Все, что я хочу на Рождество… (сборник) (ЛП) - Уайлд Лори

Уходить, не оставив записку, казалось неправильным.

«Увидимся сегодня вечером на заседании комитета. Рассчитываю на ужин. Дж»

Биби слегка заскулила, когда он пошел проверить ее. Он выпустил ее на улицу и убедился, что ее миски с едой и водой были заполнены. Она вернулась к своим проголодавшиеся щенкам. Биби подтолкнула их в нужном направлении.

— Хорошая девочка, — прошептал он, поглаживая ее по голове.

Он услышал, как Джесси свернул на подъездную дорожку.

Он отключил от розетки елку и кофейник. Ему обязательно нужно поговорить с ней об опасности, оставляя все без контроля. Потом улыбнулся.

Его защитные инстинкты снова разбушевались.

Да, у него определенно были проблемы.

* * *

Он ушел.

Кристен уютно устроилась на его подушке, крепко прижимая ее к себе. Это была изумительная ночь. Та ночь, которую она никогда не забудет.

И та ночь, которую она никогда не сможет повторить.

Как бы сердце у нее не болело, она должна прекратить это безумие. Ей не стоит связываться с мужчиной, который всю свою жизнь подвергает себя смертельной опасности. Прошлой ночью ее соблазнили заниматься любовью до полного забвения.

Нет, это неправда. Он не соблазнял ее. На самом деле именно она все это начала.

«Как будто я могла удержаться от самого соблазнительного образца мужчины-конфетки, которого мне доводилось встретить в своей жизни».

По ее мнению, во всем виноват Джейсон. Не будь он таким красивым, она смогла бы проявить большую бдительность. Она здорово в этом преуспела. Натягиваешь на себя улыбку, а настоящую себя прячешь в глубинах своей души. Он пробудил внутри нее скрытую дикую бунтарку.

Она нашла его записку. Ужин. Каким-то образом она выдержит собрание комитета. После чего она ясно даст ему понять, что между ними всему необходимо положить конец.

Лучше всего разойтись сейчас, пока в это не вовлечены их сердца.

«Ну да, продолжай себе это внушать».

Спустя несколько часов на гала-заседании комитета для самой себя она вдруг обнаружила, что рассеяна. Джейсона не пришел.

— Кристен? — обратилась к ней жена мэра. — У вас готов полный список гостей? Марибель хочет быть уверена, что сотрудники службы безопасности у входа получат перечень имен.

Сотрудники службы безопасности у входа знала всех в списке. Это был маленький городок.

— Да есть, и этот список обновляется ежедневно, — вежливо ответила Кристен.

Он говорил, что будет на этом заседании, но его нет.

Еще одна чрезвычайная ситуация? Он что, на пожаре? Его жизнь подвергается в опасности?

У нее начал пульсировать правый глаз, и живот скрутило от тошноты, погрузив ее в пучину страха. Она не могла больше ни минуты этого выносить.

— Уже поздно, — сказала она группе. — Мисс Агнес должна вернуться домой к шести, если она хочет успеть к Бинго. И Лайла, вы говорили, что мэр рассердится, если опоздаете на его заседание Совета.

Жена мэра могла быть той еще бабкой-сплетницей, сующей свой нос в чужие дела, и часто использовала титул своего мужа, чтобы получить желаемое, но она никогда не кусала руку, которая ее кормила.

— Да, вы правы, — сказала Лайла, закрывая блокнот. — Совершенно очевидно, что Кристен контролирует ситуацию.

Кристен подавила фырканье. Это было первое доброе слово, которое эта женщина сказала о ней или ей. До этого момента все, что она делала, все ее идеи были неправильными. Остальные женщины относились к ней прекрасно, хотя она и оставалась чужачкой. Лайла обращалась с ней как со служанкой, однако именно она пригласила Кристен.

Но Кристен работала с людьми на Манхэттене, которые были втрое хуже Лайлы. Требовалось некоторое маневрирование, но Кристен практически всегда добивалась своего.

— Об этом я и твержу все время, — фыркнула мисс Агнес. — Она девочка очень талантливая и разбирается в этом лучше, чем все мы вместе взятые.

