Клан Красной Звезды. Техника победителей - Владимир Воронов

Потому что мощность (и емкость) систем жизнеобеспечения вроде как захваченного в бою комплекса очень даже конечна. И рассчитана на тысячу, ну, тысячу сто, максимум — тысячу триста обитателей. А на сегодняшний день в нашем отряде, считая стариков и грудных младенцев, — гораздо больше семи тысяч. И всех их необходимо разместить на новом месте, обеспечить чистым прохладным воздухом, накормить-напоить и так далее… Опять же, системы очистки и регенерации нужно перенастроить на текущие потребности.

Громадный объем работ! И все это нужно сделать за пять-семь, максимум восемь суток. Пока мы все обитаем на доставившем нас на планету орбитальном транспорте. В противном случае — мне просто оторвут голову! Сразу же после того, как соклановцы поймут, что они обречены. При всем авторитете, которым я обладаю в глазах моих подчиненных, вряд ли я смогу им объяснить, как это можно было потратить такое количество времени и ресурсов только для того, чтобы в результате каждый из них стал перед выбором: медленно умирать от обезвоживания или продаться сектантам со всеми потрохами.

Итак, у нас есть четверо суток, прежде чем ситуация начнет выходить из-под контроля. Впрочем, уже меньше. Потому что один день уже прошел. И скоро закончится первая ночь. За оставшееся время руководство клана, в лице меня и моих родственников, должно найти решение возникшей проблемы. Если, конечно, мы и дальше собираемся жить, занимая при этом руководящие должности. Граничные условия: вариант с закупкой воды у Церкви Потомков — никуда не годится. Во-первых, цена будет просто запредельной. А во-вторых, это не решит проблему, а просто ненадолго отсрочит агонию.

Поэтому, несмотря на глубокую ночь, наша тройка родственников продолжала судорожно искать выход из положения, в которое мы сами же себя и загнали. Точнее, я и Отто Карлович снова и снова предлагали разнообразные идеи. А Вольф методично находил и указывал их слабые места. После недолгого обсуждения предложенное решение признавалось нежизнеспособным и браковалось. И почти сразу же на обсуждение предлагалось следующее решение.

— И все же, за неимением ничего другого, имеет смысл использовать холодильные машины. У нас их шесть штук. Каждая в течение суток принесет почти полтонны воды…

— Перемножаем и получаем почти три тонны ежесуточно. При том, что нам на каждый горнопроходческий комплекс требуется больше полутора сотен за тот же период! — охладил мой пыл Отто Карлович.

— Если хотите уменьшить расход — проводите работы в слоях глины! Или в битумных сланцах, как на Мелионе! Нефть и каменноугольная смола воду не любят… — предложил Вольф.

— Стоп! — внутренний голос буквально кричал, что за миг до этого было сказано что-то очень важное. — Ну-ка, повтори еще раз!

— Я имел в виду, что в глине воде будет некуда уходить.

— Вот именно! Сейчас мы используем в качестве рабочего тела гидропушек сравнительно чистую воду. Так, как были обучены наши специалисты в процессе освоения техники. Но ведь там были совсем другие условия! — Я, наконец, поймал ускользающую мысль.

— Где руководство по эксплуатации комплексов и рекомендуемых режимов работы?

Через очень непродолжительное время Мюллеру-младшему, который был ответственным за освоение техниками горнопроходческих комплексов, пришлось выслушать от нас все, что мы думаем о подобном отношении к своим обязанностям. После того как Мюллер-старший, безупречно, с логической точки зрения, выведя происхождение своего сына непосредственно от обезьяны, подзатыльником отправил непутевого отпрыска менять технологию работ в соответствии с так и не прочитанными заранее пунктами инструкции, мы вернулись к выработке стратегии на будущее.

— Так, про глину закончили. Теперь вернемся к нефти.

— Отто Карлович, вы имеете в виду…

— Именно! При сгорании тонны газа получается свыше двух тонн водяных паров. Для тяжелых углеводородов выход будет несколько хуже. Примерно… тонна на тонну.

— Согласно накладным, мы взяли с собой всего триста тонн дизельного топлива и сто пятьдесят — смазочных масел для техники всех типов. Даже если мы сожжем все, добытой таким образом воды нам не хватит даже на один день!

— Свое горючее мы жечь не будем! Посмотрите на карту. — Мой тесть развернул на экране коммуникатора модель местности. — Вот здесь, на глубине восемьсот метров, в слое глины с примесью камней расположена «линза» нефтеносных песчаников. Навскидку, здесь двадцать — двадцать пять тысяч тонн углеводородов. То есть двадцать пять — тридцать тысяч тонн необходимой нам воды!

