Новый горизонт (СИ) - Серебряков Дмитрий "Дмитрий Черкасов"

Пока я довольно улыбалась, мой бог исчез, не дав Сваю ответа. Однако даже так глава ещё долго продолжал отбивать поклоны, молясь неизвестно кому. Как долго это у него продолжалось, сказать не могу, поскольку вернулась к себе уже на пятой минуте ночной молитвы главы. На следующий день я подлила сок вуфа ещё и в лекарства, которые местные лекари с утра пораньше приготовили для Свая, и аж до конца вечера ушла в архивы. Решив, что больше тянуть нет смысла, я хотела закончить всё этой ночью. Именно поэтому сегодня мой бог, в отличие от всех предыдущих ночей, научился разговаривать. С самых первых минут своего появления в комнате главы он сказал следующее.

— Твоё время пришло. Завтра я сопровожу тебя в мир, где пылает яркое солнце и правит вечное лето. У тебя остался лишь один день. Успей сделать всё, чтобы ни о чём не пожалеть на той стороне. Благослови дочь и пожелай ей счастья. Отдай власть другому по доброй воле. Лишь в случае, если не оставишь за собой незаконченных дел, путь твой будет тих и спокоен. И на той стороне тебя будет ждать мирная жизнь, полная счастья и радости, — завершив речь, бог тотчас испарился, как будто его никогда здесь и не было.

С утра я вновь разбавила лекарства главы и пошла к архивам в отличном настроении. Если всё получится, и Свай уступит своё место Дрою, то сегодня ночью я отправлю к главе последнего бога смерти, который скажет, что решил продлить жизнь Сваю при условии, что тот больше не станет вмешиваться в политику и заживёт мирной жизнью в деревне.

Сидя в архиве, я только и думала о том, какая же это ужасная штука — ожидание. Эх, как же сильно оно меня убивало. Я надеялась, что за мной придёт Дрой или Кита с хорошими новостями ещё в середине дня, однако они почему-то совсем не спешили. Время же тянулось до ужаса медленно. В итоге, за те двенадцать часов, что пришлось отсидеть в чёртовом подвале, я успела накрутить себя до катастрофы вселенского масштаба. Когда же наступило уже восемь вечера, а Кита по традиции за мной так не пришла, я побежала со всех ног за хоть какими-нибудь новостями.

Слава всему, Кита была у Дроя. Девушка плакала у него на груди. Как только я вошла, та повернулась ко мне с глазами, полными отчаяния, после чего вновь отвернулась и продолжила лить слёзы в рубашку Дроя уже с новой силой.

— О боги, Кита, что случилось? Неужели кто-то умер? — Спросила я, изобразив полное непонимание.

— Ещё нет… — Вытянула из себя девушка сквозь слёзы. — Но мой отец… Он… Отец уже попрощался с жизнью. Он отдал последние распоряжения, как глава клана. Он уверен, что умрёт сегодня ночью. Я не понимаю, почему, но он как будто точно это знает…

— Хм. И какие же распоряжения отдал глава? — Переспросила я с задумчивым видом.

— Он благословил меня и Дроя, пожелал нам счастья. Более того… Дроя, которого до этого совсем не жаловал, отец… Отец сегодня передал ему пост главы клана… Это… Отец… Он сказал, что к нему приходил сам Эрод, и что его смерть уже неизбежна… Отец попросил меня защитить племя и позаботиться о себе, сказал, что я должна прожить счастливую жизнь…

Кита разрыдалась пуще прежнего, Дрой же только и мог, что гладить её по голове и утешать, что всё будет хорошо. Конечно, в моей душе остался неприятный осадок из-за того, что пришлось обмануть подругу, однако другого выхода просто не было. Либо так, либо способ Ли — то есть убийство. Сейчас Кита плачет, но завтра, когда отец не умрёт, наверняка будет счастлива. Плюс ко всему Дрой стал главой, и мы своего достигли. Думаю, на какое-то время муки совести можно и притушить.

— Вета, есть ещё кое-что, — вдруг сказал Дрой, когда Кита уже слегка успокоилась. — Пришло письмо от Нурида. Он пишет, что с Ли всё в порядке, и она вернётся к нам уже завтра.

— Правда? — Я тотчас оживилась. — Дай взглянуть!

