Космические волки: Омнибус - Уильям Кинг

Тени, замеченные им прежде, — пятна на жалких небесах, пробудившие фантазии Крома о «Громовых ястребах», избавлении и общегородской резне чужаков, — уже не были тенями. Инстинкты не подвели Волчьего лорда: это были летательные аппараты, заходившие для атаки на амфитеатр. Впрочем, несли они не спасителей извне Паутины, а живущих в ней врагов.

На глазах фенрисийца ударная флотилия гравилетов, скифов и баржей темных эльдар сбросила оптическую маскировку и начала кружить над ареной подобно рассерженному рою насекомых. Пиратские корабли — калейдоскоп эфирных парусов, режущих лопастей и черной обшивки корпусов — кишели воинами-комморритами. Все они, как и стражницы амфитеатра или гладиатрицы, были свирепыми женщинами, увешанными острыми клинками, излучавшими жестокость черных сердец. Различия между ними, почти незаметные, всё же имелись: иные стили кожаной одежды, причесок и злобных повадок. И, если на знамени культа, управлявшего сценой, была зазубренная тень, то на длинных вымпелах налетчиц виднелся черный коготь — символ враждебной банды.

Пока более длинные и вычурные машины с тошнотворным шипением совершали невероятные маневры, менее крупные штурмовики и транспортники, перегруженные стройными убийцами, устремлялись к земле. Карабкаясь по свисающим сетям и носовым рамам для трофеев, где висели напуганные пленники, отряды нападавших соскакивали в толпы зрителей. Некоторые налетчицы падали с небес, будто капли яда — с лютым изяществом выпрыгивая из закладывающих виражи кораблей и приземляясь на арене.

Кром наблюдал за тем, как схлестнулись извращенные воительницы Зазубренной Тени и Черного Когтя. Они решетили друг друга из конусообразных пистолетов, насаживали врагов на двузубцы, полосовали их жуткими ножами и пробивали путь в толпе взмахами острых, как бритва, цепов. Публику никто не щадил, и через несколько мгновений, когда зрители тоже выхватили оружие, в амфитеатре началась всеобщая схватка.

— Думаю, представление окончено, — прокомментировал это безумие Драконий Взор.

— Или только начинается, — добавил Бальт.

Затем капеллан-дознаватель прищурился, увидев массовый исход из клеток. Решетки были подняты, выдвигающиеся шипы заставили узников покинуть камеры, и арена внезапно заполнилась несостоявшимися гладиаторами. Выпущенные все разом, они осторожно поглядывали друг на друга и на беспорядочную резню, охватившую террасы над сценой.

Неожиданно вокруг космодесантников задрожал песок.

— Берегись! — рявкнул Кром.

Тщательно спрятанные до этого нити острой, как бритва, проволоки натянулись над ареной и рассекли плоть. Только что на площадке стоял брат Рагнек, сверкая сквозь бороду белизной зубов, стиснутых в пылу битвы — и вот он уже рухнул наземь двумя кусками.

Драконий Взор ощутил во рту вкус крови, смешанный с горечью адреналина. Волчий лорд ждал, что следующая нить рассечет его, но этого не произошло. Растянутая повсюду над черным песком острейшая паутина смерти звенела металлом, сделав сцену ещё более опасной, чем прежде. Только что освобожденные узники отступили к стене, но безопасность периметра арены оказалась иллюзорной. Датчики движения, установленные в покрытии, активировали выскакивающие шипы, потоки мутагенного газа и струи пламени из огнеметов. Очередные проволоки, пересекавшие песок, натянулись с резким звоном, и головы слетели с плеч, конечности отпали, а тела развалились на части, разрезанные сетью выпрыгнувших нитей. Фенрисиец смотрел, как защитные системы ограды сжигают неловких жертв, пронзают их и превращают в мерзкие бесформенные сгустки пузырящейся плоти.

Кром и до этого видел, как применялись такие ловушки. Он слышал, как публика ревела от кровожадного наслаждения при их смертоносном срабатывании. Впрочем, одновременно все системы при нем не использовались — это не помогало нагнетать интригу и вредило театральной натуре представлений.

— Сбой? — спросил Бальт. В амфитеатре бушевало всеобъемлющее смертоубийство, а стражницы и налетчицы продолжали сражать друг друга клинками и выстрелами.

— Или зачистка узников, — мрачно ответил Драконий Взор. — А может, поганые ксеносы не хотят отдавать нас своим вероломным сестричкам. Нам что, ждать, пока это не выяснится?

Темный Ангел и Волчий лорд снова посмотрели на пролом в стене, превратившийся в пылающий ад.

