Страж Кодекса. Книга II - Илья Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, не видел! Душеловы вообще редки, а в этом мире и подавно должно быть. Мне конкретно повезло, что я нашёл Ярослава, и тут без вмешательства Кодекса точно не обошлось. А то, что видел Иваныч, так это начальное пробуждение. Пока он мальчишка, нужно укрепить тело и закалить его. Максимально выжать из того, что возможно в данный момент. А когда дар пробудится… Что ж, надеюсь, что я смогу воспитать из парня достойного Охотника, что станет Великим. Были у меня мысли поставить ему печати, но я пока временил. Уже сейчас можно сделать ему Сбор Энергии и Усиление, но… Нет, рано. Хотя бы несколько месяцев ещё пусть пострадает и тогда можно будет начать ставить. Вообще с постановкой печатей отдельная песня. Ставить их самому себе — не так уж и сложно, а вот кому-то другому… Сделать можно, но это жесткий гемор и головняк, да и ошибаться нельзя. Малейшая оплошность и всё, амба. Если человек не умрёт, то в овощ превратится. То же самое касается и Ратников с их Колодцем Душ, являющимся аналогом Океана Охотников. Он в разы меньше и действует слегка иначе, но принцип похожий. Создаётся вместилище и заполняется душами, всё просто. Но это только на словах.
Мне повезло, что я знал, как ставить эти Колодцы. Был у нас в Ордене один Старейшина, который и передал, а точнее обменял эти знания. Гудвин… Старый хрыч, который постоянно любил подкалывать при любом удобном случае. Именно он стал моим оплотом знаний, когда книги в библиотеке Ордена не могли дать ответ, либо же я не там искал. Большинство из этих знаний, разумеется, были недоступны обычным Охотникам, а потому моё желание разузнать о них вызывало у старика смех. Это потом я нашёл к нему подход и узнал, что он коллекционирует всякие иномирные драгоценности. Ух… Сколько же я натаскал ему добра из своих вылазок, меняя всё это на структуры печатей, различные рецепты реагентов. Небесный Сапфир Зитарии, который я притащил старику, стал той самой обменной монетой для знаний о Колодце Душ.
Эх, надеюсь у этого хрыча всё хорошо, и он ещё коптит небо. Но если Тёмная Сука сказала правду, а она никогда не врёт, то времени с моей гибели прошло немало. Всё изменилось, и неизвестно, живы ли мои братья, которых я знал. Мак по-любому ещё топчет землю, а вот насчёт остальных… Что ж, хотя бы я знаю, что Орден и Кодекс целы, а это главное.
— Интересно, — улыбнулся я, посмотрев на безоблачное небо. — Как там дела у Сандра, о котором она говорила? Хотелось бы встретиться с ним и узнать, чем молодёжь живёт…
* * *
Узнав о том, где именно будет проходить встреча и действуя из мыслей о моей безопасности, Григорий немного перегнул… Волжский отныне пусть и был в большей степени его вотчиной, если не считать благородных, но мужик слишком уж воспринял ситуацию в «Капри» на свой счёт.
Не успел я приехать в нужное место, что было очередным ресторанчиком, но похуже классностью, как увидел сидевших на крышах снайперов. Несколько фургонов и кроссоверов с седанами, возле которых разодетые в простую одежду бойцы Григория курили, либо делали вид, что простые гражданские.
Даже Захар отличился и намутил у Перуна приблуду, с помощью которой подключился к сети «Витязей», узнав у них нужный канал и засунув наушник в ухо.
— И нафига оно тебе? — с ухмылкой спросил я, сидя в салоне.
— Чтобы быть готовым прикрыть вас, господин! — с довольством ответил он. — И это круто! Прям шпионом себя ощущаю!
— Главное, если вдруг что, под пули не попади, а то у нас с тобой это становится уже тенденцией, — засмеялся я и выполз из салона.
Место, которое выбрал Неврозов, было небольшой кафешкой в японской тематике и с открытой кухней. Располагалось оно в уютном районе Волжского, вдали от шумных улиц. Я хоть и пробовал японские блюда, не испытывая перед ними восторг, нежели Кристина, но меня немного удивило то, что главное здание с кухней присутствовало, а вот остальное… Посадочные места были расположены на уличной террасе, где каждый столик окружен зелеными растениями в глиняных горшках. Над столами висели японские фонарики. Сейчас был день, и они не работали, но вечером здесь явно было красиво и фонарики излучали мягкое освещение, которое придавало месту теплую атмосферу.
