Радость познания - Ричард Фейнман

Но даже сегодня я знаю немало людей, которые рано или поздно рассказывают о «летающих тарелках», астрологии или некоторых формах сознательно распространяемого мистицизма, о новых видах информации, экстрасенсах и тому подобном.

Большинство людей верят в разные странные вещи, которые я решил подвергнуть исследованию. Мое любопытство к изучению фактов привело к трудностям, когда я обнаружил, сколько всякого «хлама», о котором можно говорить, я не могу включить в свое выступление. Я был ошеломлен. Во-первых, я начал с изучения различных идей и опыта мистицизма. Сначала я забирался в изолированные резервуары (там было темно и тихо, и вы покачивались на воде, насыщенной английской солью) и провел много часов в галлюцинациях, так что теперь у меня имеется кое-какой опыт на этот счет. Потом я поехал в Эсален, где процветают мистические верования. (Это абсолютно своеобразное место — советую вам там побывать.) Я просто обалдел — никогда не предполагал, как много всякой всячины там намешано.

Я сидел, например, в теплом бассейне, там были еще парень с девушкой. И он заявляет девушке: «Я учусь массажу, и мне интересно попрактиковаться на тебе». Девушка согласилась, забралась на стол, и он начал путешествие по ее ступне, поглаживая ее большой палец и постукивая ступню вокруг. Затем он повернулся к другой девушке, очевидно, инструктору, и произнес: «Я чувствую что-то вроде впадины. Это гипофиз?» Она ответила: «Нет, это не то». Я не выдержал: «Вы чертовски далеко от гипофиза, молодой человек». Они уставились на меня — я натянул свое покрывало, — и инструктор проговорила: «Это рефлексотерапия». Я закрыл глаза и погрузился в медитацию.

Этот эпизод выбил меня из колеи. Я познакомился также с экстрасенсорным восприятием и парапсихологическими явлениями; последним «сдвинутым» был Ури Геллер — человек, который, как считалось, умел сгибать ключи, потирая их пальцем. По его приглашению я зашел к нему в номер отеля — он должен был демонстрировать чтение мыслей и сгибание ключей. Он безуспешно пытался прочитать мои мысли; думаю, никто не сможет прочитать мои мысли. Мой сын держал ключ, Геллер потер его, но ничего не произошло. Тогда он сказал, что работает лучше под водой; можете себе представить эту картину, когда все мы стояли в бассейне, ключи покрывала вода, и он потирал их пальцем. Ничего не произошло. Я так и не смог исследовать это явление.

Потом я начал думать, что бы еще такое проверить? (И тогда я подумал о колдунах и о том, как легко доказать, что их предсказания не работают.) Я нашел вещи, в которые верят многие люди — например, мы имеем некоторое представление об образовании. Есть большие школы, которые учат методикам чтения или математике или еще чему-то, но если присмотреться повнимательнее, вы заметите неполадки с методами или все возрастающие трудности с чтением, несмотря на то что эти же самые люди участвуют в совершенствовании методик. Их методики не работают, подобно средствам знахарей и колдунов. Вглядитесь в их систему — почему они думают, что их методы должны работать? Другой пример — как быть с преступниками? Тут мы нисколько не продвинулись вперед: много теорий — и никакого прогресса — мы не можем уменьшить количество преступлений с помощью метода, которым пользуемся в борьбе с преступностью.

Эти вопросы выглядят вполне научными. Мы их изучаем. Я думаю, что на обычных людей, наделенных здравым смыслом, наводит страх псевдонаука. Это может быть учительница с разумными идеями относительно обучения учеников чтению, которая подвергается нападкам со стороны школьного начальства, предписывающего делать это по-другому. Возможно, они даже убедят ее и в том, что ее методика никуда не годится. Это могут быть родители нерадивых учеников, которые после бесплодных занятий с ними станут корить себя за то, что не послушались экспертов, рекомендовавших им «правильные вещи».

Итак, мы действительно должны вникнуть в теории, которые не работают, и в науку, которая наукой не является.

Я пытался найти принцип, проясняющий эти явления, и додумался до следующей системы. В любое время вы можете оказаться на коктейльной вечеринке, где чувствуете себя вполне комфортно, беседуя с кем-то, как вдруг хозяйка вечеринки спрашивает вас: «О чем это вы тут разговариваете?» — или жена подойдет и скажет: «Почему ты опять флиртуешь?» Это значит, что они понимают, о чем вы говорите со своим собеседником.

