Князьки мира сего - Елена Кочергина

После бокала кагора отец Антоний вспомнил, что собирался поговорить с Петром о чудесах. Тот не возражал.

— Не люблю я все эти классификации, но ты, Петенька, если не разложишь всё по полочкам, не уверуешь до конца. Итак, есть два вида чудес. Первый вид: чудо покаяния, преодоления инерции греховной привычки, то есть чудо духовного преображения человека. Чрезвычайно редкое и ценное явление. Очень мало в мире людей, которые умеют инициировать такие чудеса в других. Второй вид чудес: особое использование свойств материального мира, позволяющее достигать различных эффектов, производящих впечатление на окружающих. Полагаю, что все эти вещи в принципе возможны, заложены в природе, но большинство людей сможет их достичь только с помощью научно-технических средств, которые ещё не изобретены. Поясню на примерах. Левитация — создание усилием воли антигравитационного поля, которое наши машины пока ещё делать не умеют. Серафим Саровский этим хорошо владел. Телепортация — использование нуль-транспортировки, которая также пока ещё не изобретена. Сергий Радонежский не раз демонстрировал. Ви́дение прошлого в мельчайших подробностях (ясновидение) — отлавливание молекулярного следа. Апостол Иоанн Богослов практиковал, когда писал своё Евангелие. Повторяю: когда-нибудь эти вещи сможет делать любой человек с помощью особых приспособлений и электричества.

— Тогда сразу вопрос по поводу энергии, — сказал Пётр. — Мне кажется, для телепортации её требуется огромное количество. Откуда её брал Сергий Радонежский?

— Может быть, откачивал из ближайшей грозы или хоть черпал с другой планеты. Чудо здесь как раз в том, что делается это усилием воли, без технических приспособлений, и вряд ли мы узнаем когда-нибудь, как это происходит. Пожалуй, чудотворцы и сами этого не знали. Но уверен, что глобальные законы природы (вроде закона сохранения энергии) они не нарушали. Кстати, йоги, различные нехристианские аскеты и приверженцы магических практик тоже могут творить этот вид чудес. Видимо, фактически любой человек может натренировать определённым образом свою волю для управления стихиями. Ведь в каждом разумном создании, созданном по образу Божьему, Творцом заложено свойство повелевать материальным миром, и не только христиане научаются это свойство использовать. Но демонстрация такого рода чудес даже со стороны православных подвижников приводит к чуду духовного преображения их свидетелей очень редко и при очень специфических обстоятельствах. Вот почему святые чудотворцы не злоупотребляли своим даром, а использовали его только тогда, когда видели, что чудо может принести духовную пользу. Всё зависит от того, на какую почву попадёт свидетельство чуда и смогут ли его вообще увидеть — ведь надо брать в расчёт и антистрессовые защитные механизмы психики, такие как вытеснение и рационализация. Иногда они срабатывают мгновенно, не давая человеку возможности зафиксировать происходящее. Но даже в случае, если человек сможет увидеть и запомнить чудо, что это ему даст?

— Например, расширит его сознание, представления о мире.

— Эх, Петенька, кое-кому не следует расширять сознание. Да, того человека, у которого есть определённый уровень веры во Христа, чудо, может быть, убедит во всемогуществе Божием. А того, кто верит в карму или человекобожие, в чём убедит? В том, что карма всемогуща или человек всемогущ? Как раз по этой причине я плохо отношусь к популяризированным раскрученным чудесам — мироточению икон, схождению благодатного огня, обновлению храмовых куполов и так далее. Неизвестно, пользы от них больше или вреда. По моему мнению, чудесное воздействие должно носить узкоиндивидуальную направленность.

— А про защитные механизмы психики можно поподробнее? Как они действуют, когда человек сталкивается с чудом?

— Да очень просто. Распрямился на твоих глазах скрюченный, а матушка рационализация говорит: «Тебя загипнотизировали, дурень, и подсунули похожего здорового человека вместо больного». А если скрюченный был твоим родственником, ещё интереснее: «А разве Сашка болел? Нет, ну, может, чуть-чуть прихрамывал, так это само с возрастом иногда проходит». Показываешь видеозапись, рационализация шепчет: «Это монтаж!» А можно так крепко вытеснить произошедшее в подсознание, что при одном упоминании об этом событии человек будет впадать в абстракцию. Ещё хуже, когда очевидец чуда всё помнит, но не придаёт этому значения. «Ну исцелился случайно, мало ли? Чего в жизни не бывает!» Самое же плохое, как я уже говорил, это когда свидетель впишет чудо в свои оккультно-пантеистические представления о мире. В этом случае чудо уведёт его ещё дальше от истины.

