Каббалист с Восточного Бродвея - Исаак Башевис-Зингер

Летом 1914 года реб Танум, его жена и Копель поехали в Карлсбад на воды. Считалось, что минеральная вода благотворно влияет на печень старика. Но тут разразилась война, и они застряли в Австрии. В 1915 году реб Танум умер, а вдова с сыном поселились в Берне, в Швейцарии. Сотрудники местного университета приняли участие в судьбе Копеля. Ему выписали стипендию и дали возможность учиться. Мать, выросшая в хасидской семье, наняла Копелю учителя для занятий еврейскими предметами. После польско-большевистской войны 1920 года вдова реб Танума вернулась в Варшаву, а Копель остался в Берне. Мать хвасталась, что он стал там профессором математики, самым молодым профессором в мире. Варшавские шахматисты то и дело натыкались на имя Копеля в журнальных отчетах о международных шахматных турнирах и предсказывали, что из него получится новый Шлехтер или Ласкер. После восстания Пилсудского 1926 года Копель Рашкес возвратился в Варшаву. Он из-за чего-то поссорился со швейцарскими профессорами и в придачу потерпел поражение в шахматном турнире. Его помнили красивым маленьким мальчиком, а теперь у него были черная борода и горб. Мать Копеля никому об этом не рассказывала, но в Швейцарии у него что-то произошло с позвоночником, и не помогли ни массажи, ни корсеты. Копель говорил на смеси идиша с немецким. В Варшаве он подал в суд на своих сводных братьев и сестер от первого брака реб Танума, присвоивших себе его наследство. Тем временем мать Копеля вышла замуж за виноторговца из Лодзи, и Копель не одобрил ее выбор. Он отвернулся от своей семьи.

Поначалу Копель устроился в Варшавский университет читать лекции по математике. Попасть в штат ему помешало слабое владение польским. Копель выиграл судебный процесс против братьев и сестер и получил дом на Цегляной улице. Впрочем, из-за жестких ограничений в области арендной платы доход от сдачи квартир был совсем небольшим. В 1928 году на лекции в студенческом клубе он познакомился с Гиной, или Генендель, Шапиро, убежавшей от отца-раввина изучать литературу в свободном польском университете. Гина была высокая, темноволосая, с черными глазами и необычайно бледной кожей, гладкой, как шелк. На балу, устроенном идишской прессой, ее выбрали королевой красоты. Гина жила у тети, которая тоже — еще раньше — сбежала из хасидской семьи и теперь работала медсестрой в варшавском еврейском госпитале.

Лекция Копеля Рашкеса, называвшаяся «Человеческий интеллект и космическое знание», привлекла множество народу. В Швейцарии Копель увлекся мистикой. Здесь, в Польше, он примкнул к спиритическому кружку, возглавляемому знаменитым медиумом Клуским. На сеансах Клуского вызываемые им духи оставляли отпечатки пальцев в ванночках с парафином. Профессор Охорович и ряд психиатров в Англии, Франции и Германии считали Клуского величайшим медиумом всех времен и народов. Клуский умер, и его ученикам нужен был новый лидер. Копелю, или Константину, Рашкесу, как стали называть Копеля его последователи, нравилось реноме вундеркинда и эрудита. Он поселился в просторной квартире в доме на Цегляной улице, на которой из поколения в поколение жили богатые, преуспевающие семьи.

Хотя Рашкес читал лекцию на смеси польского и немецкого, в клубе собралось много поляков, интересующихся последними достижениями в психологии. Гина Шапиро пришла за два часа до начала и заняла место в первом ряду. Она еще до лекции читала журнальную статью Рашкеса на ту же тему. Хотя Копелю Рашкесу было тогда всего двадцать семь лет, выглядел он на сорок. Он был маленький, с высоким лбом, темными глазами и длинными пучками волос, которые, казалось, торчали у него прямо из макушки. Кожа у него была желтоватой и в прыщах. Он рассказывал о последних научных экспериментах, говорил о ныне здравствующих вундеркиндах и о вундеркиндах прошлых лет. В какой-то момент он написал на доске математическую формулу, открывшуюся ему во сне. Потом он поделился со слушателями историей, имевшей место в его собственной семье. Ее рассказал ему дед, реб Борух Амшинавер. Это была история мальчика, который в возрасте пяти лет произнес проповедь в синагоге в Великую Субботу; в семь лет у него выросла длинная борода, а в десять он был уже седой, как патриарх. К двенадцати годам он впал в маразм, а еще через несколько лет умер от старости. Он наизусть цитировал страницы Талмуда, которых никогда не читал. Когда его отец, александровский хасид, впервые привез его в Александров, чтобы представить своему раби, мальчик знал все улицы городка. Он даже указал то место, где раньше был колодец, который к тому времени давно засыпали, а площадку замостили. Лекция Копеля Рашкеса длилась больше двух часов. И хотя он заикался, путался в записях, кашлял, пил воду и делал долгие паузы, его слушали внимательно. Когда он закончил, раздались бурные аплодисменты. Гина протиснулась к сцене и поцеловала Копеля Рашкеса в макушку, в глаза и в щеки. Потом она упала перед ним на колени с криком: «Учитель, Мастер, Бог!» После чего попыталась облобызать его ноги.

