Вундервафля - Олег Дивов

В одном глазу капитана ярко светилась воображаемая майорская звезда, в другом – «звездочка», а может, кто его знает, целое «БКЗ».

Он все отлично понял, да еще и купился вдобавок. А чего, одно другому не мешает. Капитану, обреченному просиживать штаны в полку и гоняться за негодяями, которые ему ворон подбрасывают, а после войны надувать щеки, делая вид, что и правда воевал, сегодня выпала редкая удача: лично взять двух шпионов. Оправдаться перед людьми, а главное, перед своей совестью – коли она у Ворона найдется, а что же он, не человек? – за всю войну разом. И награду получить не за имитацию бурной контрразведывательной деятельности, а за честное дело. Если особист не забоится, конечно. Вроде не забоялся, и Тяпа был очень рад, что не ошибся в капитане. Приятно, когда вокруг тебя хорошие люди.

– А вот это вот, – Тяпа изобразил на пальцах дуэль, – вы мне припомните, когда вернемся с добычей. Сейчас у вас каждый боец на счету. Если не доверяете – бросьте меня здесь. Или расстреляйте на самом деле. Хотя, если честно, я бы очень хотел узнать, чем все кончилось.

– Драть тебя некому! – только и сказал капитан.

– Меня?! – возмутился Тяпа. – Да меня сегодня выпорол собственноручно маршал Советского Союза Жуков Георгий Константинович!

Церковь Тяпа бомбил, когда на нее пожалели больших пушек и бетонобойных снарядов. Церковь была, что называется, монументальная, теперь таких не делают, можно танк убить об стену. У нас там размещался, как водится, склад. А немцы туда поставили что-то хитрое; как Тяпа подозревал и Ворон ему сейчас подтвердил – важный узел связи.

Объект был прикрыт зенитками очень плотно, и бомбить его массированно в надежде, что какая-нибудь чушка ухнет куда надо, означало понести массированные же потери. Но тут в штабе полка родилась гениальная идея.

У церкви имелось одно слабое место – барабан центрального купола, вот эта шея, на которой купол сидит. Сам купол давно пустили на железо колхозники, над барабаном навели дощатую кровлю. Штаб разработал план точечной атаки силами одного звена. Лейтенант Овсеенко подвесит над церковью «САБы», после чего старлей Матвиенко должен кровлю метко раздолбать, а лейтенант Тяглов следом – закинуть в дыру нечто убедительное, чтобы немцы с одного раза поняли: зря они сюда залезли. Лучше всего соточку туда захерачить.

Понятно было, что третий самолет над церковью едва ли не готовый покойник. Говоря по чести, там и второму самолету круто придется, только первый вдруг проскочит дуриком. Задача для асов и снайперов. Малыми силами ювелирно тюкнуть.

Сначала думали послать звено старлея ГСС Димы Фирсова и начали было с ним гениальную идею обсуждать. Но тут замполит сообразил, что Дима в полку единственный Герой, и если убьется, это может плохо повлиять на боевой дух. Вот когда вырастим в своем коллективе Героев как грязи, тогда и будем ими швыряться! Дима, надо сказать, хоть и любил трудные задания, в этот раз не слишком обиделся, что его задвинули. А следующим за Димой по лихости, ушлости и способности оставаться в живых числилось звено старлея Матвиенко…

Овсей был на вылете, да его мнение никого и не волновало: ему работа предстояла, по меркам ночных бомбардировщиков, плевая. С чем он заочно согласился: если мне надо только «люстру» повесить, вопросов нет.

А вот Матвиенко с Тяпой и их штурманов вызвали в штаб персонально. Пускай оценят красоту и изящество замысла. Пускай скажут, как им это нравится.

Гениальная идея никого не вдохновила. Меньше всех – Матвиенко, который успел до войны научиться играть на баяне и в футбол, но еще между делом сдал экзамены в архитектурный. Он как увидел аэрофотосъемку той церкви, сразу заскучал.

– Нам не забить туда сотку, – сказал Матвиенко. – Технически невыполнимо. Одно дело сыпануть горсть мелочи на крышу, это я запросто, и совсем другое – воткнуть такую чушку точно в барабан. Уверен, что Тяглов попадет в церковь, но бомба ляжет на свод, а он толстенный и идет куполом, я вам как архитектор говорю. В лучшем случае обвалим часть потолка. Только впустую немцев вызверим. И вообще такая задача – для пикировщиков. Это ведь «пешки» снимали? Ну пускай они и того…

– Если пойдут эскадрильей, кому-нибудь авось и повезет, – добавил рассудительный Валерий Павлович. – Только не успеет повезти, раньше их всех посбивают.

– А ваше мнение, Тяглов? – спросил комполка.

Тяпа смотрел в потолок и жевал губу.

– Ну думай, думай, – разрешил командир и перевел взгляд на Клёпу.

– Пятидесяточку?.. – неуверенно предложил Клёпа.

– Без разницы, – буркнул Матвиенко.

