Девушка из дома на набережной - Ольга Кентон

Костя лишь усмехнулся, но всю дорогу до Юлиного дома думал над сказанным. И уже было повернул назад, решив, что Фиолет был прав, но тут же разозлился на себя: «Хочешь, чтобы тебя потом все высмеяли? Никто не поверит в хорошие намерения, подумают, что и здесь струсил».

Когда Юля открыла дверь, Костя стоял, облокотившись на косяк двери, и курил. Он был в потёртых джинсах c яркой монограммой, которую невозможно было не заметить, короткой кожаной куртке с меховым воротником.

– Здорово, – сказал он и вошёл в комнату. – А где твои соседки?

– Ушли в клуб.

– А ты что же не пошла?

– Хотела провести вечер с тобой.

– Приятно. А что за клуб?

– Не знаю, какой-то в районе.

– Значит, никакой. Не волнуйся, ты немного потеряла. Вот я был в клубе…

– Смотрю, ты ведёшь ночную жизнь, а как же институт? Занятия не просыпаешь?

– Юля, давай не будем об этом, тебя это не касается.

– Почему же? Костя, я люблю тебя…

– Я знаю… – Костя вздохнул. – Но не усложняй всё, мне и так сейчас сложно. Родители запилили: что с институтом, как институт…

– А они знают, что тебя уже месяц там не было?

– А ты откуда знаешь? Кто тебя посвятил – Фиолет или Абрамов?

– Об этом нетрудно догадаться, когда ты постоянно бываешь на Арбате, а не в «Славянке»… – Юля хотела обнять его, но Костя отстранился. – Ты не боишься, что тебя и оттуда исключат?

– Не надо беспокоиться. Никто меня не отчислит, а если и отчислят, пойду в другой – мест много. Да и вообще я уже нашел, чем заниматься.

– Это ты об этой Ларе?

– Что ты имеешь в виду?

– Новая… знакомая, – тихо сказала Юля.

– Юля, детка, что ты говоришь? Какая новая? Ты же моя девушка – ну ты что?

– Вот именно, я девушка, а она… любовница, – произнесла Юля и вся задрожала, а потом и вовсе заплакала.

– Какая же ты глупая. Я с ней работаю. Ты знаешь, кто такая Лара. Куда тебе до неё!

– Ты так её защищаешь, как будто к ней неравнодушен?

– Слушай, оставь свою бредовую ревность.

Но Юля чувствовала, что он врёт. Ситуация казалась тупиковой. В своих мыслях она металась, подобно зверьку, посаженному в клетку. С одной стороны, хочется броситься на обидчика и расцарапать его, а с другой – может, стоит быть ласковой, тогда и обидчик сжалиться.

– Я буду твоей, Костя. – Юля закрыла дверь. – Буду твоей рабой, кем хочешь, только, пожалуйста, не оставляй меня. Не бросай. – Говоря это, Юля приближалась к Косте, на ходу расстегивая блузку, джинсы. – Люби меня, пожалуйста. – По её лицу текли слёзы. – Я хочу быть только твоей. Кем хочешь сделай меня, пусть я буду всего лишь тенью на твоем пути, но не прогоняй меня.

Костю такая самоотверженность слегка удивила, но в то же время ему было смешно. Что она предлагает? Себя? Глупость…

Утром лил дождь. Юля проснулась в постели одна. Слёзы сами собой покатились из глаз. Но днём пришло смс от Кости: «Как ты?»

Это было что-то невероятное. Юля тысячу раз перечитала эту одну-единственную фразу, усматривая в ней разные смыслы. Написала, что хорошо и скучает по нему. В ответ Костя спросил, одна ли она сегодня. Юля, конечно, знала, что не одна, но решила каким-нибудь образом упросить девчонок хотя бы ненадолго уйти из квартиры. Подруги нехотя согласились.

Костя приехал без цветов и с той же улыбкой.