Несколько месяцев спустя Копель Рашкес и Гина Шапиро поженились. Это была скромная церемония, на которой не присутствовало ни одного родственника ни с той, ни с другой стороны. До свадьбы Копель подробно расспрашивал Гину о ее прошлом. Любила ли она кого-нибудь прежде, и были ли у нее мужчины до него. Гина уверяла Копеля, что он — ее первая любовь и что она девственница. Но Копель Рашкес потребовал, чтобы она прошла освидетельствование гинеколога, одного из его почитателей. Только после того, как врач представил письменное заключение о Гининой девственности, Рашкес согласился на женитьбу.

Сразу после свадьбы Копель Рашкес начал изводить Гину приступами ревности. Кто-то сказал ему, что, если девушку выбрали королевой красоты, значит, она переспала с кем-то из жюри. Гина клялась всем святым, что ни один из судей до нее даже не дотронулся, но Копелю этих ее заверений было мало. Он потребовал, чтобы она предоставила ему полный список судей, после чего провел тщательное расследование: кто примерный семьянин; у кого есть любовница; как относятся к ним сослуживцы. Гина сказала, что человек, обладающий таким даром ясновидения, как Рашкес, должен и без того знать правду. Но Копель твердил свое:

— Лучше сознайся.

— Дорогой, в чем мне сознаваться? Бог свидетель, я даже не помню, как они выглядят.

— Все равно, во всем этом есть что-то некошерное.

В университете против Копеля Рашкеса начались интриги. Он публиковал статьи в журналах по оккультизму и окружил себя людьми, бросавшими тень на его репутацию серьезного ученого. Ректор объявил Копелю ультиматум: либо расставайтесь со своими спиритами, либо уходите из университета. В конце концов Копелю Рашкесу пришлось уйти. Теперь он существовал исключительно на доход от сдачи квартир и на крохотные гонорары за статьи в журналах по оккультизму. По его настоянию Гина бросила учебу. Рашкес не хотел, чтобы она сидела рядом с похотливыми студентами-мужчинами, да и молодым преподавателям он тоже не доверял. Рашкес страдал от болей в желудке, и Гина готовила ему специальные диетические супы и каши. По вечерам Гина встречала гостей, приходивших к ним в дом на спиритические сеансы. Рашкес не обладал способностями Клуского, но членам его кружка удалось разыскать молодую женщину, своими медиумическими способностями превосходившую и г-жу Гардинж Британ с Корой Таппин-Ричмонд, и даже г-жу Пайпер с Евсапией Палладино. Ее звали Галина Валевская, а в контакт с небесными силами она входила, вызывая дух польского помещика XV века Здислава Бржеского. Бржеский говорил на старопольском низким мужским голосом, Галина Валевская сидела между двух мужчин, контролировавших ее руки и ноги. И тем не менее лежащая на столе труба гудела, фортепиано бренчало, а в воздухе показывались язычки пламени, и время от времени дул холодный ветер. Невидимая рука писала на планшетке. В палатке, устроенной из занавесок, материализовалась женщина, которая во время восстания Костюшко, переодевшись в мужское платье и взяв себе имя Стах Млот, сражалась плечом к плечу с солдатами и погибла в бою от царской пули. Теперь она парила в воздухе и целовала Рашкеса в макушку.

Рашкес начал писать книгу, в которой посредством логики и математики пытался доказать существование Бога, бессмертной души, телепатии, предчувствий и прочих таинственных явлений. Его аргументы в защиту телепатии были примерно таковы: если признать наличие в мире некоего центрального разума или мозга, то для того, чтобы управлять происходящим, эта сила должна быть способна посылать сигналы во все уголки Вселенной. Если бы передача информации осуществлялась исключительно посредством электромагнитных волн, далекие звезды получали бы ее с опозданием на тысячи или даже миллионы лет. Следовательно, должна существовать сила, способная передавать информационные сигналы куда угодно, независимо от расстояния. И без телепатии тут не обойтись.