Око Тимура - Андрей Посняков

– Поговорите, только на ходу, – милостиво кивнул надсмотрщик, знал уже – сутулый приходится земляком вот этому чернявому парню.

Болтая на сочном, богатом византиизмами языке французского юга Жан-Люк и его сутулый земляк, зашагали рядом и, проговорив весь еврейский квартал, расстались.

Едва пришли, как уже и совсем стемнело. Стражники зажгли факелы, еще раз пересчитывая рабов, особо буйным на ночь надевали дополнительные цепи и колодки. Раничев к таковым не относился, вполне резонно рассудив, что коль нет никакого плана – тогда чего бузить? Себе дороже выйдет… Поев лепешек и помолившись на ночь, повалились спать на гнилую солому. Иван прикрыл глаза, и сразу же навалился сон… как и всегда здесь.

– Не спи, Иван, – толкнув, вдруг шепнул ему напарник. Раничев пододвинулся ближе.

– Ты видел, с кем я говорил сегодня? – шепотом поинтересовался Жан-Люк.

– Да видал, с сутулым Хятибом, подрядчиком.

– Это мой земляк Рауль.

– Знаю… И что? – Окончательно проснувшись, Раничев сообразил наконец, что вовсе не для того, чтобы похвастаться беседою с земляком, разбудили его среди ночи.

– Рауль поможет нам бежать.

– Хм… – Иван скептически скривился – здесь он мало кому доверял. – А ему какая в том выгода?

– Самая прямая, – тихо засмеялся Жан-Люк. – У него нет денег на то чтобы приобрести рабов, зато имеется заманчивый подряд на строительство крепости в берберской пустыне. Мы честно отрабатываем там – и свободны, как птицы. Рауль обещал потом помочь пробраться до побережья.

– Гм… – все еще недоверчиво покачал головой Раничев. – Думаю, это весьма сомнительное дело.

– А лучше загибаться здесь, умирая от каменной пыли? Ну сколько ты еще выдержишь в каменоломне – месяц-другой? Я – так и еще меньше.

Подумав, Иван согласно кивнул. Вообще-то предложение было заманчивым… только уж больно попахивало авантюрой. Впрочем, тут все были авантюристами.

– Как же мы убежим? Этот твой Рауль подкупит стражу?

– Нет. Он просто хорошо знает место нашей работы… Там, в скале, рядом, есть старая выработка…

– Ах, вот как… – пожал плечами Иван. – Тогда, пожалуй, имеет смысл ломануться. Выкуп-то нам все равно не светит.

– Вот именно, нам терять нечего, – возбужденно зашептал Жан-Люк. – Так же полагают и остальные…

На следующий день, сразу же, как только их привели на работы, Раничев начал долбить скалу в направлении, указанном напарником. Долбил, пока не устал… Его тут же сменил какой-то угрюмый детина со следами плети на широких плечах. Вообще в этой компании подобрались люди не самые слабые… Все по очереди и долбили, не забывая делать и свое дело – на случай внезапного прихода надсмотрщиков.

Отдохнув, Иван взялся за кирку… Удар! Еще удар… И за проломленной стенкой открылся черный зев пещеры.

– Сюда! – махнул рукою Жан-Люк.

Невольники расширили проход и, стараясь не греметь цепями, по одному исчезли во тьме. Раничев шел последним. Пещера, или выработанная в незапамятные времена шахта, постепенно суживаясь, тянулась далеко под землей. Спертый воздух сдавливал грудь, кто-то из идущих впереди вскрикнул, наткнувшись на камень – в полной темноте приходилось пробираться на ощупь. Складывалось такое впечатление, что шахта никогда не закончится – пролетело уже столько времени, а беглецы все шли, шли… Если б Ивану сказали, что от начала побега прошло всего три минуты, он бы ни за что не поверил.

Наконец где-то впереди пронесся облегченный крик радости, да Раничев еще и раньше почувствовал, как пахнуло прохладой. Шахта расширилась, и впереди показался свет. Пустыня!

– Быстрей! – крикнул подрядчик Хятиб. – Садитесь на лошадей и едем.

– Берберы! – Жан-Люк посмотрел на гарцующих вокруг беглецов всадников в серых бурнусах. – Дети пустыни…

– Это именно они нуждаются в крепости? – садясь на коня позади бербера, недоверчиво переспросил Иван. Жан-Люк обрадованно махал ему с соседней лошади. Миг – и принявший на своих коней беглецов отряд берберов песчаным ветром растворился в пустыне. Раничев на ходу крутил головой, не находя сутулого подрядчика Хятиба. Что-то не нравилось ему отсутствие ушлого земляка Жан-Люка. Правда, может быть, тот скачет далеко впереди? Ну вообще-то черт с ним, главное – убежали. Теперь пойди, отыщи их в пустыне.

