На распутье - Павел Дмитриев

— Вот гад! — прокричал в ухо Петрович.

Только успел прикрыть глаза, пытаясь подремать минутку по дороге на работу.

— Да что ж он, гад, делает!

— А-а?! — Продрал глаза и увидел, что «Волгу», как полуторатонный неуправляемый корабль, понесло на черный багажник похожего транспортного средства. Бум-м!!! Подушки отсутствовали, ремни безопасности тоже[236]. Успел порадоваться, что Катя на шестом месяце осталась дома, а ведь хотела поехать со мной еще вчера. Тут меня нехило шмякнуло о далеко не мягкую панель, ладно, хоть руки подставить успел. Да еще шапка и теплое пальто помогли.

Рудольф Петрович тихо матерился, но вроде уцелел, пронесло. Выбрался на улицу, в сумраке раннего мартовского утра повреждения автомобилей показались на диво незначительными. Обошлось без травм, водитель передней машины уже вышел, смотрел, что помялось. Да и его пассажир вылез с заднего дивана. Мелочь, можно не волноваться. Бампера под замену, остальное, пожалуй, и выправить можно. Реальный танк, а не машина, мой новый «Аккорд» после такого поехал бы только на эвакуаторе.

Одно плохо, такси тут поймать непросто. Придется пешком тащиться пару километров по легкому морозцу, это лучше, чем давиться в автобусе.

Полез в салон за папкой — чего время терять?

— Ты что сделал, идиот? Глаза в задницу засунул? Совсем обалдел?

Внешне солидный пассажир пострадавшей машины подступал к Петровичу, воинственно размахивая тяжелым портфелем. Я опешил, ну прямо дежавю из девяносто второго года, тогда отец неудачно помял «джип» какого-то братка. И то, разговаривал новый русский тогда несколько культурнее, мат был незлым и безадресным, только для согласования слов во фразе.

— Мужик, ты чего? Озверел, что ли? — Не умею я переходить мгновенно из одного состояния в другое.

Машина попалась явно государственная, разбираться с автоинспекцией предстояло водителям. Повреждения оказались смешными. Чего орать-то? Но нет — какая-то особая барская гордость вылезла.

— Сам ты мужик сиволапый! Секретарь горкома я, да тебя… — и с кулаками ко мне.

Здоровый товарищ, в пальто, шапка-пирожок из каракуля, добрая. Не сильно молодой, к сороковнику уже, судя по одутловатой морде. Подбежал резко, но осадил, хорошо мне иметь габариты на голову выше среднего аборигена. Это еще здоровый экземпляр попался, но все равно до метра восьмидесяти не дотянул.

— Кто такой? Где работаешь, идиот? — грозно так, и как главный аргумент: — Партбилет лишний?! Я это мигом поправлю! На коленях ко мне в кабинет поползешь!

…Секретарь горкома. Не первый, тот про наш «721» явно что-то знал и старался держаться на расстоянии. И не второй, с ним общался много раз, спокойный, мудрый мужик. Не слишком образованный, скорее всего «три класса, четыре коридора». И речь… своеобразная. Но жизнь прошел нелегкую, его житейская мудрость часто «била наповал» мое университетское образование в хозяйственных и кадровых вопросах. В общем, я его серьезно уважал, он меня вроде бы тоже — наверное, за напор и энергию.

Но тогда что это за урод?![237]

— Брателло, ты чё, в натуре, хочешь крышой померяться? — Жаргон криминальных боевиков девяностых телевизор мне все же успел залить в уши. — Быстро достал мобилу, набрал пахана!

— Что?! — Мужик от удивления отскочил на шаг.

— Не, ну ты, в натуре, рамсы попутал! — Меня продолжало нести. (Водители дружно прислушивались «во все глаза».) — Ты, урод, вообще свою поляну потерять хочешь?

— Ты, козел, вообще понимаешь…

— Понты подбери, или стрелку забьем?!

Шир-р! Поставленный у гада удар, опыт. Хорошо, хоть медленно, только смазал по скуле, а то мог бы и положить. Очень трудно я раскачиваюсь. И о людях думаю хорошо… Первое время.

— Хлоп! — засветил ему с правой от души без лишних хитростей.

Не сговариваясь, разорвали дистанцию. Давно мужику не прилетало, смотрел на меня ошеломленно, как на зеленого человечка, головой тряс. Признаться, тоже отвык от подобных дорожных приключений.

— Ну и порядки тут в горкоме. — Я с хрустом размял шею. — Прямо логово разбойников.

— Скотина! — выругался секретарь. — Изничтожу!

— Кто ж тебя назначил, а? — Неужели в М-граде сменили власть? Хоть НИИ «Интел» городу не подчиняется, крови по мелочам он попить сможет изрядно.

