Портфолио в багровых тонах - Лариса Соболева

— Неплохо, — наконец оценил он.

— Тебе нравится? — заулыбалась Соня, радуясь его реакции.

— Неплохо.

Другие слова, видимо, ему неизвестны. Соня оставила на своем очаровательном личике белозубую улыбку, искреннюю, как у ребенка, но внутри негодование раздирало все части ее идеального тела. Кафе задумывалось Соней как клуб для молодежи, но не маргинальной части, а той, которая любит шик и умеет вести себя красиво. Поэтому здесь словно в стеклянном замке-модерн: мебель из прозрачного пластика, шторы из ткани, имитирующей сталь, светильники из стеклянных пластинок свисают гроздьями и расположены на разной высоте, посуда причудлива. Соня старалась сделать красоту (это ее выражение), а Дубич заладил: прибыль, прибыль, прибыль… При всем при том позволил заниматься устройством кафе, не скупился, за это она почти любила его.

— А почему та стена скучная? — поинтересовался Дубич, кивнув в сторону кирпичной кладки, отшлифованной и покрытой лаком. — Может, ее как-то украсить… фотографиями?

— Фотографиями! — подхватила радостно Соня. — Разумеется! Моими фотографиями, ведь кафе называется «У Софи». А посередине должна висеть самая большая, где я в короне, м? Как тебе идея?

— В короне? В какой?

Рассматривая светильники, Дубич запрокинул голову, держа руки в карманах брюк, и совсем не вдохновился планами Сони насчет украшения стены. А ей хотелось заручиться обещанием на будущее сегодня, сейчас:

— В какой-какой… Ты же поможешь мне добыть корону на конкурсе?

Он опустил голову и посмотрел на Соню… неправильно посмотрел, с двусмысленной усмешкой. Слова его вообще врезались ножом в сердце:

— Милая, кафе — это не пропащая инвестиция. Даже если ты завалишь его своей глупостью, я вытяну дело. А корона… Понимаю твои амбиции, но это деньги в трубу.

— Ты не понимаешь… — Соня чувствовала, как этот змей ускользает из ее ручек, занервничала. — Это имидж! К какой Софи придут быстрее? Просто к Соне или к победительнице конкурса красоты? Которая стала эталоном во всем, ей будут подражать, жаждать увидеть… Да, это чистой воды пиар, но он нужен и в бизнесе. Я предлагаю вложить деньги в меня, и ты увидишь, как оттяну клиентуру у твоих знакомых рестораторов. Победа стоит недорого, потому что конкуренции почти нет.

Не обозначив своего отношения к идее, Дубич прошелся между столиками и решительно двинул к выходу, бросив на ходу:

— Я подумаю.

Она кинулась к окну, как в экзотическом фильме о большой и сильной любви — проводить возлюбленного последним долгим взглядом. Когда, садясь в автомобиль, Дубич обернулся, словно под гипнозом Сони, она чмокнула воздух губами, помахав ему. Уехал.

— Чтоб ты сдох, жадный козел, — чуть слышно произнесла Соня.

Произнесла тяжело, с энергетическим посылом, как сейчас говорят, но еще механически улыбаясь, хотя улыбки Дубич уже не видел. А почему? Потому что он не прост, мог расставить камеры слежения, потом объясняйся с ним. Поэтому и повернулась Соня лицом к залу с улыбкой счастья, демонстрируя невидимой камере (если таковая есть) свою благодарность любимому мужчине. Этот «любимый» кафе оформил на свое имя, а она — соучредитель, в сущности, никто. Только на улице, идя домой, Соня сняла маску безбрежного счастья и позвонила, бормоча вслух:

— Скотина… Я, значит, все придумала, моталась по базам, собирая интерьер по крохам, а он захапал себе и сделал из меня, блин, работницу-ударницу! Дерьмо поганое! Алло, Гарик?.. Это Соня, сегодня я свободна, встретимся?..

Стрессы необходимо снимать, она это сделает с Гариком. Если бы не было молодых и красивых парней, как жить? Все так плохо…

Переодевшись в спецодежду — брюки и рубашку, Лена мчалась по коридорам к главврачу, как по стадиону спортсмен, здороваясь на бегу и мимоходом отвечая на приветствия. Она специально пришла раньше, чтобы застать его, хотя обычно Кирилл Давыдович торчит здесь сутками.

Постучавшись и не дождавшись ответа, Лена смело приоткрыла дверь, заглянула в кабинет. Сидя за столом, он писал. У врачей (у главврачей особенно) писанины столько — работать некогда. Какое лечение, когда надо писать и писать!

