Ведунские хлопоты - Дмитрий Александрович Билик

но едва ли ушел в дом. Скорее всего, затаился где-то, он ведь эти места лучше меня знает и теперь наблюдает за всем. На что и был рассчет.

— Кощей, сс… — заметила Лихо.

Я нервно сглотнул, ничего не ответив, чтобы не вызвать подозрений. Однако Юния была умная женщина, поняла, что меня интересует.

— Возле дома таится. Артефактом укрылся и не заметишь.

Вон оно как. Значит, сам Илия явился поглядеть на то, что задумал бедовый рубежник. На такое я даже и рассчитывать не мог. Хотя, я его в чем-то понимаю. Лучше один раз проконтролировать, чем потом разгребать все косяки за новоиспеченным поданным. Что ж, значит, свидетелей смерти Водяного царя прибавится. Мне же лучше.

Я неторопливо ехал вдоль берега к нужному месту. Наверное, здесь при желании можно было бы даже купаться. Крохотный заливчик оказался окаймлен камышом, ну, или рогозом. В общем, той самой болотной травой с коричневыми набалдашниками сверху.

Росла трава так удачно, что полностью разглядеть человека можно было, если он стоял в полный рост. Хотя с купанием я, конечно, погорячился. Стоило подойти к воде, как ноги начали утопать в грязи. Такое себе удовольствие.

Я поглядел на Витю, тот нервничал все больше, озираясь по сторонам. Словно правда что-то предчувствовал. Я сказал ему ждать, а сам походил взад-вперед, «осматривая местность». На самом же деле добрался до густой заросли камышей и выпустил перевертыша из портсигара, затем вытащил со Слова труп Водяного царя и положил тут же, на берегу. Доппельгангер должен был сделать все сам. А после вернулся к Вите.

Даже попробовал чуть разговорить его, чтобы рубежник расслабился. Какой там. Он выглядел как главный гомофоб ленинградской области, которому назначили массаж простаты. То есть, ощущал себя в высшей степени некомфортно. Пришлось ожидать прибытия перевертыша в обличье Водяного царя в глубоком молчании. Ну и ладно. Лично я кайфовал.

Природа, чистый воздух, тишина. И полное понимание, что тебе ничего не угрожает. Разве может быть что-то лучше?

Наконец озеро всколыхнулось, извергая из своих толщ «Водяного царя». Или как любят говорить у нас в новостях — существо, очень похожее на Водяного царя. Я опять пожалел о могучей волне, вернее об ее отсутствии. Но все можно было списать на то, что нечисть очень хотела появиться незаметно.

Но все же насколько перевертыш оказался настоящим мастером. На берег он выходил медленно, подбоченясь, как и подобает особам царской крови. Что там, я на мгновение сам поверил в истинность увиденного. Будто не моя рука умертвила главного врага лешего, и не его труп я свалил поодаль.

Наконец перевертыш выбрался к нам, злобно глядя то на меня, то на Витю. Несчастный следопыт стоял ни жив, ни мертв. Совсем как чиновник мэрии перед генеральным прокурором во время вневедомственной проверки.

— Не будет сделки, — наконец произнес «Водяной царь». — Нет расковника!

Он еще раз злобно обвел нас взглядом и будто бы собрался уходить. По крайней мере, собрался развернуться.

— Погодите, Ваше Величество, так дело не пойдет, — почти искренне возмутился я. — Вы обещали достать. Серебро лунное взяли!

— А теперь не будет сделки, — обернулся перевертыш. — Серебро же оно… за хлопоты.

— Так дела не делаются! — окончательно повысил я голос. — Либо давайте деньги обратно, либо выполняйте услуги в полной мере. Вы у кого угодно спросите. Да хоть у Следопыта!!

Перевертыш очень внимательно поглядел на Витю. Точнее, как поглядел — осклабился, показав гнилушки зубов возле розового рта. Рубежник ничего конкретного даже ответить не смог. Лишь стал невразумительно мямлить. А потом все и завертелось.

«Водяной царь» резко бросился вперед с казалось бы не присущей ему прытью. И наотмашь ударил рукой по груди Следопыту. Затрещала рубашка, лязгнули когти о пластину. А сам Витя повалился на землю, пытаясь схватить ртом воздух. Я даже не понял, как так получилось. Вроде по касательной прошло, однако вот же, Следопыт лежит на земле, пытается закосить под подданного Водяного царя. В смысле, рыбу. Знатно перевертыш его опрокинул, дыхалочку точно перебил.

Я же переместился, встав между упавшим Следопытом и «Царем», будто пытаясь защитить товарища. Ага, как же. Главная задача заключалась в том, чтобы Витя не увидел, что будет происходит на самом деле.

Меч со Слова мягко лег в руку, а затем я сделал быстрый выпад. Перевертыш поймал клинок подмышкой, после чего закряхтел и сполз к воде. Конечно, вблизи все больше походило на Выборгский любительский театр людей с ограниченным возможностями. Однако зрителям со стороны происходящее должно было представлять довольно однозначно.

Что интересно, я даже успел сполоснуть меч от невидимой крови, прежде чем рядом приземлился воевода. Прям натурально приземлился, как супермен какой-то. Я лишь видел, как он разбежался с противоположного берега и уже оказался здесь. Круто. Я когда кощеем стану, так же смогу?

Хотя, о настолько далеко идущих планах, наверное, сейчас было думать не с руки. Илия будто бы был каким-то недовольным, словно на ночь глядя погнал следить, чтобы непутевый рубежник не накосячил, но не справился с задачей.

— Что тут произошло⁈

Ого, а воевода действительно страшен в гневе. Выглядел он словно былинный богатырь, который вдруг перепил и потерял контроль. Даже анекдот вспомнился: «Какой ты, Илюшенька, хороший… когда трезвый».

— Да хрень какая-то, — признался я. — Водяной царь на нас набросился. Следопыта чуть не убил, а потом я…

— Чего ты⁈

— Ну я, получается, в ответ его мечом ударил.

Мне в какой-то момент показалось, что эта фраза станет эпитафией на моей могиле. Уж слишком недобро смотрел на меня воевода. Будто это водяная нечисть ему на верность присягала, а не я. Даже обидно.

— Каким еще мечом? — удивился воевода.

— Обычным таким мечом, — уклончиво ответил я.

Однако в этот самый момент сработал мой помощник, избавив от ненужных подробностей. Потому что труп Водяного царя коснулся озера.

Мне казалось, что его смерть почувствуют лишь подданные. Однако тряхнуло так, будто под землей что-то взорвали. Или гром ударил, несмотря на то, что дождевые тучи только-только собирались. При этом я был уверен, тот же Олег, который сын Евгеньича, ничего не почувствовал. Потому что резкое возмущение промысла ощутили лишь те, кто имел к нему доступ.

Говорят, если долго сидеть на берегу, то мимо проплывет труп врага. Не знаю, на счет сидеть, потому что мы стояли. Но труп правда проплыл. Почти как лодочка, которую запустил расшалившийся ребенок. В его роли