История православия - Леонид Кукушкин

Тем не менее, судьба сочинений Оригена, как и его личная судьба, глубоко трагична. Русский богослов и церковный историк И.Д. Андреев об этой трагедии писал так: «Все ожесточение, которое накопилось во время борьбы с арианством (одна из наиболее распространенных ересей, о которой будет рассказано ниже. – Авт.), обрушилось на систему Оригена. Оно приняло форму открытой борьбы в самом конце IV в. […] Оригенисты в результате были смяты: Руфина затравили, а Златоуста сослали. Во всех этих спорах редко доходили до сути дела. Имя Оригена стало разделять, в конце концов, не еретиков и православных, а просвещение и мракобесие. Лучшая пора богословия была уже позади. Нахлынувшая в церковь духовная чернь заглушила науку и проникновенное понимание христианства. Все перерождалось и упрощалось. Окончательно Ориген был опорочен в IV в. в правление Юстиниана. Второй анафематизм (предание проклятию, анафема) собора 553 г. поразил память Оригена, шестой и седьмой Вселенские Соборы повторили это осуждение». Сам Ориген предчувствовал возможность подобного развития событий, когда писал: «И любовь бывает опасна, если преступает предел. Тот, кто любит, должен учитывать природные качества любимого. Если он преступит меру любви, то и любимый, и любящий окажутся в грехе. Это мне довелось испытать в церкви. Многие меня больше, чем заслуживаю, и на словах и на деле превозносят и слова и учение мое, чего не одобряет моя совесть. А другие поносят мои трактаты и обвиняют меня в таких мыслях, о которых я и не знаю. Но и те, которые слишком любят, и те, которые ненавидят, – не на пути правды: одни ошибаются по любви, другие – по ненависти».

А теперь коротко о ближайших учениках Оригена, деятельность которых относится к рассматриваемому периоду, св. Григорий Неокесарийский, епископ и чудотворец, родился в 213 г. в знатной языческой семье и до крещения звался Феодором. Блаж. Иероним так пишет о нем: «Феодор в раннем возрасте пошел из Каппадокии в Кесарию палестинскую, сопровождаемый своим братом. Когда Ориген заметил их выдающиеся способности, он поощрил их изучать философию, в которой, постепенно вводя их в веру Христову, он сделал их своими последователями. Проучившись у него пять лет, они отправились в обратный путь, а Феодор написал благодарственный панегирик Оригену. Особенно славился Григорий знамениями и чудесами, которые совершал во время своего епископства к великой славе церквей». Епископом Григорий был избран совсем молодым человеком. Он посвящал много времени миссионерской деятельности: когда в 270 г. епископ умер, оказалось, что благодаря его трудам все граждане Кесарии за исключением семнадцати человек стали христианами.

Мавзолей Галлы Плацидии. У в. Равенна.

Св. Григорию принадлежит один из древнейших символов веры; бабушка двух «великих каппадокийцев» блаж. Макрина привезла этот символ в Каппадокию и читала его своим внукам. Пятый Вселенский Собор одобрил символ Чудотворца, который в сокращенном изложении звучит так: «Един Бог – Отец Слова живого, премудрости самосущей и силы… Един Господь, Единый от Единого, Бог от Бога, выражение и образ Божества, Слово действенное, сила творческая для всего творения… и Един Дух Святой, от Бога посредством Сына явившийся… неразделяемая Троица совершенная славою, вечностью и царством».

Другим знаменитым, учеником Оригена был Дионисий Великий, епископ Александрийский. Достоверных сведений о его рождении нет, но известно, что крещение Дионисий принял уже в зрелом возрасте и не без влияния Оригена. Сперва он был назначен начальником александрийского богословского училища, а в 247 г. стал епископом Александрии. Был известен своей бескомпромиссной борьбой с ересями, особенно с савеллианством, и с церковными расколами. В 264 г. св. Дионисий Великий скончался.

Из дошедших до нас сочинений Дионисия наиболее известен натурфилософский и одновременно богословский трактат, первый на подобную тему в христианской литературе. Критическая часть произведения направлена против сторонников чисто материалистического взгляда на происхождение и судьбы мира: «Когда говорят, что из атомов составилось прекраснейшее целое и устроилось ими без намерений и мысли – как можно слушать их? Как слушать, будто этот великий дом, состоящий из земли и неба, называемый космосом, получил свой порядок и убранство от беспорядочно носящихся атомов?» В книгах против Савеллия сделана попытка доказать, что материя не может быть безначальной. Дионисия, как и его учителя, обвиняли в ошибочных богословских суждениях, хотя речь часто шла лишь о недоразумениях терминологического характера. Архиепископ и историк Церкви Филарет Московский в середине XIX в. писал: «Случай с Дионисием поучителен тем, что показывает, как неосновательно некоторые и ныне поступают, когда, не находя у древних учителей какого-либо слова, введенного впоследствии, утверждают, что и самой мысли, выраженной тем словом, не было у тех учителей». Можно упомянуть несколько книг св. Дионисия, в которых приведены аллегорические толкования текстов св. Писания, написанные в духе его учителя Оригена.

