Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си

Он подпрыгивал от радости, живот его мелко трясся, на лысине от хохота проступила испарина. Базиль беспрестанно вытирал слёзы, выступившие от безудержного хохота.

Потом он вмиг стал серьёзным и сухо сказал:

— Тащите их куда следует!

Шкафоподобный Сисар схватил Тафари, Готье — Леонара, остальных потащили корриганы. Их выволокли во двор и повели в заброшенную часть сада. Там, где плодовые деревья одичали и давно заросли высокой травой, среди прочих выделялась старая яблоня. Её большой чёрный ствол искорёжило время, перекрученные ветки раскидало в стороны. Листья этой яблони были гнилы и не было среди них здорового. А плоды, росшие на ней, были мелкими и скукоженными. Под яблоней стоял колодец, заваленный массивной плитой, которую, видимо, приводило в движение старое колесо на цепях.

— Ты помнишь, что это такое? — спросил у Леонара Базиль, указывая на колодец.

— Нет, — мотнул головой Леонар, потом подумал и предположил, — неужели это то место, куда наши отцы загнали малумов?

— Да, — кивнул Базиль, — оно самое. Только мой пострадал больше, чем твой. А тебе досталась ещё и живучесть. Где справедливость, Леонар? Где она?! Никогда её не было в нашем роду: лучшее — всё вам, а нам — что похуже.

Базиль подошёл ближе к родственнику и затряс кулаком перед его лицом.

— Однако же, если старуха Смерть о тебе забыла, я ей напомню. Кто тебя может погубить, кроме малумов? Сидя в замке, я буду о тебе вспоминать. За бокалом хорошего вина, — Базиль опять засмеялся. Готье и Сисар подхватили его дружным ржанием.

— Не надо, Базиль. Прошу тебя, — сказал Леонар, — ведь это опасно и для тебя, и для твоего сына.

— За меня не беспокойся! — весело сказал Базиль, прохаживаясь мимо пойманных, — хотел тебя одного заманить, но отдать малумам сразу стольких визидаров — ещё лучше.

— Может, вы отпустите хотя бы девушек? — спросил Стурла.

— Нет, — мотнул головой Сисар, — в таких делах свидетелей оставлять нельзя.

— Правильно, — кивнул Базиль слуге, а потом скомандовал, — Готье, открывай!

Слуга стал крутить колесо. Сначала загремели ржавые цепи, они натянулись, потом со скрипом стала приподниматься плита. Марио в панике глядел на увеличивающуюся чёрную щель под ней. Леонар не прекращал уговаривать Базиля бросить эту ужасную затею, но тот его не слушал.

— Вы не знаете малумов, — вступила Мэдлин, — они слишком быстры и опасны.

— Ах, брось, меня пугать, — отмахнулся Базиль, — я живу рядом с корриганами и такого насмотрелся, что лучше тебе не знать…Мне ничего не страшно.

Когда плита была наполовину открыта, Готье остановился и вытер пот со лба:

— Быка легче поднять, — пожаловался он.

— И так хватит, — махнул рукой Базиль, — да что ж оттуда никто не лезет? Передохли они там все что ли? Было бы жаль.

Базиль подошёл к колодцу, заглянул в него. Потом взял камень, валявшийся под ногами, и бросил внутрь. Но опять ничего не произошло. Базиль подождал ещё, потом разочарованно отвернулся, глянув на визидаров, пожал плечами и сказал:

— Ну что ж, план не удался. Приходится придумывать на ходу новый. Пожалуй, мы просто вас туда кинем. Тоже хорошая идея.

Он опять весело рассмеялся, почесав пузо.

Вдруг его перегнуло и подбросило в воздух. Лицо Базиля исказилось в удивлении, рот открылся и тело его стало рвать на части. Тут же у края колодца стал проявляться огромный высохший малум, успевший напиться крови Базиля.

Сисар заорал, бросил Тафари и Стурлу, корриганы в ужасе тоже побросали всех, кого держали и кинулись с визгом врассыпную. Готье, застыв от страха, отпустил колесо, и крышка с грохотом упала, разрубив малума на две части. Но, та половина, что осталась на поверхности, даже перерубленная, всё-равно двигалась. Малум цепляясь за камни, потащился к упавшей Мэдлин. Девушка не могла встать, подвернув ногу. Она поползла от малума, но тот настигал её быстрее.

Следопыт кинулся вперёд, чтобы защитить Мэд. Но Готье испугался, что Тафари хочет убить его. Закрыв глаза от ужаса, он начал хаотично махать перед визидаром ножом и кричать: «Не подходите ко мне! Не подходите! Зарублю!»

