Неистовый узник - Александр Тамоников

Спецназовцы сомкнули стаканы, выпили, закусили.

– В смысле? – спросил Рома.

– Выписывают завтра, – объяснил Фещенко, с аппетитом чавкая помидором.

– Счастливчик, – вздохнул Беженцев. – А меня только через неделю.

– И меня, – расстроился Латышевич. – Вот же судьба – змеюка подколодная…

– А я хоть сейчас могу уйти, – сказал Илья, – только не хочу, не отдохнул еще. И разведка достает, требует подробностей о том, как мы снюхались с майором СБУ. Зря мы об этом рассказали. Теперь дело шьют, демоны.

– Да идут они лесом, – фыркнул Фещенко, – мы комбату настучим, он заступится. Наш комбат мужик нормальный, хотя и истерит иногда как баба.

– Не поминал бы ты черта… – осторожно заметил Беженцев.

Скрипнула дверь в подсобку. Все застыли. Вошла Олеся в белом халате и шапочке – униформа ей очень шла. Она неплохо выглядела – улыбалась, в глазах поблескивал ироничный огонек, из-под шапочки выбивались пышные локоны. Да и халатик смотрелся весьма эротично.

– Так-так, – сказала она, – выпиваем, стало быть, граждане больные. «Мальчишник» устроили, греховодники несчастные.

– Он самый, – ответил Илья, приставляя к столу свободный стул. – Присаживайся, милая. Не волнуйся, как-нибудь в церковь сходим в свободное от грехов время. Выпьешь, закусишь?

– Стриптиз будет? – деловито осведомился Рома.

– Перебьешься, – улыбнулась Олеся, наблюдая, как наполняется резервный стакан. – Эй, стой, – спохватилась она. – Куда столько? Я сегодня на работе.

– Как дела в Рудном? – обнял ее за плечо Илья.

– Нормально, дорогой. Анна Васильевна подружилась с Ниной Андреевной, Зоя с Иришкой. А твоя сестра Елизавета курирует всю четверку. Пока ладят, игрушки друг у друга не отнимают.

– Вот за это и выпьем, – обрадовался Фещенко, наполняя стаканы. – За мир, дружбу и полное понимание между народами.

Едва успели выпить, как снова заскрипела дверь. Крадущейся походкой вошел комбат Караба – при полной форме, с кобурой, в начищенных сапогах и, слава богу, без орденов.

– Вот дьявол… – расстроенно прошептал Фещенко, – помянул-таки черта…

– Что ты сказал? – нахмурился комбат.

– Он сказал, что очень здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Присаживайтесь, товарищ майор. – Илья сходил за шестым стулом, извлек из шкафчика раскладной стакан.

Майор с интересом смотрел, как из пакета под столом извлекается вторая бутылка водки и прозрачная жидкость льется в придвинутый стакан.

– Кхм, – сказал он, – ну, как-то даже не знаю…

– За мир во всем мире и процветание Новороссии в частности, – предложил тост Илья.

Отказаться от такого майор не посмел. Выпили.

– Это ты ему настучала про наш сабантуй? – тихо спросил Илья у Олеси.

– Прости, милый. Он же не против того… – зардевшись, шепнула она ему на ухо.

– Надеюсь, третьей бутылки у вас нет, товарищи спецназовцы? – строгим голосом поинтересовался майор, как бы ненароком заглянув под стол.

– Что вы, товарищ майор, конечно нет, – возмущенно ответил Илья. – Куда нам столько? Мы больные, нам нельзя.

– Нет, нет, конечно нет… – замотали головами остальные участники застолья.

Беженцев и Фещенко украдкой переглянулись. В принципе, брали четыре бутылки, но это было маленькой военной тайной.

– Ну, ладно, как скажете, – недоверчиво хмыкнул комбат. – И что сидим, бойцы, разливайте. Кстати, старлей, тебе капитана дали.

– Точно! – хлопнул себя по лбу Фещенко. – Я же знал, забыл сказать.

– За что? – растерялся Илья.

– Извини, денег нет, – развел руками майор. – Ценные подарки тоже на дороге не валяются. Я что-то должен подарить тебе на свадьбу – всю голову сломал, что это может быть…

Бойцы долго смеялись, хотя смеяться с их ранениями было противопоказано.

– Ладно, извини, чем богаты, как говорится. – Майор заглянул под стол, потом уставился на подчиненных суровым командирским оком: – Я не понял, товарищи бойцы, мне самому достать третью или кто-нибудь уважит старика?