— Антон Алексеевич, вот мы сейчас все молимся об остановке времени. Правильно ли это, по вашему мнению?

— Думаю, кое-кого из членов вашего Общества остановка времени может укрепить в вере, — улыбнулся главврач. — Наверное, это как раз тот случай, когда от чуда больше пользы, чем вреда.

— И вы действительно верите, что нам это удастся?

— Одно из двух: либо удастся, либо нет. У ветхозаветных праведников не было заповеди творить чудеса, а они останавливали солнце и луну. Нам же Господь сказал: «Если вы не можете передвигать горы и ходить по воде, это от маловерия вашего». То есть мы призваны делать эти вещи в случае необходимости. Человеческая душа — равноангельская по силе, но крайне редко может использовать свою силу из-за своей помрачённости. Что сто́ит ангелу сместить планету с орбиты или уничтожить звезду?

Они помолчали.

— Знаете, Антон Алексеевич, — наконец проговорил Пётр, — иногда мне кажется, что все мы находимся в психиатрической больнице и созерцаем шизофренические видения. Или я один созерцаю…

— Ничего, ничего, милый мой, это со всеми бывает. Лучше уж такие, лучше уж такие.

— В смысле?

— Ты предпочёл бы видеть, как изо дня в день вкалываешь в какой-нибудь конторе, копя деньги на «Лексус»? Как по субботам пьёшь водку и жаришь шашлык с друзьями? Представляешь Свету с глупыми младенческими глазками и сигаретой в руке? Представляешь, как чёрная бездна, которой ты страшился, станет наваливаться на тебя, когда ты будешь дёргаться в предсмертных конвульсиях, изо всех сил цепляясь за жизнь? Нет, лучше уж веровать в свет, стремиться к нему всеми фибрами души, созерцать Божественные, а не адские видения.

— Это так вы лечите сердца? — удивился Пётр.

— К каждому сердцу, милый мой, нужен индивидуальный подход. Такое сердце, как у тебя, встречается редко, и оно может взлететь вверх, только свалившись перед этим на самое дно расщелины. Но не волнуйся, Петенька, самое плохое у тебя позади!

Глава 8 Осечка

Прошло несколько дней. Смертоносный груз от Гаврилы был доставлен в штаб-квартиру и ждал своего часа, то бишь чуда. Все исправно молились об остановке времени, но оно и не думало останавливаться.

Наконец отец Иларион узрел, что можно подстрелить очередного младшего пришельца, и послал на ликвидацию тех, кто ещё ни разу в ней не участвовал — майора, Светлану и Ольгу в качестве «видящей». Дело было вечером.

В целях шумоподавления майор решил использовать «Макарыч» с глушителем, он же «Пистолет бесшумный», любимая игрушка гэбистов. Светлана взяла лук с боевыми стрелами, Ольга вооружилась Евангелием. Отправились на автомобиле майора.

Пётр так волновался за свою супругу, что не мог ни молиться, ни читать. Он, по своему обыкновению, бегал из угла в угол двора, в голове вертелись обрывочные мысли и образы. Как выяснилось, волновался Пётр не зря.

Через пару часов отец Иларион стал звонить Степанову на мобильный, но абонент был недоступен. Ещё через час на предпоследней электричке приехала Оля и рассказала, что произошло.

Майор и Светлана были в больнице, причём майор — в реанимации. Вначале всё шло хорошо: им удалось загнать пришельца в безлюдное место, Степанов несколько раз выстрелил, гуманоид упал и сделался видимым. Майор хотел произвести контрольные выстрелы в голову, но «бесик» подскочил, как на пружине, и набросился на майора. Светлана не могла стрелять, потому что боялась попасть в человека. Как следует потрепав майора, пришелец прыгнул в сторону женщин. Света успела запустить в него несколько стрел, но две застрявшие в теле стрелы не помешали гуманоиду выбить у неё лук и повалить на землю.

— И задрал бы он твою Светулю до смерти, Камешек, — грустно говорила Ольга, — если бы не майор. Он вцепился в бесика, оттащил от твоей жёнушки и боролся с ним, как Иаков с Богом. В результате нечисть сбежала, я вызвала «Скорую» и сказала, что на нас напала собака. Майору бесик повредил горло своими когтями — они пытались друг друга задушить…

— Едем немедленно в больницу! — сказал отец Иларион, глядя на побледневшего Петра.