— А, Елена Прекрасная, — подняв голову, улыбнулся он. — Все в норме.

Разве короткой фразы достаточно? Лена вошла, плотно закрыла дверь, но к столу не приблизилась на тот случай, что если кто-либо зайдет — она никого не пустит, пока не выяснит детали.

— Простите, Кирилл Давыдович, — начала Лена смущенно, — а «в норме» вы что имеете в виду?

— Не хуже.

— Но и не лучше, да?

Кирилл Давыдович снял очки, положил их на стол и вздохнул, подперев подбородок кулаком. Конечно, эта красивая девочка жаждет услышать прямо противоположные слова, но чем он может помочь?

— Лена… — сказал он и завесил паузу, от которой кровь остановилась в жилах. — Не хуже — уже хорошо. Поверь, Лена, это очень и очень хорошо. Больше ничего не спрашивай, я не раздаю пустых обещаний.

Главврач, проживший длинную и полезную жизнь, похож на паломника-аскета, путешествующего с посохом и котомкой под палящим солнцем. Его кожа закалилась и приобрела коричневый оттенок, а голубые глаза ясные, как у юноши; он спокоен, будто постоянно пребывает в нирване. Кирилл Давыдович не просто начальствующее лицо, он истинный авторитет, покруче, чем в уголовной среде. Когда все берут за каждый чих, а то и букет заболеваний рисуют в истории болезни ради дополнительных доходов, он лечит и оперирует только потому, что он врач. У него нет шикарного дома, как у молодых эскулапов, ездит он на отечественной машине. Но авторитет не купишь за деньги, подчиненные слушаются его бесплатно, уважают, любят бесплатно, даже боготворят. Кирилл Давыдович волшебник, рядовой волшебник.

Лена знала: по негласному правилу ей следует тихонько выйти из кабинета, ибо волшебник все сказал. У него так мало времени, его раздирают на части: просят прооперировать, проконсультировать, решить хозяйственные проблемы, помочь с детским садом, усмирить буяна в палате и т. п. Его время нужно беречь, но Лена опустила глаза, не сдвинувшись с места, потому что есть вещи куда важнее, чем проблемы всего человечества.

— Что еще? — спросил Кирилл Давыдович.

— Извините, я отнимаю у вас время, но у меня просьба…

— Ну? Выкладывай свою просьбу.

— Пожалуйста, не давайте о нем сведений в нашу службу информации…

— Мы же дали…

— Вы поручили мне, а я… я не отнесла. Простите…

Она замерла, опустив ниже голову. Парадокс: человек, не отличающийся свирепым характером, внушал ей священный трепет. Точнее будет сказать, Лена боялась упасть в его глазах, в данном случае трепет рожден почтением.

Тем временем Кирилл Давыдович с недоумением и интересом изучал девушку, проработавшую год без нареканий. Сложно учиться и работать, но Лене удается — она удивительно упорная, покладистая, не чурается никакой работы. Помимо всего прочего, она гордость больницы — девочка, «Мисс медицина», правда, в его представлении те, кто моложе сорока, поголовно прекрасны без титулов. И это совершенство не выполнило свои прямые обязанности?

— Почему? — задал он логичный вопрос.

— Так надо, — еще ниже опустила голову Лена.

Какой «исчерпывающий» ответ.

— А как же родственники? Они ищут, волнуются…

— Я сообщу им! — нечаянно перебила его Лена, подняв голову. — Потом. Позже. Поверьте, так будет… правильно.

— Ты хочешь сказать, безопасно? (Она быстро-быстро закивала.) А подробнее нельзя?

— Не могу, — едва слышно вымолвила Лена. — Простите…

Как и большинство пожилых людей, Кирилл Давыдович не в восторге от современной молодежи, а Лена ему нравилась. Только вот представить ее, на вид благополучную по всем статьям и эдакую гламурную девицу, самоотверженной спасительницей постороннего человека трудновато.

Парня с тяжелым пулевым ранением привезли однажды ночью. Начал операцию дежурный хирург, а Кириллу Давыдовичу позвонила операционная медсестра и сообщила, что поступил очень тяжелый случай, в подобных ситуациях он приезжает. Елена Прекрасная взяла над парнем шефство да с таким рвением, будто он ее брат или муж. Впрочем, иные жены за мужьями так не ухаживают. Проницательный Кирилл Давыдович заподозрил, что здесь кроется история в духе Проспера Мериме. С другой стороны, эта девчонка не вплеталась в романтический сюжет, она, имея знойную внешность… несколько холодновата и суховата. Что до ее просьбы — он знает, хорошо знает нынешнее время, оно не радует, к сожалению. Итак, жизни парня угрожает опасность, