Эпоха магии - Дмитрий Попов

Принц никак не мог понять, кому ежедневно нужно выкидывать столько денег на содержание усыпальницы, не говоря уже о сумме, потраченной на ее строительство. Сначала притащить в гробницу такую гору золота, что хватит на безбедное существование нескольких поколений, а потом истратить еще столько же, чтобы уберечь его от воров – на это были способны только восточные богатеи. Видимо, после смерти знатного человека всех его родственников переставали уважать, если те не хоронили покойного соответствующим образом, а именно в родовом склепе и с грудой драгоценностей в придачу. Что поделать, у каждого народа свои обычаи и культура. Некоторые насмехаются над особенностями чужой, не замечая при этом странностей своей собственной.

«Вот она граница, – подумалось юноше. – Сейчас я перелезу на ту сторону и все, закон нарушен. Люди, которые сегодня охраняют усыпальницы, станут моими врагами.» С Анной я чувствовал себя увереннее, – вздохнул принц.

Он оцепил крюк, прополз на животе по стене и спрыгнул на песок. Какое-то время принц стоял, слившись с темнотой, и слушал. Вокруг было тихо. Эрн решил: пора.

Пригнувшись, он направился в сторону ближайшей гробницы. Перед входом в усыпальницу располагалась небольшая площадка, обрамленная массивными колоннами, которые были соединены между собой тонкими арками.

Расстояние в двадцать шагов юноша преодолел быстро. Он укрылся за одной из колонн и вновь прислушался – никаких подозрительных или сулящих что-то нехорошее звуков. Эрн только сейчас заметил, в каком напряжении находится все его тело, и как обострились слух и зрение. Сердце в груди бешено колотилось, а руки еле заметно дрожали. В голову лезла куча бредовых мыслей. Так бывало всегда, когда принц сильно нервничал.

В центре площадки в ряд стояли четыре изваяния Богинь. Скульптор был, сомнений нет, мастером своего дела, но камень не может передать цветов, он передает лишь форму. Поэтому я опишу моему дорогому читателю Богинь так, как их изображали на иконах.

Рисовали их всегда в ряд. Первой была Весна – девушка, облаченная в платье, сотканное из ручейков талого снега. Она олицетворяла собой начало года, пробуждение природы, молодость, ранее утро, начало всех начал. Слева от нее стояла Лето в легком платьишке из чистого голубого неба. Краешком ее одежды украдкой играл озорной ветерок. Казалось, что даже от изображения Богини веет теплом и безмятежностью, летней негой и праздностью. Далее шла Осень, стройная и высокая, одетая в наряд из красных и желтых листьев. Рядом с ней бесстрастно смотрела на всех Зима. Ее прекрасное платье с подолом до самого пола было соткано из сотен тысяч ослепительных снежинок. Они сияли и искрились, а на длинных перчатках девушки были изображены узоры, подобные тем, которые оставляет мороз на окнах.

Жители Земли Четырех Корон верили, что времена года – это четыре Богини, которые сменяют друг друга, и по мере того, как они вступают в свои права, меняется вместе с ними и мир. Таким образом, сохраняется баланс: Весна дает жизнь природе, Зима же, наоборот, ее забирает.

Существовали праздники, приветствующие и провожающие то или иное время года. Обычно дети, которых только еще начинали интересовать вопросы религии, спрашивали: «А где живут Богини? Почему я не могу их увидеть и потрогать?» И всякий раз можно было услышать ответ: «Выгляни в окно, и ты увидишь Богиню, которая царствует на земле сейчас. Первые весенние листочки на деревьях – это Весна, заснеженный поутру двор – это тоже Богиня, но только уже другая. Они вокруг нас, они и есть сам мир!»

За спинами статуй начиналась темно-синяя дорожка, выложенная прямоугольными плитами. Она проходила между колонн и превращалась в широкую лестницу вниз, которая выводила прямо к входу в усыпальницу. Чтобы попасть внутрь, оставалось только открыть массивную решетку с изображением львиной морды.

Стоя за колонной, принц успел разглядеть несколько окон под самой крышей гробницы. Пробраться через них внутрь, имея под рукой веревку, будет значительно легче, чем возиться с замком решетки. Однако в полумраке юноше не удавалось точно определить размер окна, может так статься, что Эрн попросту в нем застрянет. К тому же карабкающегося по стене человека легко заметить и подстрелить. Слишком большой риск.

После недолгих раздумий юноша решил проникнуть в склеп через главный вход. Решетка, понятное дело, была заперта, помимо этого с обеих сторон от нее горели факелы. Эрн не умел пользоваться отмычками, да и вообще не особенно вникал в тонкости воровского дела, поэтому приобретал у старика Тарака нехитрое и универсальное средство для вскрытия замков – сильную кислоту, которая растворяла железо.

Процесс этот протекал весьма шумно, так как железо после взаимодействия с жидкостью начинало протестующее шипеть и пениться. Такой способ открытия дверей не пользовался популярностью у воров, работающих в жилых домах.

После того, как кислота сделает свое дело, в скважину вставляется так называемый универсальный ключ, и любой, даже сложный замок, быстро открывается. Иногда эта схема не срабатывала, и приходилось растворять либо весь механизм целиком, либо браться за сверло, молоток и зубило. Но последнее можно спокойно использовать только тогда, когда на несколько лиг в округе нет ни одной живой души, потому как в тишине ночи удары по железу слышны очень хорошо.

Находясь в тени колонны, Эрн приготовил все необходимое, а замет быстрым шагом добрался до решетки, за которой виднелось продолжение лестницы. Юноша присел около замка. Факельного света вполне хватало, чтобы найти скважину и сделать все правильно.

Он отвинтил крышку бутылочки, надел на горлышко специальную трубку с тонким, как игла, носиком и затолкал его в замочную скважину.

Кислота начала капать в замок. Важно было не переборщить, иначе придется ломать запирающий механизм целиком. Как назло, руки предательски подрагивали, вдобавок, принц находился на свету и заметить его могли издалека.

Первый этап был завершен. Эрн собрал инструменты и поспешил в тень. Теперь оставалось только ждать, а делать это около входа в усыпальницу под освещением факелов, по меньшей мере, глупо.

Все шло хорошо, и юноша немного повеселел. Как выяснилось, совсем зря. Он смог расслышать звук шагов, когда тот раздавался уже совсем близко. Песок хорошо глушил топот каблуков. Эрн тут же выпрямился, прижался к колонне спиной и схватился за дубинку. Стражник шел где-то совсем близко, еще чуть-чуть и вора могут увидеть.

Двигаться было слишком поздно, все, что оставалось юноше, это ждать и надеяться на лучшее. Ко всему прочему в замке начала действовать кислота, и оттуда доносилось слабое – пока еще – шипение.