Встреча без возможности прощания - Мария Жукова-Гладкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кстати, Володьку отыскали? – спросила Аполлинария.
– Отыскали. К счастью – или несчастью для кого-то, – его недалеко унесло. А то могли бы искать несколько месяцев. И отсюда уже всех увезли.
– Нас-то когда отпустите? – спросил писатель-фантаст. – Работать надо, мне же с моей работой никто ни больничные, ни отпуска не оплачивает. Если не пишу, то ничего и не получаю. И эту квартиру покинуть страсть как хочется.
– Сейчас еще немного побеседуем, и поедете по домам. Потом, правда, всех в прокуратуру вызову, но, надеюсь, это будет уже формальность.
– О чем беседовать-то?! – закричала Римма. – На меня хотите все преступления повесить?
– Еще недавно кто-то хотел все повесить на меня, – невозмутимо заметила Аполлинария.
– По-моему, вначале высказывалась версия, что Лебединский покончил жизнь самоубийством, – вспомнил Алекс Мерлин. – Желал покончить с собой эффектно. Вон Коля заснял его в аквариуме. Хотя Лебединский, конечно, хотел бы, чтобы снимали журналисты. А тут ни одного журналиста. Думаю, Коля сможет неплохо заработать на снимках.
– Во-первых, снимки пойдут в прокуратуру, во-вторых, фотоаппарат Сонин, – сказал Коля.
– Так, допустим, что Лебединский эффектно покончил с собой. Не верю, но допускаю, – заговорил Степан Петрович. – Но больше-то никто с собой не кончал.
– Анна, – напомнила Римма.
– Все была представлено как самоубийство, но даже если и так, пикой для колки льда никто сам себя заколоть точно не мог.
– И Владимира Свистоплясова человек со стороны заколоть не мог, – проговорила Настя. – Других убить – да. Анатолия и Шурика убили ночью, и это мог сделать посторонний, Петра тоже мог убить посторонний, когда он остался досыпать, а мы все пошли в зал. И самоубийство Анны мог организовать посторонний. Но Свистоплясова убил кто-то из присутствующих.
– Или уже умерших, – добавила Валентина.
– Андрей Павлович, признавайтесь: кто-то к вам приходил? – спросил следователь.
– Ко мне – нет.
– К вам, Римма Ивановна?
– Нет. Это только мой муженек нанимает баб, чтобы меня выжить из квартиры. Поняла! Это он организовал все убийства, чтобы свалить их на меня и таким образом от меня избавиться! Не получится, дорогой!
– А если получится, то что? – спросил Степан Петрович.
– А я все равно за ним наследую! Помрет – деньги мои. А уж с такими деньгами…
– Ты забыла, что у нас есть сын и дочь, – заметил Андрей Павлович, с трудом сдерживая ярость. – Или ты уже не принимаешь их в расчет? А они – мои прямые наследники.
– Даже если Андрей Павлович составит завещание в пользу других лиц, сыну и дочери положена обязательная доля, – заметил следователь. – Она, конечно, меньше, чем по закону, и в суд придется идти, но что-то они получат.
– Да они же наркоманы! – заорала Римма.
– Вячеслав лечится, – спокойно заметил Андрей Павлович. – Клиника – лучшая в мире. А скажи-ка мне, дорогая, с чего ты взяла, что Лиза тоже наркоманка? Ты знаешь, где она сейчас находится?
– Да явно в каком-нибудь притоне, если вообще еще жива!
– Вы не любили свою дочь? – удивился Степан Петрович.
– Она считала ее претенденткой на Петьку Годунова, – пояснил Андрей Павлович. – Того самого, который рассчитал день моей смерти. А Петька трахал и жену мою, и дочь.
– Он и девочку?.. – пораженно переспросила Тоня. – Вот подонок-то!
– О мертвых или хорошо, или никак, – рявкнула Римма. – Петька мужик был, каких поискать! Неудивительно, что кто-то из его предков гарем имел. Петька мог бы целый гарем обслуживать, и все бабы были бы довольны.
– Почему «мог бы»? – спросил Алекс Мерлин. – У него был гарем из учениц-астрологинь, или как там они называются.
– А у тебя был гарем из прихожанок, и поэтому тебя из попов поперли! – напомнила Римма. – Петькины лавры тебе покоя не давали. Вы вечно соревновались, кто больше баб перетрахает! Но Петька хоть женился и детей после себя оставил, а ты? Что ты после себя оставил?
– Вообще-то я еще не собираюсь умирать, – заметил Алекс Мерлин. – И успею жениться еще не один раз, хотя, признаться, насмотревшись на семейную жизнь своих знакомых, делать этого не хочется. Да и мой собственный единственный брак был не самым лучшим периодом в моей жизни. Но я-то женился не по любви, а по необходимости. Я священником хотел стать. В результате и брак не сложился, и в светскую жизнь пришлось вернуться. Но детей я еще смогу завести. И они у меня уже есть. А оставлю я после себя свои книги, которые издаются миллионными тиражами. Ясно?
