Трамвай в саду - Наталья Александрова

Леня подошел следом за ним и осторожно тронул Шоколадова за плечо:

– Это вызвали не вас, а меня... не Шоколадова, а Мармеладова!

Однако потомственный кондитер не ответил и вообще никак не отреагировал на Ленины слова. Он тяжело навалился на прилавок, отделявший его от окошечка. Голова его была внутри.

– Эй, что с вами? – забеспокоился Леня.

Шоколадов начал медленно сползать на пол. Его голова появилась из окошка.

Маркиз придержал его за плечо, заглянул в лицо...

На лице толстяка было выражение крайнего удивления. Глаза его были широко открыты, как бывают открыты только глаза мертвецов, пока им на веки не положат пятаки.

Поддерживая Шоколадова, Леня заглянул в окошко.

За этим окном по идее Маркиз ожидал увидеть лицо служащего визового центра. Того самого, которому он должен был передать конверт с монетой и получить в обмен деньги. Но лица там не было, был виден только затылок клерка. Волосы хорошие, чуть седоватые, шея слегка в морщинах... Лицом человек уткнулся в разбросанные по столу бумаги, но этот затылок был определенно Лене знаком.

Конечно, можно было допустить, что с господином Шоколадовым внезапно случился сердечный приступ. Например, от радости при мысли, что он вернет семейный рецепт шоколада. Но в то, что именно в ту же секунду сердечный приступ случился с клерком, Леня не мог поверить при всем желании.

Особенно ему мешала поверить в такое совпадение подозрительная красная лужа, быстро растекавшаяся по документам на столе клерка. Несомненно, это была кровь.

Леня похолодел. И едва не выпустил из рук отяжелевшее тело господина Шоколадова. Но тут же опомнился. Следовало срочно уносить ноги. Он окинул взглядом стол несчастного клерка и отметил машинально, что нигде не видно серого конверта с документами Шоколадова. Он только что сунул этот конверт в окошко, а его нет. Тело, лежащее лицом на столе, вдруг дернулось и сползло на пол, таким образом, Леня смог увидеть лицо убитого. Хоть оно и было залито кровью, Леня узнал своего заказчика Антона Ивановича Штемпеля.

Вот, значит, как. Теперь точно нужно исчезнуть.

Леня оттащил Шоколадова от окна и попытался пристроить на стул.

– Что случилось? – К ним уже спешил охранник.

– Человеку плохо, душно у вас тут... – объяснил Леня.

Тут же собрались вокруг любопытствующие. Охранник нахмурился и нажал кнопку переговорного устройства. Маркиз тихонько отступил в сторону и смешался с посетителями. Что-что, а исчезнуть незаметно с места происшествия он умел как никто другой.

Над Шоколадовым уже собралась небольшая толпа, и пробирался туда человек в белом халате. Леня окинул взглядом зал. В углу виднелась дверь туалета. Из нее вышел человек в синем комбинезоне сантехника с плоским восточным лицом. Невозмутимо поглядев на суетящихся людей, он пошел по своим делам. Леня проскочил в вертящиеся двери и пошел прочь от визового центра, стараясь не торопиться.

Дома было тихо, ни Лола, ни звери не вышли его встретить. Маркиз пошел по квартире и нашел всех четверых в комнате у Лолы. Она сама сидела у туалетного столика, Пу И валялся на кровати, попугай угнездился на шкафу, а кот сидел на подоконнике, посматривая во двор и задумчиво покусывая остатки фиалок. Причем, что удивительно, Лола ему это позволяла.

– Привет! – сказал Леня. – Лолка, ты не хочешь спросить, как все прошло?

Лола молча пожала плечами и еще внимательнее уставилась в зеркало.

– Зачем? – сказала она. – Я и так знаю, что все прошло прекрасно, как всегда, когда за дело берешься ты и когда тебе никто не мешает...

– Издеваешься... – Леня с размаху плюхнулся на кровать, спугнув Пу И, – а меня, между прочим, едва не убили...

– Ну уж... – Лола глядела недоверчиво. – Ты преувеличиваешь...

Леня схватил песика и зарылся лицом в шелковистую шерстку. Пу И деликатно вырывался, потом затих.

– Не мучай собаку, говори толком! – Лола отобрала Пу И.

– Вы все – эгоисты! – объявил Маркиз, после чего подробно пересказал все события, случившиеся вчера и сегодня утром.

– Круто! – восхитилась Лола. – Заказчика убили! И что теперь делать?

– Ты понимаешь, что, если бы этот несчастный Шоколадов не кинулся вперед меня в окошко, сейчас ты бы занималась моими похоронами? – втолковывал Маркиз.

– Ой, бедный Ленечка! – Лола прижала к себе Пу И и смотрела потемневшими глазами.

Леня Маркиз был человеком наблюдательным, но с Лолкой ведь никогда не угадаешь, всерьез она или прикалывается. На всякий случай Леня решил не показывать обиду. И вообще, сейчас не время.

– Господи, как же я прокололся с этим заказчиком! – вздохнул Леня. – Нужно было поразведать о нем побольше. Тебя в тот ресторан послать, что ли...