В записке, которую мне протянул Дрой с явным неодобрением на лице (похоже, связь Нурида и Киты ему действительно не нравилась), было написано: «Дорогая Кита, с прискорбием сообщаю, что мой план по обольщению твоей подруги провалился с треском. К сожалению, богиня красоты оказалась до жути несговорчивой и продолжает отвергать мою искреннюю любовь. Знала бы ты, как мне сейчас больно. Со слезами на глазах я складываю оружие, ведь опыт подсказывает, что связываться с влюблённой девушкой — только себе дороже. Свет моих глаз вернётся к вам уже завтра. Наша договорённость всё ещё в силе, так что не забывайте высылать мне свежие стейки. Люблю, целую. Заглядывай ко мне почаще. Надеюсь, хотя бы ты не станешь разбивать моё хрупкое сердце. С огромной любовью, Нурид из рода Пианов».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Слава всему, Ли возвращается! — Не сдержала я вздох облегчения, так как просто видеть её имя и стабильную шкалу здоровья в списке клана мне было никак не достаточно, чтобы полностью себя успокоить. — Однако почему на день раньше? Хм. Ко всему прочему, похоже, она смогла обвести вокруг пальца Нурида — действительно что-то с чем-то…

— Обвести вокруг пальца? Что ты имеешь в виду? — Переспросила Кита, всё ещё пуская редкие слёзы.

— Да вот же написано, — вернувшись к письму, я процитировала, — «связываться с влюблённой девушкой — только себе дороже»! Ли обманула его, заставила подумать, что уже кого-то любит.

— Хм. — Кита вдруг перестала плакать и окинула меня недоумевающим взглядом. — А с чего ты решила, что это ложь?

— Ну как же… — Под пристальным взглядом драконики я всё-таки замялась с ответом. — Конечно, у Ли раньше была Мэрит, однако она говорила, что всё кончено… Неужели соврала? — Спросила я больше у самой себя, чем у двоих драконов.

— Мне ни о какой Мэрит неизвестно, однако то, что Ли влюблена, более чем очевидно, — уверенно заявила Кита, совсем уже позабыв о том, что ей нужно плакать. — И похоже, это не понимает лишь та девушка, которую она любит.

— Ты сейчас что, на меня намекаешь? — Переспросила я с огромным недоверием в голосе. — Да быть такого не может! Мы с Ли просто хорошие подруги… — Увидев неодобрение во взгляде Киты, протянула я уже далеко не так уверенно, как всего пару секунд тому назад.

— Может и так, — строго сказал мне девушка. — Однако дам тебе один совет на будущее. Если тебя хоть немного волнуют чувства Ли, не говори ей, что «такого быть не может».

Ну нет. Нет, нет и ещё раз нет! Это ведь просто невозможно! Всё это лишь предположения Киты и ничего более! Однако с другой стороны… Когда пришло время выбирать, из всех Ли спасла именно меня, даже несмотря на то, что рядом была Мэрит, и ей бы самой спастись было намного легче. Более того… Ли всегда соглашалась на мои условия, выполнила болезненную для себя просьбу узнать номер Андрея. Ещё она перестала рядом со мной носить маску и выглядела по-настоящему счастливой, когда я сказала, что азиатка невероятно красива. Ли попросила меня научить её играть на скрипке даже несмотря на то, что любовью к музыке точно не страдала — неужели всё лишь для того, чтобы стать ближе? А ещё у подруги в глазах постоянно мелькала грусть, когда я говорила об Андрее…

Вот же ж. Если так посмотреть, то всё сходится! Однако, нет, рано ещё делать выводы. Возможно, всё это лишь мои предположения и ничего более. Да и с чего вдруг ей в меня влюбиться? Правильно — не с чего! Вот только, с другой стороны, я ведь тоже влюбилась в Андрея не за что-то, а просто так. Боже, как же я надеялась на то, что всё это на самом деле неправда. Я не против нестандартных отношений, однако у меня есть парень, пока сама Ли — моя дорогая подруга. Мне бы очень не хотелось портить наши с ней отношения подобной неловкостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Минутку. Что я только что подумала? «Не против нестандартных отношений»?! И это я-то такое ляпнула?! С подобной формулировкой явно что-то не так. К лгбт-сообществу я всегда толерантно относилась, но насчёт того, чтобы и самой быть «не против»… Так. Успокойся. Подумала и подумала — ничего страшного. Просто неудачная формулировка мысли, с кем не бывает? Я всю жизнь была гетеросексуалкой, и ничто этого не изменит. Просто временное помешательство на фоне нескончаемых стрессов — вот и происходят подобные оговорки. В общем, всё — забыли и не вспоминать!