– Ну как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Я… замечательно. – Юля готова была заплакать то ли от радости, что он снова приехал, то ли от физической боли, то ли ещё от чего-то такого, чего она не понимала. Не знала она, как самой себе объяснить те чувства, которые она испытывала при виде Кости. Интуиция подсказывала, что ему всё равно, что даже после вчерашней близости он далек от неё, как был далёк всегда. Но она хотела, просто заставляла себя обманываться в этом, не верила ни на йоту собственным предчувствиям. – Ты же мой любимый, мой единственный, первый… – Юля прижалась к его груди.

Костя улыбнулся.

– Конечно, малыш, я знаю.

Юля заварила чай, принесла печенье. Они сидели возле небольшого столика и пили чай. И в какой-то момент Косте показалось, что ничего лучше этого быть не может: сидеть вот так вдвоём, любить друг друга, понимать… И ведь неважно, какая обстановка, что на тебе надето. Важнее тот, кто с тобой рядом, кого ты любишь. Разве с Ларой такое возможно? Скорее всего – нет. Но он и не мог сказать, что любит Юлю.

Будто почувствовав, о чём он думает, Юля спросила:

– Как твоя работа?

– Хорошо, снимаюсь в фильме.

– Будешь брать академический отпуск или как?

– Не думал пока.

– Не боишься, что выгонят?

– Юля, ты опять за своё! – недовольно сказал Костя и отвернулся.

– Костя, ты вообще там появляешься? Наверняка многое пропустил и ничего не успеваешь, как и в прошлом году.

– Успею.

– Ничего ты успеешь, если так будешь сидеть. Пошел бы к декану, объяснил, что занят в фильме.

– Хорошо, хорошо. Хватит меня учить, иди сюда.

Костя потянул Юлю за руку и посадил к себе на колени…

Они лежали на Юлиной кровати, Костя курил. Заиграл рингтон мобильного телефона Кости с песней группы «Челси» «Самая любимая…». Костя лениво протянул руку к телефону. Юля всё это время наблюдала за его неторопливыми действиями. Костя открыл телефон, нажал на кнопку и взглянул на экран. Тут же вскочил с кровати и подошёл к окну, читая текст.

– Костя, что случилось?

Он посмотрел на Юлю и спросил:

– Где мои джинсы?

– Вот они, на стуле висят. – Юля указала на стоящий рядом с кроватью стул.

Костя быстро надел джинсы, рубашку, куртку, ботинки.

Всё это время Юля не переставала спрашивать «Что случилось?», но он не отвечал, а быстро одевался.

– Костя! – почти закричала Юля.

Он замер и посмотрел на неё.

– Извини, мне нужно уйти. – Склонившись к её лицу, поцеловал в щеку.

– Куда? – спросила Юля, не в силах продолжить: «К ней?»

– Домой. Мне нужно домой, – бросил Костя уже в дверях и ушёл.

Юля упала лицом на подушку и разрыдалась.

Глава 16

Лара сидела в ресторане одна и думала, что за последний месяц её жизнь перевернулась, словно с ног на голову: знакомство с Ромой, неожиданный приезд Стаса, снова заставивший вернуться в прошлое, Костя и, наконец, мама, свалившая на неё все свои проблемы и бросившаяся к ней, как всегда, только потому, что идти больше некуда. Лара ощущала себя как после землетрясения, когда понимаешь, что выжил, но всё вокруг разрушено и нужно начинать жить заново. Разрушений в её жизни не было, зато было множество разбросанных камней, которые требовалось собрать воедино и построить новый прочный дом. А окружающие люди – либо жертвы катастрофы, либо обыкновенные заказчики нового строительства, а Лара в этом замкнутом кругу должна быть и архитектором, и прорабом и рядовым строителем, потому что всё это касалось непосредственно и её. Ей хотелось, чтобы из этого замкнутого круга выход нашёлся сам собой, но она понимала, что вряд ли это возможно.