул. — Хорошо.

Я согласна, хорошо, что Пиарас удержал их в голове. Но я не была рада, что он впутался в ситуацию, где мы в центре событий и рисковали проиграть.

— Я бы предпочла, чтобы ему не пришлось защищать себя от подобных существ. В нормальных условиях я бы оставила его в одном из конспиративных домов Маркуса, но они все заняты. Кроме того, лучше, если он будет с теми, кого знает. А ты что предлагаешь? — спросила я Гарадина.

— Лучшим местом для него будет дом.

— А там безопасно?

— У Тарсилии одна из самых сильных защит в районе, — ответил Гарадин. — И я буду контролировать, пока все это не уляжется.

— Будем надеяться, что это случится совсем скоро и с победой на нашей стороне. — Я допила свой кофе. — Ну, а теперь прошу прощения, но мне нужно вздремнуть и назначить свидание хранителю. — Я показала на другую койку, заваленную картами и бумагами. — Можно я позаимствую ту койку на пару часов? — спросила я разрешения у Фелана.

В ответ Фелан поднялся и стал на ней наводить порядок, убирая вещи. Освобождая кровать, он перенес всю эту кипу на ближайший дорожный сундук.

Откинув одеяло, я села на край койки.

— Разбудите меня, если будет намечаться резня. — Я произнесла это как шутку, но получилось почти всерьез.

Фелан, возможно, улыбался, хотя это давалось ему с трудом.

— Думай об Илиесоре. Не беспокойся ни о чем постороннем. Мы постараемся, чтобы тебе ничто не мешало.

Его серьезный тон отмел всякие сомнения. И как только я легла и укрылась одеялом, моей последней мыслью перед погружением в сон была надежда, что эти замечательные слова сбудутся.

Глава 14

Сну не потребовалось много времени, чтобы найти меня, а мне не потребовалось много времени, чтобы найти Микаэля Илиесора. У меня не было ни единой мысли, как это сделать, но если сигнальный маячок мог «говорить», я была уверена, что он мне подскажет.

И вдруг я обнаружила себя в незнакомой и щедро декорированной спальне. Только самые лучшие и самые дорогие предметы мебели и ткани, а мой глаз на такие вещи был наметан. Я давно поняла, что если мне что-то нравится, значит дорого. Еще одна фамильная черта семьи Бенарес. Со стороны кровати под балдахином послышался шорох. Вышитые шторы были откинуты, и я посмотрела на спящего. У меня перехватило дыхание.

Там лежал Микаэль Илиесор, укрытый до пояса светлой простыней. Одну руку он засунул под подушку, другая покоилась на кровати. Его медно-рыжие волосы блестели в свете единственной прикроватной лампы, и один локон спадал на висок. Мой взгляд поневоле спустился ниже, на мускулисто-худощавый торс, и еще ниже. Если бы на нем было что-то надето, то мне бы не было все так очевидно. Хранитель пошевелился, и простыня сползла ниже. Ну да, конечно же, он спал без нижнего белья. Я почувствовала, как у меня загорелись щеки, чего не может быть, ведь я же на самом деле находилась в другом месте. Я опустила глаза. Потом подняла снова. Я ничего не могла с собой поделать.