— Пламя, да? — пожал плечами капеллан-дознаватель. — Ты ведь говорил, что мы сможем пройти через него.

— Вообще-то я не думал, что нам действительно придется! — прорычал Кром.

Затем он повел узников через следы побоища и трупы, как человеческие, так и чужацкие, что усеивали пропитанный кровью песок. Уходя от аккуратно рассеченного тела Рагнека Полурукого и картин, нарисованных останками гладиаторов. Приближаясь к ярящемуся вихрю жара и огня, через который лежал их путь к бегству.

Бронированный скиф скользнул между космодесантниками и пробитой стеной. Очевидно, с нескольких гравилетов, подобно стервятникам круживших над амфитеатром, заметили освобожденных узников, что заполнили смертельную ловушку арены. Теперь налетчицы, ведомые желанием захватить такую добычу или просто насладиться гладиаторским боем, спрыгивали с небесных колесниц; облаченные в кожу, они рассекали воздух клинками и плетьми.

Воительницы, акробатически приземлившиеся перед имперцами, одарили их прекрасными злобными улыбками. Их лидер, облик которой источал опьяняющее презрение, насмешливо погрозила им пальцем; даже её длинные ногти были заточены, превращены в зазубренные ножи.

Кровожадные налетчицы устремились к цели через арену. Словно вихрь отравленных клинков и черных кожаных доспехов, едва прикрывающих стройное бесстыдство их чужацких тел, они атлетически преодолевали смертельные ловушки амфитеатра. Они перепрыгивали режущую проволоку и прокатывались под ней. Они с жестокой грацией описывали пируэты вокруг выскакивающих шипов, одновременно умерщвляя беглых узников с несравненным и безжалостным искусством мастериц клинка. Каждое артистичное убийство завершалось срежиссированным фонтаном крови, и жуткие красавицы всё ближе подбирались к космическим десантникам.

— Братья, — вскипел от ярости Драконий Взор, — крушите их!

Он и его Космические Волки больше не будут игрушками ксеносов.

Повелительница темных эльдар изящно обходила трупы и части тел, лежавшие на песке. Кром понял, что она забавляется с невооруженными имперцами, и, сквозь заостренные зубы, поклялся Всеотцом, что будет готов — готов разочаровать её саму, её сородичей и воющие орды, что явились поглазеть на его смерть и смерть его бойцов. Космические Волки выживут в чуждом безумии этого кошмарного царства и сделают своим торжественным долгом истребление всех пиратов, налетчиков и извращенных темных эльдар, что встанут у них на пути. Скрипнув латными перчатками, его братья, оказавшиеся ближе всего к повелительнице, бросились на неё. Воины намеревались похоронить убийцу и её дев клинка под тяжестью доспехов и фенрисийских тел. Темные эльдар Черного Когтя, впрочем, оказались слишком проворными и предугадали их неуклюжую атаку. Спровоцировали её. Насладились ею. Мгновениями позже головы расстались с плечами, пронзенные сердца остановились, а клинки, сочащиеся ядом, превратили гордых Космических Волков в содрогающиеся трупы, на губах которых ещё выступала пена.

Пока поющие ножи вскрывали доспехи, а латные кулаки наносили удары, всё новые воительницы спрыгивали на сцену. Юный Кьярли Тюрвальд превратился в размытое пятно крови и мозгов под взмахами бритвоцепов, которыми сражались полуобнаженные вестницы темных эльдар, что прикрывали свою госпожу с боков. Пока повелительница убийц перепрыгивала натянутые нити и элегантно вырезала убегающих пленников двухклинковой глефой, эти двое благословляли её путь пролитой кровью.

Продвигаясь вперед и описывая вокруг себя бритвоцепами смертоносные дуги, вестницы напоминали пару кровавых ураганов. Отвратительные в своей красоте и спокойствии, подобном оку бури, они четко управляли скоростью и размахом оружия, мастерски вращая клинками на цепях вокруг своих тел.

Кром отшатнулся, уходя от одной из гибельных дуг и следя за изменениями рассекающих воздух движений. Хлестнув бритвоцепом рядом с собой, вестница рассекла им песок у ног Драконьего Взора, а затем едва не ожгла пригнувшегося космодесантника по голове. Тот отступил — и в тот же миг другой клинок оцарапал ему нагрудник. Это был танец смерти, и фенрисийца пригласили поучаствовать в нем. Волчий лорд понимал, что немногое может противопоставить такому страшному оружию: его нельзя было парировать, оставалось только уворачиваться, но вечно так продолжаться не могло. Бритвоцеп следовало обратить против его хозяйки.