– Я их точнее бросаю, – объяснил Клёпа. – Сам не знаю почему, но у меня с ними лучше получается.

– Вы уясните, товарищи, одну простую вещь, – сказал командир. – Есть мнение, что «ночников» там не особо ждут. Момент внезапности на нашей стороне. Но второй раз – близко не подпустят. Одна попытка. Кидать туда мелочь, которую вы шутя в дымовую трубу уложите, – нет смысла. Нам приказано так жахнуть, чтобы – в пыль. Чтобы все внутри размазало по стенам. Там особо важный объект, надо его расхерачить однозначно и непоправимо. Это задание для вас, потому что вы – умные. Вот и думайте.

Пару секунд было тихо. Потом Тяпа оторвал взгляд от потолка и сказал:

– Забьем, товарищ подполковник. Сотку забьем.

– Уверен?

– Ну ведь надо же. Раз надо – значит, надо.

Он посмотрел на Клёпу, тот поймал его взгляд, что-то для себя быстро уяснил – и кивнул.

– Штурман согласен?

– Я постараюсь, – сказал Клёпа. – А если «САБы» прогорят или просто темно покажется – можно включить фары?

Все уставились на него как на полного дебила. А Тяпа – недобро, осуждающе. Повисла напряженная пауза.

– Ну ведь надо попасть! – объяснил Клёпа.

– Тяглов, а Тяглов… – прошипел командир. – Я не понял. Вы чего опять задумали, клоуны несчастные? Зачем ему фары? Куда он ими светить собрался, Матвиенко под хвост?.. На меня смотри! Чего глаза спрятал? Что за детский сад?!

– Да я сам не понял, товарищ подполковник!

– Врешь!

– Я просто ляпнул, товарищ подполковник, – сообщил Клёпа, глядя под ноги. – Глупость какую-то. Виноват.

– Короче, Тяглов. Мне некогда с вами разбираться, но если включишь фары для своего бомбардира хренова – домой не приходи. Уяснил?

– И в мыслях не было, товарищ подполковник. Это он так… Сгоряча. Это же самоубийство – ночью с фарами бомбить.

– Вот именно. Продолжаем. Ведущий?..

– Я свою часть работы сделаю. Если Тяглов говорит, что забьет, – пускай забивает, я его первый расцелую. Но это будет невиданный гол, самый красивый гол в истории.

– Что за манера у вас, Матвиенко, вечно вы пытаетесь заранее оправдаться, – сказал комполка. – Нудите чего-то, мямлите… А потом идете и все равно делаете. И зачем тогда нудите? Я устал уже от вас. То ли дело Тяглов: надо – значит, надо!

Матвиенко пожал плечами. Он был смурной в последнее время.

Когда все вышли из блиндажа, Валерий Павлович толкнул локтем Тяпу и сказал:

– Значит, это ты зашел на мост вдоль реки с фарами? А мы-то все гадали, кто у нас такой психованный! Ну, конечно, ты! Кто же еще.

– Надо было, – процедил Тяпа. – Очень надо. Иначе попасть было невозможно. Вы же не попали, и никто не попал. А у нас вышло.

И показал Клёпе кулак.

– Я не нарочно. Просто вырвалось. Извини…

– Ладно, орлы, колитесь, как забивать будете?

– Да понятно как, – сказал Матвиенко. – Я когда про фары услышал, сразу понял. И спрашивать не о чем. Лично я не спрашивал и ответа не слышал. И если пристанут – а меня там вообще не было, уже домой улетел и ничего не видел. Тяпа, фары тебе не понадобятся, даже не думай – я в свой заход еще «САБов» подвешу… Но знаешь, верно говорит Валерий Павлович: ты псих. Застрянет у тебя бомба промеж копыт – и что дальше?

Тяпа почесал в затылке. И улыбнулся.

– Теперь и до меня дошло. Ну что же, это сильно повышает шансы, – заметил рассудительный Валерий Павлович.

– Вот будь я уверен, что меня этой ночью убьют, я бы поменялся с Тяпой местами, – сказал Матвиенко. – Но я пока не уверен. Просто знаю, что это случится очень скоро, но не хочу. Я еще поживу немного, а потом меня убьют. И Клёпа заберет мой баян – все слышали? Не вздумайте баян пропить. Клёпе надо учиться.

– Во надоел-то… – буркнул Валерий Павлович в сторону.

– Я без тебя играть не буду, – сказал Клёпа. – Так что не умирай, пожалуйста.

– Ты будешь играть в мою память и в мою честь, – заявил Матвиенко. – Если в церковь не воткнешься, как капитан Гастелло.

– Гастелло – герой, – сказал Клёпа.

– Разумеется. А что еще делать, когда горишь синим пламенем, а под тобой немецкая колонна? Тут любой героем станет, у кого кишка не тонка. Бабах – и герой. Ты бы, что ли, не бабахнул? Еще как!

– У меня кишка со свистом, – предупредил Валерий Павлович. – Поэтому убедительно прошу обойтись без подвигов, товарищи пилоты.