Тафари же был сосредоточен на одном — остановить ползущего к Мэдлин малума. Подбежал, и с размаху воткнул меч в голову малума. Тот, наконец, затих. Готье же, вопя несуразности, так и продолжал носиться, махая ножом. Леонар схватил какое-то полено, и ударил обезумевшего по голове. Тотзамолчал и повалился на землю.

Визидары хотели поговорить с женой и сыном Базиля, рассказать им, что случилось, но обойдя дом и двор, нигде их не нашли.

— Мне кажется, они спрятались в одной из тайных комнат, — предположил Итиро.

— Надо им всё объяснить, — сокрушался Леонар, — вот чью смерть чуял Анку. И вот за кем приходил. За Базилем.

— Я думаю, надо оставить им записку с приглашением в замок для разговора. Когда они придут, всё им расскажем, — предложила Бёрнис.

— Пойдёмте за тем, за чем сюда пришли. Надо довести дело до конца, — сказал Стурла и первый двинулся в сарай.

Визидары подняли крышку и спустились в тёмный подвал. Там, как и рассказывал Итиро, их встретила толстая металлическая дверь. Полотно двери было испещрено царапинами, вмятинами и даже следами поджогов. Посередине неё, действительно, ровными рядами висели круглые ручки.

— Ну что же, давайте ещё раз вспомним, в каких рядах надо дёргать кольца? — приглушённо сказал Тафари.

— Третий, пятый, седьмой и восьмой, — напомнил Леонар.

Итиро отметил нужные ряды мелом, который Мэд вытащила из Бездонной сумочке, и напомнил:

— А второе число 1876. Значит, в третьем ряду мы берёмся за первое кольцо, в пятом за восьмое…Леонар, хватай, — показал он нужные ручки графу, — А я возьмусь за седьмую в седьмом ряду и за шестую в восьмом…

Визидары потянули за нужные ручки. Дверь со скрипом поддалась и легко открылась. На них пахнуло сыростью и спёртым воздухом. Зайти сюда смогли не все: лишь Тафари, Леонар и Стурла. Остальные заглядывали в подвал, стоя на лестнице.

Это была небольшая кладовка, заваленная мешками с каким-то добром. На полках лежала позолоченная посуда, слитки металлов и драгоценности. Но Леонар сразу увидел главную ценность — книгу в чёрном кожаном перелёте. Она была перетянута плотным ремешком, завязанным наподобие ремня.

Леонар прижал книгу, как матери прижимают детей и зашептал:

— Мы спасены. Мы спасены. Теперь мы сможем двигаться дальше. Я ждал этого слишком долго.

Тафари же неожиданно осел у порога.

— Что с тобой? — заволновалась Бёрнис, глядя на него.

Она была ближе всех к Следопыту и начала рвать ворот его рубашки, чтобы Тафари легче дышалось, но он потерял сознание.

Визидары вытащили его на улицу. Положили на траву и склонились над ним. Кто-то расстегнул его жилет. Белоснежная рубашка под жилетом стала изумрудной. Возможно, намокший жилет окрасил рубашку? Визидары растерянно думали, отчего Тафари стало дурно и как ему помочь.

Но тут Итиро закричал:

— Это кровь…Я вспомнил…у Тафари зелёная кровь.

Только сейчас на жилете и рубашке обнаружились рваные дыры. Видимо, Готье, махая ножом, успел ранить Тафари.

— Почему же он не сказал нам? — всхлипнула Мэдлин.

— Нельзя медлить! Он потерял слишком много крови. Понесем Тафари в замок к перчатке, — скомандовал Леонар.

Они с Итиро подхватили Следопыта и потащили его.

— Ах, почему же я не взял перчатку с собой? — ругал себя Леонар, — с ней так всегда. Как с зонтом — не возьмёшь, и он обязательно будет нужен. Возьмёшь — и протаскаешь зря…

— Чего уж теперь, — сказал Стурла, глядя на хрипящего Тафари, — тащите быстрее!!!

Их хлестали подсолнухи, но визидары бежали, насколько могли быстро. Прихрамывавшую Мэдлин поддерживала Бёрнис. Они сильно отстали, но тоже спешили, видя, как за Тафари на земле остаётся зелёный след.

Когда визидары внесли раненого в замок, пульс Следопыта уже не прощупывался. Его положили прямо на пол, и Леонар быстрее пули принёс перчатку. Её приложили к ране на животе Тафари.