День не задался - Комбат Найтов

На пятые сутки ночью раздался звонок "вертушки", я ещё не спал, пересчитывал собственную частоту макеевского движка.

— Товарищ Бахметьев! Приезжайте ко мне, срочно.

— Сейчас буду.

На улице уже довольно жарко, начало мая, но это – днём, поэтому накинул лётную кожаную куртку, сел в "Хорьх", мне его Жуков подарил, поехал на дачу в Кунцево. Почти 4 утра, всё в цвету, красиво! Во дворе только машина Сталина.

— На, читай! — Сталин протянул мне правительственную телеграмму с пометкой: срочно, ОГВ. "верховьях реки зеравшан указанном вами месте правее излучины реки указанной глубине обнаружено промышленное месторождение рассыпного золота тчк район месторождения взят под охрану войсками нквд тчк замначальника унквд района нурмеддинов".

— Всё правильно, товарищ Сталин. Это – крупнейшее в мире месторождение рассыпного золота. И добыча может вестись простым просеиванием песка. Долго не могли открыть, так как сверху песка много намело. Почти 8 метров. Когда-то там текла река Зеравшан. Потом она ушла в другую сторону. А золото осталось там.

— Где ж ты раньше был, Титов! Почему раньше не сказал!

— На фронте!… Товарищ Сталин! Вы же мне не поверили: маршалу авиации, трижды Герою Советского Союза, все за 42 год, кавалеру ордена "Победы". Время жизни лейтенанта Титова, после сообщения этой информации, было бы равно времени прочтения приговора военного трибунала. У ближайшей стенки. Я не прав?

— Прав! — после не очень долгого молчания. — По алмазам: две трубки под Архангельском, и 18 и более трубок в Якутии? Мы столько денег отдали де Бирс!

— И ещё отдавать придётся, товарищ Верховный. Их ещё и извлечь надо из земли. Там какой-то жирный состав, к которому алмазы липнут, а порода – нет.

— Знаешь его?

— Нет, конечно! Совсем не моя сфера. Знаю, что покупали патент у де Бирс.

— Так, Сергей Петрович… Что мы имеем? Крайне обрывочную информацию о том, что спустя 46 лет наше государство перестало существовать. Единственный источник информации – это ты. Причины ты указал: деградация и перерождение партии, международное давление, информационная и холодная война, экономическая война, в связи с отсутствием постоянного притока конвертируемой валюты. Так?

— Если сухо и сжато, то так.

— Как учил товарищ Ленин? Надо определить союзников, попутчиков и врагов. Будем действовать. О том, что ты что-то знаешь больше, чем остальные, по-прежнему, ни слова.

Мы работали до 11 утра.

Наши частые и долгие встречи не остались незамеченными. Первым засуетился Берия. Так как официально я подчинялся ему, то он немедленно вызвал меня для доклада и "разговора по душам". Ему я объяснил дело тем, что Сталин заинтересовался нашей конструкцией и химической промышленностью для создания новых материалов для нужд авиации и воздушно-десантных войск. Там проблем было выше крыши, так как заказанное оборудование поступило не совсем комплектным. Американцы начали потихонечку вредить. Берия не сильно поверил, но понял, что это вся информация, к которой он допущен. Действовать вопреки Сталину, он не решился. Затем начали подтягиваться Члены Политбюро, известные деятели культуры. Слух о том, что я стал "весьма близок к телу" ширился, а Сталин по своей привычке и уверенности в себе, форсировал изучение новейшей истории. Ещё и ругался на меня, что я далеко не всё помню, часто путаю фамилии его сподвижников. Для меня они все были на одно лицо, выдающихся среди них не оказалось. Зато я хорошо помнил перебежчиков и предателей, типа шифровальщика военного атташе в Канаде Гузенко!

Поэтому, мы стали исходить из полученных результатов и реальных дел, которыми они занимались. Через полтора месяца, я, назначенный министром обороны, и вновь назначенный министр иностранных дел Громыко, вылетели в Лондон, для проведения второго этапа переговоров с Англией о создании системы европейской безопасности. Моё назначение, вместо Василевского, сопровождалось "трофейным скандалом" с Жуковым. Госконтроль установил, "по письмам трудящихся", что маршал переправил в СССР значительное количество произведений искусства, мебели и автомашин из Германии, где он был главой СВА. Влетело ему и Василевскому, который решил слегка покрыть Жукова. Александра Михайловича я назначил начальником Генштаба. А Жукова Сталин отправил на пенсию. Отправлять его на Украину, где он и спелся с хозяйничающим там Хрущёвым, Сталин не стал.

— Пусть в Подмосковье сидит, дачу строит. Мужик он хозяйственный. Но все "излишки" – в фонд государства!

