Девочка из Франции - Жужа Тури
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Взметнулся целый лес рук, девочки тянулись, совсем приподнимаясь с парт, — так им хотелось привлечь к себе внимание учительницы.
— А ну-ка, что скажет нам Новак, — проговорила Марта Зойом. — Если, конечно, ты согласишься прервать на несколько минут свой завтрак.
Сдержанный смех, нетерпеливое шарканье ног… Наконец послышался шепелявый голос Бири Новак. Взгляд учительницы остановился на Мари Микеш, и обрадованная девочка заговорила тонким, детским голоском:
— В своем рассказе «Начальник» Жигмонд Мориц[18] показывает, как жилось людям при старом режиме… как все было тогда нелепо… При капитализме рабочие своим трудом увеличивали богатства заводовладельцев. А у самих у них заработка едва хватало на хлеб, да и того они не ели вволю. Занимался ли человек физическим или умственным трудом, он все равно должен был служить капиталу, который все силы и знания… ну, как бы это сказать… словом, считал своею собственностью…
— Пора бы тебе уже отвыкнуть от всех этих присказок: «как бы это сказать» да «словом»! Садись, Микеш, ты хорошо отвечала… Итак, постарайтесь-ка научить новую подружку нашему языку и обычаям, а она со временем тоже расскажет нам, конечно, много интересного. Сходите к ней домой и… и будьте с нею поласковее, — добавила она теплым, мягким голосом. Марта Зойом снова остановилась перед Жанеттой и, посмотрев на ее неподвижное лицо и крепко стиснутые руки, вдруг спросила: — А кто-нибудь из вас пытался разговаривать с нею?
С разных сторон послышалось имя «Новак». Долговязая девочка неуклюже поднялась и в замешательстве шмыгнула носом. Учительница удивилась, но тотчас же сказала:
— После уроков проводи свою новую одноклассницу и помоги ей купить все необходимые школьные принадлежности. Но слышишь, Новак, чтобы не болтаться попусту по улицам, не шалить, понятно?
Послышался приглушенный смех; длиннорукая и длинноногая Бири Новак, ворча, уселась на место, но тут же, услышав новый вопрос тети Марты, снова вскочила, напоминая своими развинченными движениями паяца, которого дергают за проволочку.
— Ты уже говорила с новенькой?
— Одно — два слова…
— Что-то у них не получалось! — быстро сказала Аранка Пецели. Она все время вертелась, как юла, и словно подстерегала случай бросить вскользь какое-нибудь меткое словцо.
— Сиди тихо, Пецели! — Учительница снова обернулась к Бири Новак. — Ты не обидела ее чем-нибудь?
— Я? Ну, что вы, тетя Марта!
— А другие?
И тетя Марта, ожидая ответа, внимательно оглядела класс. Мари Микеш встала; легкие, словно пена, пушистые волосы ореолом обрамляли ее славное личико.
— Мы спросили, как ее зовут, а она как-то так странно сказала, что просто нельзя было удержаться от смеха… ну, словом, она рассердилась… А только мы не хотели ее обидеть…
— Такое смешное у нее имя? Но как же ее зовут?
— Жанетта Роста, — сказала Мари Микеш. Плечи ее вздрогнули от сдержанного смеха, сияющие голубые глаза простодушно смотрели на учительницу.
— Жанетта Рошта, — задумчиво повторила учительница. — Рошта… Я не вижу ничего странного в этой фамилии. Ну, а имя ее мы переведем на венгерский язык. Я думаю, Янка…
Снова на партах подталкивания, шепот… Из уст в уста передавалось: «Янка».
— Тише! — строго сказала учительница и вернулась на кафедру.
Одна девочка, став перед доской, прочитала стихотворение, другая разобрала его содержание, отвечала на вопросы. Потом тетя Марта сказала свое мнение о том, как приготовлен урок ученицей и какую отметку она заслужила. Жанетте снова вспомнилась ее трепарвильская наставница. Сестра Анжела тайком ставила оценки в свою записную книжку, куда никто никогда не заглядывал, — об отметках приходилось только догадываться. Подавленная обилием впечатлений, Жанетта словно оцепенела и сидела не шелохнувшись. Когда неожиданно зазвенел звонок, она вздрогнула всем телом. Девочки, снова став в пары, вышли в коридор, а Жанетта опять заняла наблюдательный пост у окна. Кто-то окликнул ее.
— Пойдем, Янка, погуляем вместе, — произнес звонкий детский голос.
Янка! Девочка обернулась так резко, что Мари Микеш отшатнулась и, словно обороняясь, вытянула перед собой руку; приоткрыв крошечный рот, она удивленно вслушивалась в неожиданно бурный поток непонятных слов:
— Меня Жанеттой зовут, а вовсе не Янкой… И оставьте меня в покое… Я — Жанетта, понимаешь, Жанетта!
Мари Микеш улавливала только эти два сменяющие друг друга имени — Жанетта… Янка… По тону она понимала, что новенькая протестует, видела злые слезы в черных сверкающих глазах.
— Ну хорошо, не кричи только! — сказала девочка и отступила от Жанетты, оставив ее в оконной нише.
Отойдя в сторонку, Мари взволнованно заговорила о чем-то в группе девочек. Жанетта стояла молча. Она уже различала отдельные голоса: хнычущий голос Бири Новак, насмешливые интонации непоседы Пецели, короткие возбужденные выкрики Йолан Шурани и спокойные, решительные фразы Эржи Шоймоши, которая сразу сумела охладить брожение умов.
— Жанетта, — задумчиво сказала она, — Жанетта… Может быть, по-венгерски это будет Янка, но если ей не нравится! Пусть будет Анетта… Аннушка, верно?
И вот она уже подошла к Жанетте и смело повернула к себе сопротивлявшуюся девочку.
— Аннушка! — сказала она ласково. — Нравится тебе это имя? — И, стараясь убедить ее, повторила по складам: — Ан-нуш-ка…
Она не выпустила руку Жанетты и молча стала ходить с нею рядом по коридору, пока не зазвенел звонок.
Уроки шли один за другим; из классной комнаты ученицы спустились в физический кабинет, затем снова поднялись на второй этаж. Жанетта знакомилась с новыми учительницами и немного уже свыклась с непривычной для нее методикой преподавания — с тем, что ответы обсуждались всем классом, и с тем, что девочки слушают внимательно и у них напряженно-сосредоточенные лица. Она теперь не обращала внимания на тихий шелест потрепанных карт Бири Новак, беспрерывно зудевшей у нее за спиной: «Для дому — большой денежный интерес… хорошие вести из-за границы… твою маму ждут большие перемены…»
Домой Жанетта шла одна. Старательно разглядывая дощечки на угловых домах, она кривила губы: «Ну и названия! Натощак не выговоришь!»
