Сильная рука - Кэт Форд

Разглядывая бесполезное трепыхание Ника, Дамиан сказал:

- Твое удовольствие и твоя боль – принадлежат мне, малыш. Я решаю, что ты почувствуешь и когда. Ты должен думать лишь о том, как угодить мне, как лучше мне подчиниться.

Ник уже почти не мог связно говорить:

- Да, сэр, - выдохнул он, и его ресницы затрепетали, словно крылья бабочки.

Дамиан отодвинулся, и Ник сделал глубокий вдох, готовясь к тому, что последует дальше. Дамиан упоминал боль уже не в первый раз, и Ника немного пугало, что же мужчина мог придумать для него. Он сжал ягодицы, чувствуя себя слишком пустым сейчас, когда исчезли заполнявшие его почти весь день шарики.

- Чего-то не хватает, малыш? – спросил Дамиан, словно читая мысли Ника. – Могу я уговорить тебя позволить заполнить себя чем-нибудь другим? – Хриплый голос Дамиана был полон обещания.

- Я не уверен, что вы этого заслуживаете после того, как дразнили меня весь день, сэр, - выговорил Ник почти строго.

Дамиан онемел от удивления, но не смог сдержать смеха:

- Ты не можешь говорить мне «нет», малыш. Кто тут принимает решения?

- Вы целый день меня мучили, - надул губы Ник.

- Возможно, я недостаточно ясно выразился, малыш, - сказал Дамиан, шлепая блестящую задницу мальчика. – Возможно, тебе нужна еще одна порка?

- Нет, спасибо! Вы главный, сэр. Все будет так, как вы решите, - поспешно выдал Ник правильный ответ, хотя ему хотелось кричать: «Трахни меня! Ну трахни же меня прямо сейчас!»

- Очень хорошо, малыш, - похвалил его Дамиан. – Очень вежливо и покорно.

Ник дернулся, когда прохладные пальцы, скользкие от смазки, прошлись по его чувствительной дырочке. Он попытался насадиться на них, но Дамиан дразнил его, отодвигаясь ровно настолько, чтобы у Ника этого не получилось, и периодически то щипая сосок, то гладя его по бедру. С лица фотографа не сходила улыбка, сводящая мальчика с ума.

Когда Дамиан решил, что достаточно уже распалил Ника, он погрузил палец в узкий вход одним уверенным движением, с удовольствием слушая приветствующие его стоны. Ник извивался, насколько это позволяли оковы. Как же приятно было почувствовать теплые пальцы вместо холодного, неуступчивого пластика бусин.

Он резко выдохнул, не в состоянии просто расслабится под вторжением, борясь с медленным продвижением, пока не почувствовал, как рука Дамиана успокаивающе гладит его бедро.

- Расслабь мышцы, малыш. Дай мне войти.

Наконец Ник сумел расслабиться, заново привыкнув к ощущению заполненности, к пальцам, скользящим внутри него, гладящим его потаенное местечко. Когда пальцы исчезли, он застонал от потери.

Дамиан обошел платформу и встал у головы Ника, опуская ремешок, удерживающий голову мальчика, так что та запрокинулась.

Расстегнув джинсы, Дамиан протолкнул свой член сквозь губы Ника. Мальчик попытался сделать вдох, но его рот был заполнен. Фотограф взялся за цепи и осторожно толкнул подвеску от себя.

- Расслабь горло, малыш. Открой рот пошире и прижми язык книзу. Ты можешь принять меня всего. Используй свой сладкий ротик, отсоси мне. Вот, он весь внутри.

Ник расслабил горло, сконцентрировавшись на хриплом голосе, направляющем его. Ощущение, что сильные руки Дамиана крепко держат его, вместе с его беспомощным положением, еще сильнее заставили юношу осознать, как же остро ему хочется кончить. Но нельзя. Нельзя кончать, пока его мастер не разрешит. Ник сосредоточился на том, чтобы доставить удовольствие Дамиану, хотя противоречивые ощущения сбивали его с толку. Внезапно, что-то словно отключилось в мозгу, и от всего мира остался только Дамиан и его наслаждение. Он жадно лизал член, скользящий внутрь и наружу в такт раскачиваниям подвески.

Дамиан заметил это выражение полного умиротворения и подчинения на лице мальчика и осторожно вытащил свой член изо рта Ника. Он снова приподнял голову юноши, чтобы тот мог видеть, как фотограф будет в него входить. Дамиан обошел платформу и встал между раздвинутых ног Ника, разглядывая, как поднимается и опускается гладкая грудь, блестящая от пота, как сжимаются и напрягаются сухие мышцы под бархатной кожей, натягивая оковы.

Дамиан толкнул подвеску и позволил рукам скользнуть по обнаженной коже Ника, дразня пульсирующий вход головкой члена, когда раскачивающаяся платформа достаточно приближалась.

Быстрым движением бедер Дамиан протолкнул головку в дырочку Ника, чувствуя, как трепещут внутренние мышцы, принимая его. Он снова качнул подвеску, ровно с той силой, чтобы с каждым ее движением он вновь и вновь проникал в мальчика. Фотограф снял кольцо со своего члена. Он дразнил Ника уже настолько долго, что нужда сводила с ума и его самого.

Каждый раз, когда подвеска двигалась от Дамиана, его член выскальзывал из как следует смазанной задницы Ника. Когда она двигалась обратно, головка мужчины снова проникала в мальчика. Раз за разом пронзая его, твердый ствол возбуждал все больше и больше, так что член юноши, истекая смазкой, пытался прорвать стягивающую его кожу.

Сквозь разведенные ноги Ник заворожено смотрел на лицо Дамиана, чувствуя, как в него снова и снова вторгается теплый, живой член. Насколько же это было лучше, чем жесткий пластик. Он смутно припомнил сомнения в своей ориентации, но сейчас, когда он знал, насколько сильны ощущения, когда его трахает мужчина, стимулируя простату, лаская его стояк, они не имели значения. Он хотел еще.

Он не мог оторвать глаз от ладони Дамиана, узкой и сильной. Длинные пальцы медленно высвободили его член из кожи. Боль прокатилась на границе удовольствия, когда кровь вернулась в плоть. Наконец он был свободен. Экстаз медленно зарождался в нем, заставляя тяжело дышать.

Дамиан взялся за цепи, платформа изменила движение, и теперь фотограф входил в Ника короткими жесткими рывками. Юноша не сводил глаз с сосредоточенного выражения на лице мужчины, пока тот приближался к оргазму. Наконец Дамиан выдохнул приказ:

- Кончи со мной!

Ник почувствовал, как горячее семя выплеснулось в презерватив, и в тот же момент его собственное оросило руку Дамиана. Юноша сильно сжал задницу, разбрызгивая струи спермы по животу и громко крича.

Дамиан вздохнул, наблюдая, как тонкое тело содрогается в послеоргазменном шоке. У него самого подгибались колени, но долгая прелюдия того стоила.

Через минуту раздался хриплый голос с другой стороны подвески:

- Мы можем сделать это еще раз, сэр?

Дамиан засмеялся, чуть задыхаясь:

- Да, детка. Но только после долгого отдыха. – И добавил себе под нос: - Ты меня в гроб загонишь, вот Эшли повеселится.

Когда к нему вернулась способность контролировать свои ноги, Дамиан осторожно выскользнул из мальчика и принялся возиться с упряжью, постепенно высвобождая из нее Ника.