Этот пункт завершит короткий рассказ о святом великомученике Пантелеймоне, враче и чудотворце, которого поныне и повсеместно чтит православная Церковь. Он родился в середине III в. в Никомедии, к востоку от современного Стамбула, в богатой языческой семье. Несмотря на жестокие преследования христиан в те годы, молодой Пантелеймон крестился. Обучался он у известного врача Евфросина, но вскоре превзошел своего учителя, поскольку обычное лечение целебными травами сопровождал молитвами. Отец Пантелеймона принял христианство, увидев, как сын исцелял безнадежно слепого. Все наследство, доставшееся ему после смерти отца, Пантелеймон тратил на бесплатное лечение стекавшихся к нему толпами больных. Это вызвало зависть и злобу других врачей, а на святого посыпались доносы, в которых его обвиняли в распространении христианской веры. Пантелеймона подвергли жестокой пытке, но, как свидетельствует его житие, раны на теле мгновенно затягивалась, дикие звери его не трогали, а из котла с расплавленным оловом он вышел невредимым. Тогда император Максимиан в 305 г., в последний год своего правления, приказал обезглавить святого целителя. Голова и другие мощи Пантелеймона хранятся в древнем и самом большом русском монастыре на Афоне, Пантелеймоновом, и до сих пор их чудодейственной силой пользуются посетители монастыря.

На Руси Пантелеймон под именем Пантелея-целителя или государя-Пантелея всегда был одним из наиболее почитаемых народом святых. Пантелей-целитель, собирающий лечебные травы, изображен на картине Н.К. Рериха, святому великомученику посвящена замечательная баллада А.К. Толстого. После рассказа о целителе и молитвы о даровании помощи в болезни поэт гневно обрушивается на безбожников-материалистов: «А еще, Государь, – / Чего не было встарь —/ И такие меж нас попадаются,/ Что лечением этим гнушаются./ Они звона не терпят гуслярного,/ Подавай им товара базарного!/ Все, чего им не взвесить, не смеряти,/ Все, кричат они, надо похерити!/ Только то, говорят, и действительно,/ Что для нашего тела чувствительно;/ И приемы у них дубоватые,/ И ученье-то их грязноватое!/ Вот на этих людей,/ Государь Пантелей,/ Палки ты не жалей суковатыя!»

Православная Церковь кроме молитв, обращенных к святому Пантелеймону как целителю, использует его имя во время таинства елеосвящения и при освящении воды.

6. Со второй половиной III в. связано начало важнейшего движения в истории христианства – монашества (от |юл/а)(6с; – живущий уединенно). Основателем монашества считается св. Антоний Великий, хотя задолго до него, во II в., а возможно, и ранее, в пустынях Фиваиды в Египте, в Сирии и Палестине поселялись христиане-отшельники, анахореты (от αναχωρήτος – удалившийся от мира), проводившие жизнь в неуставной молитве и подвергавшие себя суровой аскезе. Христианские монахи-подвижники отличались от аскетов и отшельников, существовавших среди язычников еще до появления христианства, принципиально иным отношением к материальному миру, который как творение Бога не может быть для христианина злом самим по себе. Разное отношение к миру обусловило различие взглядов на смысл бесстрастия, главной цели аскетизма: для христиан, в отличие от язычников, недопустим переход в состояние бесчувствия – так, например, легенда об Оригене, якобы оскопившем себя, чтобы не мучиться похотью, была использована Церковью в качестве дополнительного аргумента при осуждении его учения на Вселенских Соборах. Правда, Платон вплотную подошел к христианскому пониманию смысла монашеской аскезы. В «Теэтете» он писал: «Очевидно, какое усилие требуется применить, чтобы как можно скорее бежать от низшего к высшему. Побег от низшего означает посильное для нас уподобление Богу». К этой мысли часто возвращается Плотин, который в жизни был строгим аскетом, беспощадно истязавшим свою плоть.