— Предлагаете пробурить скважину и качать нефть? Ничего не выйдет! Сразу же после окончания подготовительных работ Пророк и его окружение немедленно заявят, что мы не имеем права вести разработку. И отберут все себе. А нам — выставят колоссальный штраф. При этом, формально, у сектантов будут на это все основания. Ведь это — их планета!

— Ох, молодежь… Чему вас только в школе учат? Подпорного давления грунтовых вод — нет. Верхнего давления пород — тоже нет. Более того, через микротрещины все газы и легкие фракции давным-давно ушли в атмосферу. Остались только тяжелые углеводороды, битумизированные с окружающим песком. То есть, если пробурить скважину, то мы не получим даже капли нефти. Более того, насосы-качалки здесь тоже не помогут. И окружение Пророка это отлично знает. В Совете Девяти дураков нет! Потому-то они эту линзу и не трогают. А нам до месторождения легко можно добраться с территории отданной нам долины. Я ведь рассказывал про методы наклонного бурения? Так что мы не нарушим свои права.

— Вот только какой тогда нам смысл тратить силы при отсутствии результата?

— Если сделать одну скважину — никакой отдачи не будет. Для получения результата нужно пробить сразу пять, а еще лучше — семь скважин. Вот так: в виде квадрата или правильного шестиугольника со стороной двести — двести пятьдесят метров. И еще одну в центр. По ней мы и будем нагнетать воздух. А из крайних — откачивать.

— Хорошо, нагнетаем и откачиваем. Дальше что? Нам придется фильтровать воздух, чтобы улавливать из него нефтяные пары?

— Можно воздух просто отфильтровать. А можно сначала поджечь термитной смесью нефтеносные пласты. И улавливать продукты горения. Вместе с парами углеводородов…

Воистину, теория без практики мертва. Ведь рассказывали мне в свое время про принципы подземной газификации угля. С целью получения бытового газа и каменноугольных смол! Но я об этом благополучно забыл. А ведь именно так на Пекле решался вопрос с дизельным топливом для карьерных самосвалов. И выход ГСМ был — половина от запасов месторождения. А это значит, что уже после двух дней на подготовку мы будем получать порядка пятисот тонн Н2O в сутки! Плюс примерно столько же низкосортного топлива. Или — чуть меньше… Вот и объяснение, для чего в список необходимого оборудования были включены буровые установки!

А Мюллер-старший, вызвав подчиненных и отправив их, на ночь глядя, организовывать процесс добычи «черного золота», с чувством, с толком, с расстановкой продолжал объяснять мне древнюю мудрость: нет безвыходных ситуаций, есть люди, в силу каких-либо причин неспособные решить стоящие перед ними проблемы.

— Теперь, герр Максим, давайте посмотрим вот на этот район. — Участок долины увеличился, заняв половину экрана. — Что мы здесь видим?

— Камни под слоем песка. — Что мой тесть нашел здесь такого особенного, я так и не разобрал. — Не совсем понимаю, чем они могут нам помочь.

— Это не камень, это — гипс! — Мой тесть сейчас напоминал алхимика, демонстрирующего окружающим процедуру получения золота. Причем даже не из свинца, но из бытовых отходов и дерьма. — Под всего лишь пятнадцатиметровым слоем осадочных пород!

— Пятнадцать метров — это хорошо, Отто Карлович. Это значит, что мы будем добывать этот самый гипс открытым способом. Направленным взрывом уберем слой пустой породы. И направим экскаватор в намечающийся Карьер. Вот лично я — прямо сейчас и пойду убирать песок и камни. Как только мне объяснят: зачем нам этот самый гипс так нужен?

Собеседник посмотрел на меня, как на идиота. Но потом вспомнил, что мои таланты лежат несколько в иной области, чем выживание в экстремальных условиях, сделал над собой усилие и, вместо комментариев по поводу моих умственных способностей или отсылки к справочникам по химии и геологии, написал прямо на столе: CaSO4*2H2O. Дав мне некоторое время, чтобы осознать написанное, собеседник нанес завершающий удар:

— А с помощью добытого из скважины топлива мы легко можем нагреть полученный гипс до температуры в двести — двести пятьдесят градусов по Цельсию. При достижении которой он легко разложится на водяные пары и алебастр. Последний потом можно будет использовать в отделочных работах.