Задача первая: учиться! (СИ) - Ульяна Муратова

— Нет, это уже фольклор.

— Ведьмы — тоже фольклор. «Я фольклорный элемент, у меня есть документ, я вообще могу отседа улететь в любой момент», — процитировала я.

— Неожиданно для девушки двадцати трёх лет знать творчество Филатова, — засмеялся Артур.

— Я филолог, мне можно. Кстати, у меня такой вопрос: почему мы говорим только по телефону, а не по видео, например?

В ответ повисла долгая пауза.

— Потому что ты имеешь дело с не очень молодым и точно не особо сообразительным оборотнем, — вздохнул он наконец. — А я тут, как дебил, на дереве сижу, чтобы на тебя посмотреть. Просто я как-то даже не подумал про видеозвонки, никогда особо ими не пользовался, хватало обычного разговора, а все серьёзные вопросы привык решать лично.

— Тогда спускайся с дерева, бери в руки палку и совершай эволюционный скачок, — поддразнила я. — И покажись мне…

— Хорошо. Завтра так и сделаем. Останусь в номере и позвоню оттуда. Мне-то тебя и так прекрасно видно, и даже запах иногда доносится, но ты-то меня не видишь совсем, это неправильно.

— А нахождение тут очень сильно нарушает твои планы? Рабочие, жизненные?

— Лейла, моё нахождение тут, конечно, не было запланировано, но я искал свою пару очень много лет. Как ты считаешь, могу я выделить пару месяцев на то, чтобы находиться рядом с ней на тот случай, если буду нужен? Когда учёба закончится, то я бы хотел забрать тебя в Москву, на Новый Год запланировано много мероприятий в стае, и мне бы хотелось, чтобы ты была моей гостьей.

— Новый Год ещё только через три с лишним месяца! — весело откликнулась я.

— Что позволяет надеяться на то, что других планов у тебя пока нет, — в тон мне ответил Артур.

— Ты прав. Принимаю твоё приглашение с удовольствием.

— Очень рад. Есть только один момент. Я не планирую выпускать тебя из вида ни на секунду. В стае будет очень много гостей, в том числе из других стай. А значит очень много холостых оборотней, которые, безусловно, заинтересуются юной и прекрасной ведьмой. Поэтому, помимо новогодних столов и мероприятий, также ожидаются собственнические комментарии, демонстративное держание за руку в присутствии посторонних и даже, возможно, сцены ревности. По ситуации.

— А как же приставания и непристойные предложения? — игриво спросила я.

— Они предполагаются в любом случае, даже если ты откажешься от моего приглашения, — ответил он бархатным, будоражащим желание голосом. — И я буду очень, очень настойчив, Лейла.

— Даже не знаю, чего во мне больше, опасения или предвкушения, — прошептала я в ответ. От нашего откровенного флирта мне стало жарко. — Артур, я думаю, что мне лучше пойти спать. Пока наш разговор не принял какой-то совсем непристойный оборот.

— Ты права, непристойный оборот оставим на завтра, когда будет возможность пообщаться по видео.

— Спокойной ночи, мой нескромный оборотень.

— Спокойной ночи, моя желанная ведьмочка.

Подпитав заметно изменившийся браслет силой, я легла спать с улыбкой. Жизнь в школе складывалась не так плохо, как могла. Прошла всего неделя, а я нашла приятельниц и убедилась в силе чувств Артура.

[i] Речь идёт об императоре Александре II Николаевиче Романове.

Глава 19

О вине, метках и везении

Утро началось для меня чуть позже, я разрешила себе понежиться в постели, думая вовсе не о проблемах мирового масштаба и ведьмачьего общества, а об одном конкретном янтарноглазом оборотне. С улыбкой собираясь на завтрак, отметила, что браслет изменился ещё сильнее. Сейчас камни стали насыщенного голубого цвета, а металл обрёл благородную матовость, которая лишь подчёркивала игру бликов.

Такую красоту не терпелось надеть, но я старательно проявляла выдержку.

Завтрак, как повелось, прошёл в компании девочек. Мадина к нам не присоединилась, а Эльвира со смехом сказала, что она будет дрыхнуть до самого занятия, вчера вечером в их группе были поздние посиделки.

— Хорошо хоть её не травят, — прожевав, сказала я.

