Путешественница - Елена Самойлова

Интересно, как они меня так быстро нашли?

С другой стороны, немудрено – за шестьсот лет, почитай, все ходы изучишь… К тому же с того яруса выход был только один…

Пока дроу самозабвенно ковырялся в ледяной преграде, перемежая проклятия в мой адрес откровенной бранью, я еще раз прошлась по пещере. Совершенно неожиданно в стене обнаружилась небольшая ниша, заполненная синим льдом.

Дивясь на свою невнимательность, я провела пальцем по намерзшему инею, намереваясь написать какую-нибудь скабрезную фразочку типа «Айзан Эмдер – дурак» или «Здесь была Ллина», но тут же заметила, что в лед вморожено что-то темное.

Это был человек!

Лица его разглядеть не удалось, но я разобрала, что передо мной мужчина, одетый во все черное и держащий в судорожно сжатых руках весьма странную штуковину, похожую на палку, к концам которой крепились длинные лезвия весьма оригинальной формы. Больше всего они напоминали вытянутые в длину открывалки для бутылок, каждая из которых была длиной сантиметров по семьдесят, с множеством разнокалиберных зазубрин. Вся же эта конструкция составляла порядка двух метров в длину, наверняка была отлично заточена, и смотрелась как внушающее уважение и трепет оружие. На левом бедре человека был прикреплен небольшой шестизарядный (!) арбалет в форме черного дракона, распростершего крылья.

Н-да, интересная экипировка. И как же его с этаким оружием умудрились поймать? Руку даю на отсечение – владеть он им умел…

Ругань у преграды стала громче. Я оглянулась и увидела, что Айзан со свойственным ему упорством уже почти прорубил во льду дыру, достаточную для того, чтобы пролезть внутрь. Еще пара минут – и он окажется здесь. Я недовольно поморщилась и, создав в руках огненный лук, выпустила одну за другой четыре стрелы, заставившие дроу, прошипевшего в мой адрес пару непечатных слов, шарахнуться от только что прорубленной дыры. Потом я вновь сомкнула отверстие и с удовольствием прислушалась к новому взрыву ярости по ту сторону. Похоже, они еще не поняли, что колдовать подобным образом я могу очень и очень долго. А уж игра на нервах была моей любимой забавой, начиная с момента рождения. Вначале я с детской непосредственностью терроризировала таким образом родителей, потом обожала проводить психологическую обработку на сознательном уровне, а уж став Путешественницей, в полной мере овладела искусством доведения любого разумного создания до белого каления. Как известно, нервы есть у каждого мыслящего (и не только) существа, а значит, сыграть на них всегда можно. Главное – подобрать правильную тактику…

Я отвернулась от ледяной преграды и задумчиво уставилась на человека во льду. Сняла перчатку и прислонила ладонь к льдистой полупрозрачной синеве, стараясь уловить хоть что-то.

К моему глубочайшему удивлению, человек оказался жив! Он находился в каком-то подобии анабиоза уже очень много лет, по крайней мере, так мне показалось. Я задумалась. Если его сюда засадили темные эльфы, то когда Айзан с компанией выломают-таки преграду, у меня может оказаться неожиданный союзник, благодаря которому мои шансы спастись значительно возрастут. В любом случае хуже, чем есть, уже не будет – все равно одной в таком ограниченном пространстве, да еще не имея возможности использовать свою силу полностью, мне против пяти дроу не выстоять…

Я откинула капюшон дубленки, сняла вторую перчатку и медленно провела раскрытыми ладонями надо льдом, осторожно прощупывая его магию. На удивление, определить ее мне удалось быстро.

Это была довольно примитивная стихийная магия, соединение Смерти и Воды.

Но от этого легче не стало. Есть такой парадокс в законах стихий – чем проще и примитивней стихийное заклинание, тем оно мощнее, и сломать его становится гораздо труднее, чем более сложное. Здесь же заклинание было донельзя простым – вначале человека погрузили в состояние, близкое к смерти, а потом вморозили в нетающий лед, обладавший свойством отражать любую сложную магию. Отсюда вывод – «вскрыть» такое заклинание, не погубив находящегося внутри человека, можно только с помощью чистой стихии. Ни заклинаний, никакого сложного выплетения – одна сила. К тому же, здесь действует закон противоположности, то есть для того, чтобы расплавить лед, достаточно применить Огонь, но чтобы вернуть человека к жизни требуется сломать стихию Смерти. А для этого нужно вызвать Жизнь, причем в первозданном виде…

Идея освободить томящегося в ледяной темнице незнакомца уже не казалась мне настолько успешной. Но попробовать все равно надо.

Плохо только, что для того, дабы призвать стихию Жизни, придется растворить преграду – иначе у меня не хватит сил, чтобы создать хоть какое-нибудь оружие, а это чревато…

Ладно.

Я глубоко вздохнула, и ударила синий лед горячим красноватым лучом, которым медленно и сосредоточенно стала чертить прямую пентаграмму, обведенную Кругом Жизни. Я настраивала ее таким образом, что если заработает стихия Жизни, которая оживит человека, то сразу же за ней включится огненная стихия, которая моментально разрушит лед…

Стихия Смерти, великая тайна…

Преграда хрустнула и на этот раз осыпалась.

Стихия Земли, наша опора…

Дыра стремительно начала увеличиваться, но я не могла отвлечься, чтобы восстановить ее.

Стихия Ветра, несущая нас к звездам…

В образовавшийся проем ввалился разъяренный Айзан Эмдер.

Стихия Огня, очищающая душу…

Темный эльф огляделся и увидел меня, стоящую на коленях у ледяного саркофага.

Стихия Воды, что все сгладит…

Он метнулся ко мне бесшумной тенью, занося меч для удара.

Круг Жизни соединит их!

Пентаграмма вспыхнула белым светом, словно погрузилась в глубину льда, и застыла.

Свет погас, и я с ужасом поняла, что у меня ничего не вышло.

Айзан нанес рубящий удар сверху, но я, каким-то чудом извернувшись, ухитрилась-таки поймать лезвие клинка. Дроу резко выдернул клинок, оставив на моих ладонях глубокие кровоточащие порезы, и отступил, отведя сабли в сторону.

– Вставай, Калимдор. Мне не нужна столь легкая победа. Я знаю, что ты можешь лучше.

Я встала, опираясь о стену, оставляя на ней пятна крови, материализовала два клинка – огненный и ледяной. Айзан кивнул и сразу же атаковал без предупреждения. Я успела отбить первый выпад, но на ответ не решилась – в таком состоянии дроу сделает меня, как выпускницу института благородных девиц, разве что провозится подольше. В том, что он меня рано или поздно переиграет, я не сомневалась. Сейчас от моей магии остались всего лишь жалкие разрозненные кусочки, которые соберутся воедино не раньше чем через двадцать минут. Но это время еще надо как-то прожить.