Тем не менее, наша дружба с ним и Александром Михайловичем выстояла. Мы, когда позволяло время, собирались у Жукова на даче. Он устраивал великолепные охоты. Охотник он был просто потрясающий. Живо интересовался он и изменениями в армии. Он надеялся, что он ещё не раз понадобится Родине.

Сталин уравнял меня с остальными по званию, присвоив высшее звание Маршала Советского Союза. Работы здорово прибавилось, я взял на себя техническое развитие всех родов войск. Мотался по полигонам и испытаниям. Много времени уходило на создание в Европе современного ПВО. Но здесь очень помогли англичане: они предоставили последние разработки по РЛС. Англия сильно нуждалась в деньгах, поэтому они и стали продавать современные вооружения. Старьём никто не интересовался. Удалось привлечь их и к сотрудничеству по строительству океанского флота. Предвоенные проекты срочно переделывались с учётом новых задач флота. Появление у нас современных магнетронов, дало толчок в развитии самолётных РЛС. В Су-3 было предусмотрено место для размещения РЛС и радиолокационного прицела. Но первым туда встал лазерный дальномер, разработанный СКБ Расплетина.

Американцы начали действовать во Вьетмине. Три страны Юго-Восточной Азии самостоятельно освободились от японских агрессоров. Раньше они входили в сферу влияния Франции. Были оккупированы Японией в ходе наступления Японии в 41–42 годах. Так как Франция сдалась Гитлеру в сороковом, местная колониальная администрация не препятствовала продвижению японских сухопутных войск, наоборот, оказывали помощь и всяческое содействие в соответствие с указаниями престарелого Петена. Сразу после войны было образовано новое государство, провозгласившее социалистическую направленность своей экономики. В июле 45 года США предъявили ультиматум Вьетминю, объявив его незаконным формированием. Товарищ Хо Ши Мин прислал нам телеграмму.

— Товарищ Сталин! Началось. Они хотят опробовать бомбу на любом объекте.

— Справишься?

— Постараюсь.

— Действуй!

Мы, тринадцать человек: Макеев, Покрышкин, Кожедуб, Ворожейкин, Клубов, Володин, Киреев, Лавейкин, Лихолет, Речкалов, Покрышев, Голубев и я сидим в тесном герметическом переходе восстановленного В-29, и летим в Ханой. За сутки до нас вылетели перегонщики, которые погнали 16 Су-3, четыре "Редута" уже установлены на побережье. В воздухе мы обучаем 4-х неморских лётчиков ориентации над морем. Действовать придётся практически в одиночку. От пары. По данным нашей разведки, два самолёта послезавтра стратуют из Аламо-Гордо с двумя бомбами. Промежуточная посадка на Гавайях, потом на Марианских островах, потом в Маниле. Нас решили попугать.

— Если бомбёр сбросит бомбу, немедленно отворачивать и уходить. Одеть вот эти очки. Специальные комбинезоны везут вместе с нами. Требуется удалиться на 30 километров, минимум. Шестеро из вас никогда не проходили звуковой барьер. Вот инструкция. Если время будет, то попробуете. Машину все попробовали. Вопросы по ней есть?

Непродолжительное молчание.

— В общем, нет. Но времени на освоение было очень мало.

— Больше времени нет. И будьте готовы к перебазированию в любую минуту. Техники прилетят завтра. Наша цель: одиночные бомбардировщики В-29 "Энола Гей" и "Мад Иви". На всех остальных можно не реагировать. В бои не ввязываться. Задача ясна?

— Так точно.

— А если прижмут? — спросил Речкалов.

— Тебя это особенно касается, если ввяжешься бой, отдыхать будешь на Колыме. У нас в 2.5 раза выше скорость. Но бомбёр должен быть сбит перед набором скорости.

— Пал Петрович! Всё понятно. У меня здесь немного коньячку!

— Во змей! Даже через погранцов пронёс!

Сели Тырнаузе дозаправиться, ребята ещё добыли спиртное, но, я не мешал. Александр Иванович подсел поближе, расположился на чехлах, налил в складной немецкий стаканчик.

— Будешь? Паша, что там?

— Атомная бомба, Саша. Сбить надо, во что бы то ни стало.

— Не волнуйся, Паша! Собъём! Главное – обнаружить.

— Я за это, в основном, и волнуюсь.

По прилёту разделились и распределились по всему побережью. Полосы – более-менее готовы. Топливо на руках несут кули-носильщики в громадных бидонах. К нам отношение просто восторженное. А мы знаем, что если мы промахнёмся, то их всех просто не станет. Прошло 4 дня, утром 4 августа мне доложили, что засекли отдельный самолёт на высоте 14000 метров. Следует к Ханою. Взлетаю, набираю высоту 15000, следую в направлении одинокого бомбардировщика. Перехватил его на расстоянии 500 км от Хайфона. "Энола Гей". Знаю, что её пилот уволился из армии и его сочли сумашедшим. Он совсем не гордился уничтоженной Хиросимой.