Замок янтарной розы (СИ) - Снегова Анна

Он сливается с ночью, а я медленно сползаю по дереву и плюхаюсь прямо в сугроб. Кончики пальцев прижимаю к исцелованным, припухшим губам, на которых расцветает счастливая улыбка.

Ну что за Ужасный Принц! Просто невыносимый. Стихийное бедствие на мою голову. И я, кажется, по нему с ума схожу.

- Эмбер, да где ты?!

Отца я сейчас хочу видеть меньше всего на свете. Можно, конечно, притаиться и спрятаться… но вдруг найдёт? С него станется попытаться силой утащить меня за собой. Эх, оказаться бы сейчас где-нибудь далеко-далеко...

Дрожь по плечам. Ладони начинают гореть и чесаться.

Я опускаю взгляд и вижу, как пальцы окутывает золотистое сияние. Ощущение, будто моя магия, которая обычно пылает в груди тихим свечным огоньком, полностью выходит из-под контроля - алчно пожирает подброшенное в него топливо и разрастается в ревущий пожар.

Вспышка янтарного света ослепляет. Теряю почву под ногами. Появляется чувство, будто куда-то лечу. Голова кружится очень и очень сильно, накатывает такое ощущение слабости, что даже веки разлепить не могу, а пошевелиться тем более.

Когда, наконец, удаётся открыть глаза и осмотреться… я начинаю думать, что и правда сошла с ума.

Каким-то непонятным образом я умудрилась оказаться во дворце, в котором провела детство. В своей собственной детской комнате, где даже розовый цвет обоев не изменился, и кудрявые куклы в шляпках и ярких платьях всё так же сидят на стёганом одеяле, глядя в пустоту пыльными голубыми глазами.

Перевожу взгляд наверх… Ма-амочки!

Я умудрилась переместить вместе с собой дерево, на которое опиралась спиной, и теперь оно взломало раскидистой кроной потолок, а ветвями выбило окно, запустив в комнату метель. Где-то лает собака, вспыхивают огни, кто-то истошно взвизгнул женским голосом.

Мда-а-а уж…

Вот это, называется, доцеловалась!

Потом взгляд притягивает металлический блеск справа. Поворачиваю голову и вижу меж корней, что вонзились прямо в пол, мокрый от тающего снега ратный шлем.

Это ж как надо воину задурить мозги, чтобы он его забыл прямо в сугробе?!

Кажется, доцеловались мы оба.

Часть 3. ЯНТАРЬ ПЛАВИТСЯ.

 Глава 19. Подарок

Честно говоря, это просто здорово, что неожиданно проснувшаяся магия перенесла меня не куда-нибудь, а домой. Потому что сразу после выплеска наступил сильнейший «откат». Я лежала в лёжку, сил едва хватало на то, чтобы есть. Благо, в оконную раму очень быстро вставили новое стекло, отпилив у дерева лишние ветки, и комната снова стала пригодна для жилья. Само дерево осталось расти посреди неё, как незапланированная часть интерьера – я решила его сохранить. Оно… мне теперь было дорого как память.

Конечно, трудновато оказалось объяснить набежавшим слугам, откуда тут посреди ночи взялось дерево, а заодно и хозяйка – в полуобморочном состоянии, но с глупой улыбкой до ушей. По счастью, служба у Шеппарда научила меня изворотливости. На ходу было сочинено нескладное, но сказанное чрезвычайно убедительным тоном враньё, - мол, я решила неожиданно нагрянуть с Материка, чтобы сделать дражайшему папеньке сюрприз. Как нету дома? Какая жаль! Вот просто разрыдаюсь сейчас от огорчения. Ах, это что торчит? Так подарочек ему. Особый вид этого… как его… Материкового дуба, вот! Очень быстро растёт. Стоит жёлудю в землю упасть, и тут же – хоп! И до небес. Почему прямо в доме вырос? Так я это… уронила жёлудь на пол. И вообще, не приставайте к хозяйке! Лучше окно помогите починить, а то холодно… и чаю горячего бы не мешало… и одеяльце потеплее… а лучше два…

Разумеется, при всеобщем страхе перед магией, какой царит в Королевстве, я бы непременно засыпалась. Но упоминание об отце словно включило режим автоматического «послушания без лишних вопросов» у наших слуг. Кажется, он слишком часто «промывал им мозги» в прошлом. Появился лишний стимул поскорее отсюда убираться – из этого жутковатого места, где люди напоминали безвольных кукол со стеклянными глазами.

