Ричард Длинные Руки — король-консорт - Гай Орловский

Он птицей взлетел на коня, как ураган скатился по склону, а в лагере тотчас же к нему сбежались все его люди. Через четверть часа холм окружили у основания по периметру, а сам Норберт поднялся ко мне и доложил, слегка запыхавшись:

— Я решил, что лучше сюда вообще никого не допускать. Объяснил, что здесь ожидается чудо Господне, и сюда уже едут священники из Армландии и Турнедо.

— Хорошее решение, — сказал я с облегчением. — Смотрите, что было за это время…

Валик земли вокруг зернышка заметно поднялся, теперь наверху блестит только крохотная точка металла, но и ее засыпало, пока мы таращили на нее глаза.

— Что теперь? — спросил он снова шепотом. — Оно не уйдет в землю?

— Вряд ли, — ответил я с сомнением. — Хотя, конечно, должно запустить корни поглубже.

— А запустит?

— Если вашему королю надо, — ответил я с достоинством, — то еще как запустит! Чтобы соки земли тянуть, надо же питаться, иначе как расти, и чтобы ветром не вывернуло?

— А наверх?

— Попрет, — заверил я, хотя на сердце было холодно. — Куда денется!

Он с тревогой смотрел, как я присыпал землей, разминая ее в пальцах для рыхлости, а сверху ямочку накрыл тоненьким слоем почвы с растущей травкой.

— Теперь никто не найдет, — сказал я, — это секретнейшее место. А в лагере надо велеть всем помолиться на ночь, чтобы Господь явил чудо в поддержку нашего воинства.

Он подумал, кивнул.

— А за ночь вырастет?

— Не знаю, — ответил я честно, — Но даже если росток покажется, и то хорошо. А если нет… надо молиться каждый вечер. А когда прибудут священники, пусть устроят крестный ход вокруг холма с пениями псалмов и призывами к Господу явить свою милость.

Он посмотрел на меня с уважением.

— Ваше Величество, а вы настоящий государь.

Я спросил настороженно:

— Это в каком таком смысле?

— Ничего не упускаете, — ответил он. — Я бы даже не подумал о священниках, как и все военачальники, которых знаю. А вы зело мудро… Вы идите отдыхайте, а я тут посторожу.

— От кого? — спросил я в удивлении.

— От вашей собачки, — ответил он и посмотрел на меня очень серьезно. — Если захочет тут порыться, весь холм снесет!

Я поморщился, спросил с неохотой:

— А чего вздумает рыться?

— Ваш запах, — пояснил он. — Вдруг возжелает посмотреть, какую сладкую косточку вы там спрятали?

— Бобика никуда не отпущу, — пообещал я. — А потом вообще двинусь дальше, дел много.

Вечером весь отряд в две сотни человек прочел молитву, стоя лицом к холму, а утром ко мне в шатер ворвался сотник Мериний, встрепанный и возбужденный до крайности:

— Ваше Величество!

— Что стряслось? — буркнул я.

— В лагере архиепископ! — вскричал он.

— И что? — осведомился я. — Это я его вызвал… А если это отец Дитрих, то пригласил любезно. Успокойся, мы на стороне церкви. Вернее, она пока что на нашей стороне. Где он?

— Только въехал на ослике, — сообщил он быстро, — благословляет воинов…

— Прекрасно, — ответил я.

Он выметнулся, я сделал радушное лицо, хотя обрадовался на самом деле, но вдруг да чего не так. Вышел наружу и увидел, как отец Дитрих слезает с ослика, почтительно поддерживаемый воинами.

Я бросился навстречу, смиренно преклонил колено и поцеловал руку.

— Отец Дитрих!.. Как же мне вас недоставало!

Он со сдержанной улыбкой благословил меня, быстро нарисовав над моей головой крест размером с комара, кивнул в сторону шатра.

— Пойдем, расскажешь.

В шатре он опустился в первое попавшееся кресло, что значит — устал в дороге, произнес строго деловым голосом:

— Рассказывай.

Я спросил почтительнейшим голосом:

— Может быть, вина? Или отдохнете с дороги?

— Как-нибудь потом, — ответил он. — И отдых тоже.

Я в изумлении смотрел, как он подержал над столом руки, пробормотал незнакомую мне молитву, ни в одних святцах не встречал, перед ним медленно появилась чашка с дымящимся горячим кофе.

Он с усмешкой взглянул в мое лицо.

— Забыл? У тебя подсмотрел. Должен признать, чудесный напиток.

Я опомнился, сказал торопливо:

— Тогда я должен угостить вас… тем более. А то вам, отец Дитрих, приходится употреблять всегда один и тот же сорт.

— А что, — спросил он, — есть и другие? Впрочем, обилие на столе хорошо для женщин, но не для мужчин, что перестраивают мир.

— Золотые слова, — воскликнул я. — Я сам вовсе не злоупотребляю разнообразием, больше для других стараюсь. Да и то настоящие мужчины не слишком разбираются в этих ненужных тонкостях.

Он с интересом посмотрел на ряд мелких чашечек, что медленно возникают перед ним, начал пробовать с отстраненным видом, а я начал рассказывать ровно и медленно, чтобы не отвлекать:

— Как вы и велели, я достиг далекого севера и посетил там Храм Истины…

Он сказал с удовольствием:

— Я не велел, а советовал, но рад, что ты последовал доброму совету.

— Вы были правы, — сказал я, — тьма в моей душе разрасталась слишком быстро и готова была захватить меня всего, сделав ее воином. Однако священники и монахи сумели изгнать…

Он прервал:

— Полностью?

Я смутился, отца Дитриха не обманешь, ответил поспешно:

— Наверное, могли бы изгнать, сочли более целесообразным поставить ее под мой контроль. Дескать, нечистая сила в чистых руках непобедима! Сейчас меня даже соблазны ее не терзают. Да и некогда, честно говоря, на всякую хрень отвлекаться, когда вот-вот всех нас накроет и ввергнет в огненную бездну Маркус…

Он нахмурился.

— Маркус… да, Маркус… Даже в высших кругах церкви разногласия. И что собираешься делать ты? Я же вижу…

— При поддержке Храма Истины, — сказал я твердо, не моргнув и глазом, — и собрав все воинские силы, намерен дать бой. Для этого, отец Дитрих, я только что посадил в землю как репку маяк, что подаст сигнал Маркусу, где и куда садиться.

Я задержал дыхание, ожидая его ответа, он минутку подумал, спросил с расстановкой:

— Посадил… Интересное слово. Маяки обычно строят. Но на тот, что построили бы наши умельцы, Маркус вряд ли обратит внимание.

— Вы правы, святой отец, — сказал я самым убедительным голосом. — Это маяк, который использовали древние. Возможно, в церкви. Я даже уверен, что те древние маяки все находились в руках церкви, ибо кому, как не церковным людям, спасать жизни и души, указывая, куда идти, плыть и лететь?

Он спросил в упор:

— Это маяк… он что, вырастет, как простое дерево?

— Да, — ответил я. — Точно так же, питаясь соками земли. Только намного быстрее. Он уже растет. Я расставил вокруг него охрану и, конечно, привлек с десяток священников.