— Думаю, что у неё, наоборот, полно сочувствующих. Как же так, учиться вместе с матерью, — вздохнула Эльвира. — Такой сейчас сложный возраст, стоит мне что-то сказать, всё не так.

— Сепарация. Естественный процесс. Помню, когда я была в этом возрасте, то принципиально не пила чай, потому что его любила мама. Если ты сейчас спросишь, какие высокие принципы требовали таких радикальных мер, то ответить я не смогу. Просто дурь подростковая, — пожала плечами Тимея.

— А у меня было иначе, мама всегда была для меня больше подружкой, поэтому в старших классах я любила брать её вещи, а ещё могла всегда приглашать друзей домой, потому что она нечасто ночевала, — ответила я. — Мы особо не ссорились, слишком редко для этого виделись.

— И при таком раскладе ты не инициирована? — с улыбкой выгнула бровь Тимея.

— Как-то никто не нравился особо. Когда мама была дома, то мы много разговаривали. Про карьеру, работу, мужчин, обсуждали разные истории. И я пришла к выводу, что хочу, чтобы первый раз был с по-настоящему значимым человеком. Но такого не встретилось.

— А теперь вот по-настоящему значимый оборотень нарисовался, — отозвалась она, а я неожиданно для себя порозовела.

— Лейла, ты серьёзно? — тревожно спросила Саша. — Это же оборотень!

— Мне и так это все приписывают.

— Но стать парой, получить метку… — сжала она ладони, глядя на меня огромными зелёными глазами.

— И что это во мне изменит? — с вызовом спросила я.

— Не знаю… — протянула Саша.

— Ты бы стала со мной общаться, если бы у меня была метка? — прямо спросила я.

— Но это же запрещено!

— А травить, издеваться, шпынять других не запрещено? С меткой или без, я останусь Лейлой, и те, кто откажутся из-за этого со мной общаться, просто не стоят моего внимания, — я подалась вперёд и всмотрелась в Сашино лицо.

Слишком рано мы затеяли этот разговор, слишком мало пока знакомы, чтобы называться друзьями, поэтому я злилась на себя и ждала от нее ответа, что против общества она не пойдёт, и тем неожиданнее было услышать:

— Ты права, ты Лейла, с меткой или нет, — вздохнула Саша. — Но это же так тяжело… идти против всех!

— В правильной компании может быть даже весело, — неожиданно встрепенулась Эльвира. — До сих пор смеюсь, стоит вспомнить, как ты Ильяру трусы подпалила.

— Кстати, я до сих пор не знаю, как кого зовут.

— Легко. Смотри, Влевод Арский — рыжеватый тип с большим ртом, — начала перечислять Эльвира. — Ильяру ты подкоптила зад, но для Тимеи поясню, что это тот русый парень с длинным хвостом.

— Который голову моет только раз в неделю, — таким тоном добавила Саша, словно только что уличила его в торговле людьми и спекуляции человеческими органами.

— Гревор — худой брюнет с непропорциональной головой, размеры которой только подчёркивают волнистая шевелюра и жидкая, но пушистая бородка.

— Мне кажется, что у него не с величиной головы проблемы, а с размером тела, — задумчиво протянула Тимея. — Просто руки-ноги как веточки.

— Более-менее симпатичного чернявого зовут Ирман. Он молчун и по-русски не очень хорошо говорит, он из семьи иммигрантов, родители живут в Израиле. И последний — из очень древнего и сильного рода Ивсоревых, но сам только тройка. Зовут Жиар, тоже не особо болтлив, а про их род ходят слухи, что они любят развлечения на грани. И даже поговаривали, что они держат человеческих рабынь и истязают их. Но никакого процесса не было, как-то замялся скандал. Это случилось ещё давно, до того как Мадина родилась.

— А девушки? Вот та, светлоглазая — Маира, а остальные две?

— Сёстры Ивовы, Эрида и Эфедра. Они начали учёбу в Питере, затем их сюда перевели, они появились за несколько дней до тебя. Вроде бы в Питере был какой-то конфликт у них, — прошептала Эльвира. — Их хотели исключить, но род вмешался, и вот они тут.

— Не удивлена, — прокомментировала Саша.

— Нам пора на занятия. Сегодня у нас самостоятельная практика под наблюдением преподавателя, — вздохнула Эльвира.

— В группах?

— Да, к сожалению.

Мы подошли к нужной аудитории, где уже сидели одногруппники. Естественно, куратором оказалась Злата.

—