– Я правильно понял, что покойный астролог Петр Годунов сожительствовал и с мамой, и с дочкой? – уточнил Степан Петрович, который крайне внимательно слушал перепалку. Пожалуй, он их всех провоцировал. И делал это очень умело и тонко.
– Правильно, – кивнул Андрей Павлович. – И мамочка за это возненавидела дочку.
– Что ты несешь, кретин? – заорала Римма.
– Разве я говорю неправду? – удивленно посмотрел на супругу хозяин квартиры. – Я прекрасно помню, какие скандалы ты устраивала Лизе. Вначале, правда, не понимал, из-за чего вы так ругаетесь. То есть из-за кого.
– Потом Лиза исчезла, так? – уточнил Степан Петрович.
Хозяин квартиры кивнул.
– Но она не могла сбежать с Петькой, – заметила Аполлинария.
– Петька никогда ни с кем не сбегал, – хмыкнул Алекс Мерлин. – Как, впрочем, и я.
– А после чего исчезла Лиза? – снова задала вопрос Аполлинария. – Андрей, извини, что спрашиваю, я понимаю, что для тебя эта тема очень болезненная, но надо разобраться до конца.
– А для меня, думаешь, нет? – злобно посмотрела на нее Римма.
– Для тебя – нет, – ответил Андрей Павлович. – Я что-то не припомню особых переживаний после того, как исчезла Лиза. По-моему, ты, наоборот, радовалась, что она больше не будет претендовать на Петьку.
«А ведь Андрей Павлович ненавидит Римму, – подумала я. – И не может простить ей Лизу. Возможно, не может простить и сына. Ведь неработающая мать должна была заметить, что с ребенком происходит что-то не то! Ведь не за один же день он стал наркоманом!»
– Так, вы еще что-то говорили про наркоманию, – напомнил Степан Петрович. – Про сына я понял. Дочь тоже подсела?
– Мамочка ей рекомендовала всякую дрянь для обострения сексуальных ощущений, – не скрывая своей злобы, сообщил Андрей Павлович. – А моя глупышка тоже влюбилась в Петьку. И соперничала с мамочкой. А мамочка на самом деле хотела устранить молодую конкурентку, несмотря на то, что это – ее собственная дочь! В общем… – Андрей Павлович махнул рукой.
– Ты что, из-за мужика сгубила дочь?! – пораженно воскликнула Аполлинария. – Ты была готова дочь променять на мужика? На Петьку?! Ты в своем уме, Римма?! Ты сделала дочь наркоманкой ради того, чтобы Петька ее бросил? Я поражаюсь, как Андрей тебя после этого не убил!
– Так, может, Андрей убил Петьку? – посмотрела Римма на супруга.
Мне она теперь представлялась чудовищем, как, пожалуй, и всем присутствующим женщинам, хотя матерью из нас всех были только Аполлинария и Тоня. Возможно, у Валентины есть ребенок. Но и Настя, и Диана были поражены услышанным, как, впрочем, и представители органов, и Саша. Коля сидел с невозмутимым видом. Алекс Мерлин очень напряженно слушал.
– Через два года?! – воскликнула Аполлинария. – Лиза, если не ошибаюсь, пропала два года назад?
Андрей Павлович кивнул. А если он все это время лелеял планы мести? Говорят же, что месть подают холодной. Он мог убить Петра Годунова и подставить Римму. Ведь он сейчас ее подставляет…
– А Лиза никак не могла проникнуть в квартиру? – спросил Степан Петрович. – Она ведь здесь жила, знает все потайные уголки…
– Правильно! – тут же ухватилась за мысль Римма. – И папочка ей помогал, чтобы подставить меня! Вы на пару прикончили всех!
– Ты хочешь сказать, что Лиза или мы с ней на пару убили Лебединского, Владимира, Анатолия, Шурика и Петьку, а потом еще и Анну?! – заорал Андрей Павлович. – Да тебе лечиться надо!
Начался скандал. Вскоре орали уже все, собравшиеся в зале. Степану Петровичу пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить народ. Наконец он объявил, что все могут отправляться по домам и он будет вызывать участников событий по одному. Со всех взял подписку о невыезде.
В тот день убийцу или убийц определить не удалось.
Глава 27
После тех злополучных выходных Диана из квартиры Светозаровых съехала, оставив мне все свои телефоны. Правда, сказала, что позвонит сама после того, как пройдут похороны Лаймы. Диане предстояло оповестить родственников Лаймы и, вероятно, самой заниматься организацией похорон. Потом, насколько я поняла, ей придется искать другую партнершу (или как она называла свою подругу). Андрей Павлович сказал, что хочет и дальше видеть меня в роли домработницы и будет сам мне платить, а также оформил мне регистрацию, конечно, без какого-либо права на жилплощадь. Римма перебралась в «детский» отсек, и я ее больше не видела. Я не знала, подали ли они с Андреем Павловичем заявление на развод, подал ли он один и вообще кто из них что собирается делать. Хозяин передо мной не отчитывался, а я не смела его об этом спрашивать.
