Рядом с Жюлем Верном - Евгений Брандис

Абориген Патагонии индеец Талькав. Роман «Дети капитана Гранта». Художник Э. Риу.

Жюль Верн сочувствовал угнетенным народам. Обличение рабовладения, колониальных грабежей, истребительных, захватнических войн – постоянный мотив «Необыкновенных путешествий». Достаточно вспомнить «Пятнадцатилетнего капитана», где автор выводит на чистую воду работорговцев Анголы, истерзанной португальским владычеством, рисует леденящие душу картины опустошительных зверств английских и португальских завоевателей Африки. Негодование его беспредельно: «Работорговля! Все знают, что значит это страшное слово, которому не должно быть места в человеческом языке».

Во второй половине XIX века Франция осуществляла активную колониальную политику, ведя дипломатическое и вооруженное наступление главным образом на Африканский континент. Самым опасным соперником Франции на международной арене была Великобритания.

Из ложного патриотизма, а отчасти, быть может, и из цензурных соображений, Жюль Верн обходил острые углы, когда его герои попадали во французские колонии. Тут он старается обелить соотечественников, выставляя их в роли цивилизаторов. Неужели ему не было известно, что французы на завоеванных территориях прибегали к таким же грабительским методам, учиняли над беззащитными «туземцами» такие же зверские расправы, как и англичане?! Закрывая глаза на истинное положение дел во французских колониях, писатель не пропускает случая метнуть ядовитую стрелу в сыновей Альбиона.[44] И тут он был вполне объективен.

Сатирические выпады против британской колониальной политики мы находим и в «Детях капитана Гранта».

Австралийский мальчуган Толинс, получивший в школе первую награду по географии, уверен, что англичанам принадлежит весь земной шар. «Вот как преподают географию в Мельбурне! – восклицает Паганель. – Подумать только: Европа, Азия, Африка, Америка, Океания – все, весь мир принадлежит англичанам! Черт возьми! При таком воспитании я понимаю, что туземцы подчиняются англичанам».

С величайшим негодованием автор говорит о так называемых резервациях – самых бесплодных и глухих районах, отведенных для коренного населения Австралии. «Овладев страной, англичане призвали на помощь колонизации убийство. Жестокости были неописуемые. Они вели себя в Австралии так же, как в Индии, где исчезло пять миллионов индусов, так же, как в Капской области, где из миллиона готтентотов уцелело всего сто тысяч».

Познавательный материал, сосредоточенный в «Детях капитана Гранта», как и в других романах Жюля Верна, конечно, не производил бы такого впечатления, если бы все эти описания, рассуждения, экскурсы не сплетались с намерениями и делами героев.

Читая «Необыкновенные путешествия», мы попадаем в особый мир, со своими законами и условностями, далекими от жизненной прозы буржуазного общества.

Люди отличаются здесь необычной моральной чистотой, физическим и душевным здоровьем, целеустремленностью, собранностью, не знают ни лицемерия, ни расчета. Смельчакам, верящим в успех своего дела, удается любое, самое трудное предприятие. Товарищ выручает товарища из беды. Сильный приходит на помощь слабому. Дружба скрепляется суровыми испытаниями. Злодеи всегда разоблачаются и несут наказание за свои преступления. Справедливость всегда торжествует, мечта всегда осуществляется.

Образы главных героев выполнены так рельефно, что запоминаются на всю жизнь.

Тот же Жак Паганель. Кто не знает этого рассеянного чудака ученого? Фанатик науки, «ходячая энциклопедия», он всегда перемежает серьезные рассуждения забавными шутками и смешными выходками. Ему свойственно неистребимое чувство юмора. Вместе с тем он привлекает бесстрашием, добротой, справедливостью. Подбадривая своих спутников, Паганель не перестает шутить даже в часы решительных испытаний, когда дело идет о жизни и смерти.

В романе это центральная фигура. Без него распалась бы вся композиция.

Рядом с ним – шотландский патриот Гленарван, делающий все возможное и невозможное, чтобы разыскать по невидимым следам своего свободолюбивого соотечественника капитана Гарри Гранта. Сильным и мужественным характером, который раскрывается в действии и закаляется в борьбе с суровыми испытаниями, наделены и юные герои Жюля Верна. Один из них – Роберт Грант. Для достойного сына отважного шотландца вполне естествен душевный порыв – навлечь на себя преследование стаи волков, чтобы спасти от гибели своих спутников.

Роберт и Мэри Грант слышат голос отца, доносящийся с острова. Художник Э. Pay.

Спасение капитана Гранта. Художник Э. Риу.

Благородным и честным людям, участникам экспедиции Гленарвана, противостоит отщепенец Айртон, высаженный на необитаемый остров за совершенные злодеяния.

Этот уединенный островок, лежащий на 153 ° западной долготы и 37°11 южной широты, обозначен на современных географических картах как риф Мария-Тереза. Французы именовали его островом Табором. Отсюда и рассеянность Жака Паганеля, забывшего второе название острова. На Таборе, или рифе Мария-Тереза, жили новые Робинзоны – капитан Грант с двумя матросами. И здесь же останется в одиночестве искупать преступления перед собственной совестью его бывший боцман Айртон. Одичавшего Айртона впоследствии найдут колонисты, создавшие образцовую трудовую коммуну на воображаемом острове Линкольне – в ста пятидесяти милях от Табора. В романе «Таинственный остров» (1875) сводятся сюжетные линии «Детей капитана Гранта» и «Двадцать тысяч лье под водой» (судьба Немо).

Таким образом, все три романа образуют трилогию – сияющую трехглавую вершину в горной цепи «Необыкновенных путешествий».

II. Тайна капитана Немо

Книга Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой» воспламенила мое воображение. Я был увлечен не столько приключениями капитана Немо, сколько им самим. Я видел в нем олицетворение великого гения науки, которая восторжествует над всем, которая преобразит мир и людей, когда будет служить народу.

Роберт и Мэри Грант далеко еще не приблизились к острову Табору, где томился их несчастный отец, когда на стапелях неуемной фантазии завершалось строительство «Наутилуса». Конструкция подводного корабля была детально продумана, вплоть до двойного корпуса из тяжелой брони толщиной не менее семи сантиметров, которая, по мысли писателя, позволит кораблю погружаться на самые большие глубины, не нарушая неумолимый закон Архимеда. Обширные внутренние помещения «Наутилуса» не должны были помешать его плаваниям в толщах океанских вод. Но в конце концов дело не в законе Архимеда, а хотя бы в приближенном обосновании научной идеи покорения Океана!