У меня было примерно три дня на то, чтобы прийти в себя – три дня до того, как отец доберётся сюда, при самом худшем раскладе, если вдруг сообразит, где меня искать. Я, конечно, надеялась, что у него и мысли не возникнет, что я способна на такую глупость, как прятаться от него в нашем собственном доме – но всё-таки… Три дня, а потом я твёрдо решила хоть ползком, но покинуть родной очаг – на сей раз, навсегда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ну а пока у меня неожиданно наступило время волшебного ничегонеделанья. После всего, что я пережила, - просто поваляться под одеялом, свернувшись калачиком, уже было счастьем. И я отдыхала – восстанавливалась, возвращала растраченные силы. Думала. Вспоминала.

Особенно часто вспоминались зимний лес и один несносный Принц. Встречу с ним я прокручивала в голове снова и снова. Зарывалась под одеяло с головой… и впервые за очень долгое время просто мечтала. Я снова позволила себе мечтать.

А ещё мне наконец-то пришло в голову сопоставить. В первый раз моя странная магия перемещения показала себя как раз после знакомства с Генрихом. Он водил меня за руку в темноте… потом… потом почти обнял, когда мои волосы зацепились за пуговицу… потом вообще на руках выносил в общий коридор, когда я обиделась на него за то, что он не хочет больше со мной знаться. «Обязательства» ему, видите ли, не нужны. А сразу после этого я засветилась и переместилась - правда, в тот раз недалеко, всего лишь до гостевых покоев.

 И вот теперь необычная магия появилась снова.  На этот раз прихватив вместе со мною дерево.

Что же дальше-то будет?..

За эти три дня я много раз пыталась снова разбудить новые способности – ведь было бы очень здорово научиться «прыгать» куда захочу по всем Островам. Но никак не получалось – даже магия связи не откликалась, как будто столь резкий выплеск все мои резервы просто-напросто «выпил». Я чувствовала, что они восстанавливаются, но очень медленно.

По всему выходило, что я пока не могу контролировать проявление новых способностей, их выплеск спонтанен. А ещё – что они каким-то образом связаны с моим Ужасным Принцем. Да, я позволила себе ещё одну глупость – в мыслях называть его «своим». И твёрдо решила, что его непременно нужно будет в будущем привлечь к опытам... в области моей новой магии. Пусть почаще... стимулирует и не отлынивает! За все те годы, что я провела одна, пока он, оказывается, лелеял свою уязвлённую гордость.

Я, видите ли, обручиться посмела! А должна была, видимо, сохнуть по нему и ждать возвращения у окна высокой башни с платочком в руке. И не важно, что сам мне прямым текстом сказал при первой встрече, что у нас нет будущего. Всё равно должна была ждать и сохнуть! Мужская логика во всей красе.

Очень быстро я поняла, что мне уже до боли на кончиках пальцев не хватает моего сумасшедшего и отчаянного мужчины рядом. Что он со мной сделал – снова, за каких-то несколько минут рядом? Что же будет дальше, если я за день без него уже готова на стенку лезть? А главное… что будет, если он за мной так и не вернётся? Тем более, что он даже не спросил, где я буду его ждать…

Я принималась терзаться... но потом снова вспоминала, как Генрих давал перед отцом свои безумные клятвы, и понимала, что для таких как он, слово чести – не пустой звук. Так что, где меня искать – это будут его проблемы. Пусть ищет, раз обещал.

И косилась на шлем Ужасного Принца, который как полная идиотка держала на тумбочке у изголовья кровати. Временами дотрагивалась кончиками пальцев до холодного тяжёлого металла, чтобы убедиться, что мне ничего не приснилось.

И снова вспоминала, ворочаясь без сна в глухой полночный час.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Взгляды – пристальные и жгучие, жесты – скупые и надменные, но предательски выдававшие, что всё же он помнит, как и я помнит каждую минуту и каждое слово из сказанных нами много лет назад. Холод и жар на коже, пляшущие звёзды над головой, все оттенки ласкающего голоса, каждое прикосновение… прикосновения вспоминались почему-то особенно часто.

Я перебирала всё это снова и снова в памяти, как драгоценные камни в шкатулке…