Иван внезапно закашлялся – поднятый копытами лошадей песок…

Глава 12

Зима 1399 г. Восточные отроги Атласских гор. Берберский пленник

Когда судьба к тебе прислушиваться станет,

Не верь – она вконец пошутит над тобой.

Неведомым тебя напитком одурманит…

…попал в ноздри. Откашлявшись, Раничев покрепче ухватился за сидевшего впереди всадника в серой накидке жителей пустыни и гор – берберов. Они неслись быстро, так быстро, что Иван не сразу заметил, как песчаная низменность сменилась крутыми горными кряжами. Атласские горы тянулись почти через весь Магриб, от Марракеша и Феса на западе и почти до Туниса. На севере зеленовато-коричневые, поросшие плотными кустарниками-маквисами отроги гор словно бы вырастали из приморской низменности, на юге круто обрывались в пустыню. Дорога – вернее, узкая, еле заметная глазу тропинка, вилась меж скал, то вздымаясь почти к самым вершинам, то ныряя в пропасть. Раничев устал уже считать повороты, махнув рукой на это пустое дело – ясно было, что беглецов уже никто и никогда не догонит. Стража, даже если и погналась бы за ними, то только до первых же скал – продолжать погоню средь гор было бы крайне опрометчиво, мало кто из берберов всерьез воспринимал правителя Алжира, фактически подчиняющегося султану Марокко. У Мухаммада Абу Зайяна не хватало сил даже для того, чтобы навести порядок у стен столицы, покончив с междоусобными войнами, которые беспрестанно вели его многочисленные родственники, подзуживаемые марокканским султаном Абдаллахом, исповедовавшим древний римский принцип «разделяй и властвуй». Так что у берберских всадников не было особых причин опасаться погони. Тем не менее они не сбавляли ход: как пустили лошадей мелкой приемистой рысью, так и ехали, лишь иногда, на особо крутых участках, сгоняя с коней лишних седоков – беглецов из каменоломни. Вокруг было довольно холодно, Иван сильно продрог и, едва только остановились передохнуть, принялся растирать ладонями замерзшие щеки. То же самое делали многие, а Жан-Люк даже прыгал на месте.

– И холодина же! – бросил он Раничеву. – Я думал, у меня отвалятся уши.

– Ну и где же твой земляк? – оглядевшись вокруг, усмехнулся Иван. Ему почему-то совсем не нравились нежданные спасители, особенно те, что весь путь скакали далеко впереди – в длинных черных бурнусах, в темных шерстяных накидках, с короткими копьями. Лица их были смуглы, а души – кто знает?

Все дальше и дальше всадники забирались в горы. Уже, не останавливаясь, проехали несколько деревень – маленьких, в несколько затерявшихся в горах домиков, однако хорошо укрепленных. Местные жители, такие же смуглые, как и сопровождающие беглецов берберы, с любопытством разглядывали отряд, однако расспрашивать явно не осмеливались. Странно, но среди них Иван заметил нескольких молодых женщин, совсем еще девчонок, с веселыми открытыми – безо всякой чадры – лицами. Вообще похоже, ислам у берберских племен имел особую окраску.

Небо постепенно очистилось от туч, сделалось бирюзовым, и наконец-то проглянуло солнце. Сразу стало заметно теплее, а на узкую тропу упали длинные корявые тени скал. Одна из теней, впрочем, имела более правильные формы. Раничев выглянул из-за спины бербера – впереди, в синей туманной дымке, высились башни. Селение! И довольно большое. Может, именно здесь и нужно что-то построить, как и обещал подрядчик Хятиб? На башнях маячили вооруженные фигуры стражей в черных бурнусах.

– Слезай, – обернувшись, коротко бросил Ивану бербер. – Приехали.

Беглецы спешились и пешком побрели в селение по узкой тропе, тянувшейся по самому краю пропасти, в глубине которой журчал ручей или небольшая речка. Над золотистыми от лучей солнца вершинами гор клекотали орлы, а прилепившиеся к скалам домики чем-то напоминали ласточкины гнезда. Раничев, да и все остальные, с любопытством осматривали деревню – глинобитные дома, ограды, выложенные из круглых камней, башни, крепостные стены, круто обрывающиеся в ущелье. Да, не просто отыскать средь отрогов гор это берберское поселение, но еще труднее взять его штурмом.

Ехавший впереди всадник спешился перед запертыми воротами в глухой стене, толщиной и основательностью сильно смахивавшей на крепостную. Впрочем, нет – внутри оказался двор, и довольно просторный по здешним меркам. По периметру двора располагались смуглолицие воины с копьями наперевес. Блестящие, заточенные с обеих сторон острия копий уперлись в беглецов.

– Что такое? – недоумевающе обернулся Раничев.