Давай останемся никем - Элла Александровна Савицкая

Рой… Точно…

- Нет, - выдаю вместо этого. - Ты был первым. Дважды.

Я не понимаю всего того, что сейчас происходит в моей голове, но глядя на Скайлера, я определенно точно могу сказать, что мне хочется, чтобы он был рядом.

- Просто знай, что если бы моя семья была приёмной и родители отказались бы от тебя, то я – нет. Я бы не хотела, чтобы ты исчез из моей жизни.

Сама удивляюсь тому, что говорю, но это правда. Несмотря на то, что я знаю его всего немного, мне хочется, чтобы он и дальше был рядом. Пусть молчаливо, пусть так, как сам посчитает нужным, но это желание даже для меня становится неожиданностью.

Скайлер вдруг протягивает руку и стирает в уголке моего глаза слезу. Я застываю. Вероятно, это еще с его рассказа скопилась, и только сейчас влага нашла выход. Делаю вдох, а выдохнуть не получается.

Он не спешит убрать руку. Задерживает ее на моей щеке, костяшками едва касаясь кожи, а мне в этом месте становится так горячо и приятно, словно мне не хватало этого прикосновения. Странное ощущение. Неправильное. Почти такие же у меня вызывают прикосновения Роя. Только его прикосновения щекочут, а это… это будто обладает жалящим эффектом.

Сглатываю, не отрывая взгляда от заострившихся скул Скайлера. Он медленно осматривает моё лицо, губы, ресницы, глаза. Его щека нервно дергается, словно для него это до невозможности сложно.

- Ты что себе позволяешь, нищеброд? – острым осколком стекла проходится по барабанным перепонкам голос Зака.

Резко отстраняюсь от Скайлера и поворачиваю голову в сторону дома. Брат буквально слетает со ступенек и сжимая кулаки, несется к машине.

Чёрт.

Глава 29

Скайлер

Выхожу из машины и подбираюсь.

Внутри меня вулкан, который сейчас будет очень к месту выплеснуть.

- Это как понимать? – рявкает придурок, хватая меня за грудки.

Скидываю его руки.

- Что именно?

Мне всегда было интересно наблюдать за теми, кто не умеет сдерживать эмоций. У них на лице всё написано, как на ладони. Поэтому я таких не боюсь. Да я вообще по сути никого не боюсь. Только злюсь.

В данный конкретный момент очень злюсь на него за то, что сорвал первый раз, когда Оливия была со мной откровенной.

- Зак, нет.

Звонкий голос прилетает мне в затылок, а потом происходит то, чего я никак не ожидаю.

Оливия встаёт между мной и своим братом. Одной рукой придерживает шорты, собрав их в гармошку на талии, а второй тычется этому неадекватному в грудь.

- Ты поэтому не хотела с ним ехать в школу? – пышет огнём ненормальный. – Он пристаёт к тебе, Лив?

- Боже, нет, - возмущается девочка.

Не могу сдержать улыбку. Я бы уже давно пристал, будь она всегда такой, как сегодня.

- Что ты скалишься? – злобно рявкает Зак.

Надо признать, я его даже уважаю за то, что защищает сестру. И за то, что отметелил того упыря за подружку её. Ему бы себя научить контролировать, и достойный индивид получится.

- Над тобой, - говорю, закладывая руки в карманы.

Ничего он мне не сделает. Хотел бы, уже врезал. Скорее всего, присутствие сестры его тормозит.

- Ты её трогал? – дергается вперёд, но Оливия только сильнее толкает его назад. - Он трогал тебя, Лив? Я тебя закопаю, козёл.

- Нет, Зак, - повторяет Оливия, продолжая толкать его дальше. - Скайлер помог мне.

- Тем, что одел в свою одежду? Он тебя…?

Вместо слов парень сжимает челюсть, и я читаю на его лице чистую ярость. Уважаю ещё сильнее. Будь у меня сестра, я бы за неё убил. Вот и он способен, вижу, что способен.

- Нет, ты что? Как ты мог подумать такое? Кошмар! – а вот это уже выводит меня. Кошмар, значит?! Пару секунд назад в машине ей это не казалось кошмаром. Оливия краснеет и топает ногой, как маленький ребёнок. – Меня в школе облили из шланга, а Скайлер вступился! Дал мне свою одежду, потому что моя промокла! Успокойся уже и услышь меня!

Заку требуется несколько секунд, чтобы успокоить разбушевавшееся воображение. Слова сестры медленно доходят до него. Переводит взгляд с меня на неё.

- Облили из шланга? За что?

- Я вступилась за МакКоя. Помнишь его? Мне надоело, что над ним издеваются.

Пацан хмурится, переваривая информацию, и когда до него наконец доходит, зрачки моментально расширяются.

- Кто? – выталкивает сквозь плотно сжатые зубы.

Качаю головой. Он всё же когда-нибудь напорется на серьёзные неприятности, если не научится подавлять эмоции.

Думаю, мне здесь больше делать нечего. Дальше разберутся сами.

Обвожу хрупкую фигуру Оливии глазами и направляюсь к двери. Пока иду, так и подначивает обернуться.

Не надо, Скай. Оно того не стоит. Эта девочка не станет идти против всех, если вдруг это понадобится. Она и против себя – то еле передвигается, а против возможных перспектив, включающий меня, и подавно не рискнет.

На последней ступеньке таки оборачиваюсь. Ветер треплет высохшие волосы, которые она распустила, когда переодевалась. Моя футболка ей чертовски идёт, а вот шорты не очень. От них бы я избавился. Стройные ноги притягивают мой взгляд, как и всякий раз, когда я смотрю на неё. Завороженно наблюдаю за ее эмоциональными объяснениями, за тем, как взмахивает руками, тут же снова одной хватая шорты.

Оливия очень красивая девочка. Особенно сейчас. Ее внешность не вызывающая, утонченная и какая-то неземная. А глаза какие. Огромные, эмоциональные. С них эмоции как с открытой книги можно считать. Всякий раз, когда она смотрит на меня, хочется в них провалиться.

Оливия бросает на меня быстрый взгляд, полный сожаления. Извиняется за брата. А мне на него плевать. Как и на обвинения его. На неё не плевать. Но это настолько же бессмысленно, как лить воду в дырявое ведро. Оно никогда не наполнится.

Вхожу в дом и иду к себе. Всё мне здесь чужое. Я и привыкнуть не стараюсь. Все равно долго здесь не задержусь. Как только поступлю, так и уеду. Такова была договорённость с Патриком.

Он обеспечивает меня деньгами, я молчу о том, что он усыновил меня только ради его собственной выгоды.

Меня всё устроило. Я наконец доработал последние дни в автомастерской и теперь работаю «сыном». За это платят гораздо больше, но теперь я хотя бы в состоянии поместить мать