В отдалении начала собираться группа зевак. Поди, не часто при авариях солидные граждане морды бьют. Впрочем, коммунисты всегда боялись огласки. Проследив за моим взглядом, противник погрозил кулаком и шустро полез в «Волгу». Судя по тому, как она резко стартовала, мелочами типа госавтоинспекции секретарь горкома себя утруждать не собирался.

М-да. Нравы в местной партийной элите… Раньше думал: откуда разгул бандитизма и прочей преступности в девяностых? После стольких лет построения справедливого общества? Теперь понятно — вот она, первая ласточка перестройки. Не Горбачев СССР с рельсов под откос пустил, и не Яковлев со всякими Шеварднадзе. Вот такие уроды и доросли до серьезных постов. Еще и деток наплодили, в MBA, тьфу, ВПШ выучили[238]. Ур-р-роды!

Номерок машины он, конечно, запомнил. Я его тоже. Аккуратно навел справки — оказалось, что власть в городе не менялась, просто прислали новичка из дефолт-сити поработать годик, поднабраться опыта четвертым секретарем[239]. Наверное, этот хам-секретарь тоже все разузнал и решил не связываться.

Но главный вывод я для себя сделал: надо зимой ездить на шипованных колесах! Тем более с Катей. Загадка природы: почему в холодной стране, на которой полгода дороги завалены снегом, не практиковали такого простого способа передвижения? Паршев со своей климатической теорией мешал водителям думать, не иначе. Ведь нет ничего более простого, чем кусочки металла в резине. Никаких нанотехнологий, завод-гигант и штат химиков без надобности.

Основную часть — небольшой металлический грибок, только с широкой полой ножкой, токари на ТЭЦ по моему эскизу сделали уже к утру следующего дня. Шипы вышли малость разные по диаметру и форме, допуски в полмиллиметра. Но мне ими не стрелять. Конечно, лучше бы зарядить процесс на современный револьверный автомат, но где его искать в М-граде?

С твердосплавом тоже все решилось без труда. Под руку попали победитовые накладки на резцы, похожие на толстые спички, только вдвое короче. Их ломали в тисках зубилом пополам и впаивали части в полую ножку грибочка какой-то желтой бякой, чтобы победит немного торчал. Затем в шине сверлом-трубочкой сверлили глухое отверстие диаметром миллиметра в два, выдирали мешающий столбик резины хирургическим пинцетом.

В завершение на простейшем ручном прессе шип загоняли в подготовленную дырку. Поначалу была проблема с качеством резины, жесткая и даже немного ломкая беговая дорожка норовила «сколоться» в процессе запрессовки. Но после того как шипы перед установкой начали окунать шляпкой в восемьдесят восьмой клей, процесс пошел, как по маслу[240].

Не помешало даже отсутствие специальной зимней резины. Конечно, узкие диагональные И-194 тот еще подарок, но шипы в ромбики их рисунка вполне поместились. Не слишком красиво, все же придется искать на будущий год специальные шины, пусть импортные, безопасность дороже. Зато «Волга» перестала быть коровой на льду и стала управляться на скоростях более 20 км/час. Петровича поразило до глубины души, насколько проще стало ездить. Даже начал немного лихачить, поэтому заставил его повесить поперек заднего стекла транспарант: «Осторожно, шипы». Хватит нам переднего разбитого бампера, незачем еще на задний искать приключений, в смысле, ловить отмороженных на всю голову нешипованных партаппаратчиков.

Вот о чем нужно подумать в будущем, так это о ремнях безопасности. Но тут без специальной капроновой ленты ничего не сделать, разве что с «тойоты» снять… Да чем я вообще думаю-то? Где была моя голова осенью?! Берем систему с RAVчика, и к ней пишем обширную докладную товарищу Шелепину. Немного еще краски сгустить надо, типа, из сотни погибших ремни могли спасти половину[241]. Неужели в СССР людей так много, чтобы терять их в мирное время из-за идиотских консервных банок на колесах?! Внедрить-то копейки стоит, еще и окупится потом на штрафах.

Глава 10

Телетайп, модем, комиссионка

В конце марта начался съезд КПСС. Кабинеты начальников обезлюдели, шутка ли — почти пять тысяч делегатов наскребли по Советскому Союзу![242] Нечто подобное в России двадцать первого века бывало в конце декабря — начале января. Вроде бы обычные рабочие дни, но все принимающие решения товарищи перебирались ближе к теплым морям и океанам. Снимать трубку стоило, только если сильно соскучился по голосам секретарш. Некоторые из них были очень даже ничего, но виртуальные отношения совсем не в духе эпохи.