Лола издала странный фыркающий звук, но Маркиз не обратил на него внимания.

– А что, устроилась бы туда уборщицей или официанткой, выяснила все подробности... Ведь видел же я, что не все ладно в этом ресторане треклятом! – каялся Маркиз. – Иоганныч этот какой-то странный...

– Угу, – сказала Лола, и кот посмотрел с подоконника очень выразительно.

А Пу И подобрался по кровати поближе и легонько цапнул за палец.

– Что такое? – До Лени наконец дошло. – Что вы еще придумали?

– Дур-рак! – заорал попугай. – Кр-ретин!

– Ну вот... – Леня совсем расстроился. – Лолка, ну посоветуй, что делать-то?

– Быстро проси прощения за утреннее хамство! – приказала Лола.

– Ну извини, а что я сказал-то?

– А теперь смотри! – Она положила перед ним журнал с фотографией Осетровского и тот снимок, что утащила из ресторана, а сама быстро-быстро говорила.

– Лола, – Маркиз встал и прижал руки к сердцу, – ты самая умная женщина из всех, кого я знаю! Лола! Я снимаю перед тобой шляпу!

– У тебя ее никогда не было, – рассмеялась Лола, – и насчет ума ты врешь, конечно, но все равно приятно.

– Так... – снова Леня был собран и сосредоточен на деле, – стало быть, Иоганныч все мне наврал. За то и поплатился. И за каким чертом ему так нужна была эта монета, хотелось бы знать?

– Вот что там было еще. – Лола подсунула листок рисовой бумаги.

– Красиво оформлено! – Маркиз вгляделся в иероглифы. – Вот что, мне срочно нужен человек, который разбирается в этой китайской хрени...

Когда говорят «не имей сто рублей, а имей сто друзей» – явно либо сильно завышают курс рубля, либо столь же сильно недооценивают дружбу. Леня Марков считал, что десять друзей, да что там – даже десять хороших знакомых стоят больше десяти миллионов в свободно конвертируемой валюте. Потому что деньги – это текучая материя, как вода или песок, они уходят между пальцами, а друзья и приятели остаются, и к ним можно обратиться в трудную минуту.

Среди Лениных знакомых были самые разные люди – молодые и старые, высокообразованные и едва закончившие среднюю школу со средним баллом «три с минусом», но все они были единственными в своем роде специалистами и знатоками в каком-нибудь полезном деле. Скажем, Ухо прекрасно разбирался в любых средствах передвижения, с мотором или без него, Рудик Штейнман был знатоком тонких финансовых и экономических процессов, а Иван Францевич Миллер являлся лучшим в городе специалистом по драгоценным камням, ювелирным украшениям и антиквариату. У Миллера не было собственного магазина или ювелирного салона, он работал на дому, но при этом обладал блестящей репутацией в кругах антикваров и ювелиров.

Именно ему и позвонил Леня, когда перед ним возникла задача разобраться с таинственной китайской запиской.

– Иван Францевич, – проговорил Маркиз после обычного обмена приветствиями, – вы ведь знаете очень многих специалистов узкого профиля. Нет ли среди них кого-то, кто разбирается в китайских иероглифах и во всем, что так или иначе связано с Китаем?

– И это, Леня, вы называете «узким профилем»? – Даже по телефону было слышно, что Иван Францевич улыбнулся. – Китай, Леня, это половина планеты! На китайском языке говорит каждый второй человек в мире! Но впрочем, вам нужна не лекция, а конкретная помощь. Если вам требуется консультация по Китаю – никто не поможет вам лучше, чем Ким Рихардович Табель.

– А кто это такой? – заинтересовался Маркиз.

– Вообще-то он пенсионер. Точнее, писатель на пенсии. Насколько я знаю, ему далеко за восемьдесят, хотя по внешнему виду этого никак не скажешь. Большую часть своей долгой жизни Ким Рихардович провел в Китае...

– В каком качестве?

– Подозреваю, в качестве разведчика. Или, если вы предпочитаете такое слово, шпиона. Только сам он об этом не распространяется, а я свои подозрения стараюсь держать при себе.

– А разве разведчики выходят на пенсию?

– При большом везении – выходят. А Ким Рихардович – человек чрезвычайно везучий. А еще – очень осторожный. Впрочем, вы сами это увидите. В общем, как я сказал, он провел в Китае много лет и стал блестящим специалистом по китайскому языку, китайской истории, китайским традициям, китайскому искусству, а заодно – по китайской кухне, китайской медицине, китайским единоборствам и всему прочему, чем прославилась эта огромная и интересная страна. Выйдя на покой в чрезвычайно солидном возрасте, он не стал бездельничать, как многие другие пенсионеры, а нашел своим знаниям новое применение – стал писать детективные и приключенческие романы из китайской жизни. Кстати, на этом поприще Ким Рихардович тоже достиг успеха, его книги издаются большими тиражами и переведены на многие языки, в том числе, как нетрудно догадаться, на китайский. Главный герой его детективных романов – буддийский монах Лю, большой любитель разгадывать криминальные загадки. Возможно, вам попадалась какая-нибудь из книг Табеля. Он пишет под псевдонимом Бельский...