Окружающая территория оформлена японскими садовыми элементами — небольшим каменным прудом с рыбами кои, уточками и камнями, а также миниатюрным водопадом. Прикольно, ничего не скажешь.
Неврозов уже ждал меня, заняв один из деревянных столиков и зачем-то поглаживая его.
— Александр Павлович, — подошёл я и кивнул.
— Дмитрий Борисович, — спокойно ответил он, подняв на меня взгляд. — Прошу, присаживайтесь.
Из дверей здания вышла молоденькая девушка-азиатка, что взяла у нас заказ. Хорошо, что Кристина, как я уже говорил, была любительницей японской кухни. Из-за этого я тоже знал несколько блюд и не тупил, заказав себе рамен, сет роллов и копчённого угря. Неврозов же взял сакэ, лапшу и унаги-суши.
— Надеюсь, ваши люди не будут делать глупостей, Дмитрий Борисович? — спросил он, вновь погладив стол. — Если начнётся стрельба, то эта прекрасная мебель, которую я подарил старику Ёринобу, пострадает. А я бы очень этого не хотел.
— Это страховка, — пожал я плечами. — Александр Павлович, вы не против, если мы сразу перейдём к делу?
— Молодые, — улыбнулся Неврозов. — Вы постоянно торопитесь жить…
Знал бы ты, мужик, сколько мне лет, то поперхнулся бы своими словами. Я старше тебя, твоего отца и деда с прадедом вместе взятых.
Если честно, то я представлял Неврозова как-то иначе. Ну вот смотришь на человека и он выглядит, как гнида. Говорит, как гнида, и ведёт себя также. Про Павловича так не скажешь. Его крепкое телосложение проглядывалось даже сквозь белоснежный костюм, руки в мозолях, спина вытянута, будто он демонстрировал свою готовность к принятию вызовов. Выразительное лицо, словно мужик подрабатывал фотомоделью для журнальчиков, читателями которых были домохозяйки, а его слегка выдвинутая вперёд челюсть с ленивым взглядом и короткой стрижкой каштановых волос дополняли этот образ.
— Я хотел сказать спасибо, что вы спасли моего сына, — продолжил он говорить. — То, что случилось в «Капри» недопустимо и оскорбляет благородных Царицына. Но как бы то ни было… Вы вытащили Тимофея и не убили его даже тогда, когда он назвал своё имя, — посмотрел он мне в глаза. — Почему?
— А зачем? — немного недоумевал я.
— Это глупый вопрос, Дмитрий Борисович, и вы сами знаете на него ответ.
— Ошибаетесь, — ухмыльнулся я. — Скорее, он не полон. Зачем мне убивать вашего сына, если мне нужно убить вас?
От мужика на секунду полыхнуло силой, отчего несколько людей Григория насторожились и посмотрели в нашу сторону.
— То есть, вы пощадили его потому, что он мелкая фигура?
Я вздохнул и почесал висок.
— Александр Павлович, вы слишком всё усложняете и ищите подводные камни там, где их нет. Вы хотите забрать часть земель моего рода, но тут происходит неожиданность в виде покушения на мою персону и спасения вашего сына. Даже не знаю, что у вас сейчас в голове творится, да и знать не хочу, но ваш сын — не вы. Я не убиваю детей.
— Сказал ребёнок, — уколол он меня, улыбнувшись, а затем как-то задумался и прошептал: — Похоже, что сын умнее и мудрее отца…
Неожиданно для меня, да и всех зрителей, Неврозов снял два кольца с пальцев. Одно — родовой перстень, а другое мне было неизвестно.
— Благородство, мужество, честь, — произнёс он, положив кольца передо мной. — Тимофей был прав насчёт вас, Дмитрий Борисович, и я убедился в правде только что, — показал Неврозов слегка мерцающий браслет. — Возьмите эти кольца, как знак первого шага примирения. Все работы с вашими землями с этого момента будут прекращены.
Вот это девки пляшут! Сказать, что он меня удивил — не сказать ничего! Нет, я знал, что у благородных есть бзики на добродетелях и чести, но чтобы вот так? Хм, уважаю. Если он сейчас не врал и не играл, то действительно уважаю.
— Жизнь за жизнь, — кивнул он на родовой перстень. — Используйте его, и мой род сделает всё, чтобы помочь вам. Но лишь единожды. Второе же кольцо… На нём вся информация, которую я успел найти за эти