Используя этот метод, я обнаружил еще несколько тем, о которых изрядно подзабыл, — среди них эффективность различных форм психотерапии. Я начал влезать в эту тему основательно, черпая информацию из библиотеки и других источников — я столько хотел бы рассказать вам, но не в состоянии этого сделать. И просто ограничусь несколькими примерами. Я сконцентрировал внимание на том, что касается большинства людей. Может быть, я прочитаю несколько лекций по этим вопросам в будущем году. Это займет много времени.

Я думаю, что новаторство в образовании и психологии, о котором я уже говорил, являет собой пример псевдонауки, или науки ослепляющей дикости. В Южных морях, на островах, у местных племен существует массовый культ. Во время войны они видели, как на островах приземлялись самолеты с различными полезными грузами, и сегодня хотят создать у себя подобные вещи. Они додумались создать нечто похожее на взлетно-посадочную полосу, разложили костры с обеих ее сторон, сделали деревянную будку для сидящего там человека с двумя деревянными брусочками на голове, напоминающими наушники, и прутиками из бамбука, торчащими в виде антенны, — этот человек должен нести функции диспетчера полетов — и они ждут приземления самолета. Они все сделали правильно. Форма превосходна. Все выглядит так, как они видели раньше. Но система не работает. Самолеты не приземляются. Я назвал это наукой ослепляющей дикости, поскольку они следуют всем рецептам и формам научного исследования, но пропускают нечто существенное — самолеты не приземляются.

Теперь мне следует рассказать, что же они пропустили. Очень трудно объяснить племенам Южных морей, как они должны организовать систему, чтобы вдохнуть в нее жизнь. Это вовсе не решение проблемы — рассказать им, как улучшить форму наушников. Но существует одна особенность, пропущенная наукой ослепляющей дикости. Мне хотелось бы высказаться на эту тему подробнее. Я имею в виду нечто вроде научной прямоты, принцип научного мышления, соответствующий абсолютной честности, форма обучения от «обратного». Например, если вы ставите эксперимент, вы должны сообщить обо всех неправильных или неполноценных случаях, а не только о случаях, которые вы считаете правильными. Вы должны сообщить и о других случаях, которые, возможно, объясняют ваши результаты, и о случаях, которые, как вам кажется, следует исключить на основании других экспериментов, понять, как они работают, удостовериться, что другие их тоже исключили или могут исключить.

Если какие-то детали в вашем исследовании вызывают сомнения, их необходимо представить для обсуждения. Если вы знаете о какой-то ошибке или искажении — лучшее, что вы можете сделать, — объяснить их. Если, например, вы создаете теорию, заявляете о ней и представляете на суд коллег, вам следует снабдить ее всеми фактами, согласующимися и не согласующимися с ней. Существуют и более тонкие вопросы. Когда вы объединяете вместе множество идей, создавая законченную теорию, естественно убедиться, годятся или нет ваши объяснения для определенного круга явлений, послуживших толчком для создания теории. Однако завершенная теория должна объяснять дополнительно еще ряд фактов или явлений.

Короче говоря, идея должна содержать всю информацию, позволяющую остальным оценить ваш вклад; не просто информацию, которая приводит к выводам в одном или другом конкретном направлении.

Простейший путь объяснения своей идеи — сопоставить ее с уже имеющейся информацией. Накануне вечером я услышал в рекламе, что масло «Вессон» не впитывается пищей. Это действительно верно. Это не мошенничество; но я толкую сейчас не о мошенничестве — я говорю о честности, прямоте другого, научного уровня. К рекламе следует добавить следующий факт — при определенных температурах никакое масло не впитывается пищей. Если работать при другой температуре, все виды масел, включая «Вессон», впитываются пищей. Итак, следует привести не имеющийся факт, а этот довод — разница состоит в том, с чем мы должны иметь дело и при каких условиях.

Мы знаем из эксперимента, что истина может ускользнуть. Другие экспериментаторы будут повторять ваш опыт и выяснят, были вы правы или нет. Явления природы будут согласовываться или не согласовываться с вашей теорией. И хотя вы испытаете временную славу и воодушевление, ваша репутация как ученого не улучшится, если вы не будете обращать внимание на ту работу, о которой я говорю. И вот этой научной честности как раз и не хватает в науке ослепляющей дикости. Огромное количество возникающих в такой науке трудностей связано, безусловно, со сложностью предмета и неприменимостью к нему научных методов. Тем не менее следует отметить, что это не единственное препятствие. Вот почему самолеты не приземляются — они и не могут приземлиться.