Кристен протянула руку и сжала руку пожилой женщины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Заседание окончено, — быстро объявила Лайла.

Мисс Агнес была новой лучшей подругой Кристен.

— Вам нужно вернуться в пансионат? — спросила Кристен у пожилой женщины.

— О нет, девочка моя. У меня свидание с Грейди О 'Кифом. Он заедет за мной. Мы собираемся в Соник съесть по чизбургеру, а потом отправимся в Бинго.

— Ну что ж, желаю вам приятно провести время.

Мистеру О’Кифу было не менее девяноста, и ему нечего было делать за рулем. Люди, идущие по тротуарам, забегали в здания, когда видели, как его старый Линкольн едет вниз по улице.

Выйдя наружу, она вместе с мисс Агнес ждали, пока не появился мистер О'Киф.

Переехав через бордюр и с визгом остановившись, старик выскочил из машины, словно ему было двадцать, и открыл дверь для мисс Агнес. Вместе они оба были такими милыми.

После последних отношений Кристен оставила надежду встретить свою вечную любовь. Ее бывший жених, надевая ей обручальное кольцо на палец, говорил, что горит желанием быть только с ней, однако это оказалось не так. Через полгода после окончания этих отношений она решила «выйти замуж» за свою карьеру. Она бросила работу организатора корпоративных праздников и ушла в свободное плавание, работая на себя.

Она из Манхэттена переехала в дом своей матери в Пайн-Кресте, потому что хотела перемен в жизни. Дом был старым, в викторианском стиле, и ее мать не захотела его продавать, потому что он напоминал ей картины Нормана Роквелла*. Пайн-Крест был старомоден, если не сказать больше.

Прим.* Норман Роквелл — американский художник и иллюстратор. Его работы пользуются популярностью в Соединенных Штатах, на протяжении четырех десятилетий он иллюстрировал обложки журнала The Saturday Evening Post (321 обложку).

Сначала в этом маленьком городке было не так много работы. Большинство ее мероприятий были праздники для детей и девичники, дни рождения и вечеринки, но она любила планировать частные мероприятия. Слух распространился, и вскоре она обнаружила, что планирует одно из крупнейших событий в истории этого городка.

Ее карьера действительно пошла на взлет, и у нее не было времени на отношения.

Джейсон должен ее понять. Он своей работе был так же предан, как и она своей.

Где же он?

Когда она включила зажигание, зазвонил ее сотовый.

— Итак, ты собираешься рассказать мне о своей жаркой ночи? — спросила ее подруга Кэлли. — Мэнди Роулинс говорит, что видела, как сегодня днем из твоего дома выходил пожарный. Сказала, что за двадцать четыре часа он там побывал уже дважды. И почему я узнаю это от Мэнди, а не от тебя?

— Привет, Кэлли, прости. День выдался беспокойный. Да и рассказывать особо не о чем. — Она выехала на улицу и включила громкую связь.

— О, звучит как-то не очень. Судя по твоему голосу, у тебя та самая стремная интонация. Интонация «вне зоны доступа». Он что, был груб с тобой? Может секс был плох? Он такой душка, что было бы печально, если в этом его роковой недостаток, — сказала ее подруга.

— Э... нет на оба вопроса.

— Оооо, значит секс был потрясающим, но ты... Понятно то, что я ничего не понимаю. В чем дело? Он горячий. Он великолепен в постели. И насколько я знаю, он один из самых замечательных парней в этом городе.

Кристен вздохнула.

— Он и есть все перечисленное. Он само совершенство. И он пожарный.

— Ты меня совсем запутала.

Она была невероятно вымотана, и ей не хотелось говорить о Джейсоне. Кэлли назвала бы ее чокнутой, и она была бы права. Но она должна была защитить саму себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— О нет, те-ря-ю си-гнал, — она говорила, чтобы голос звучал так, будто телефон обрывался и нажал «Конец».

Он тут же зазвонил снова, но она не ответила.

Бутылка вина, ванна и пинта (прим. ок. 570 мл) шоколадного мороженого мокко — может, и не в таком порядке — и она почувствует себя новой женщиной.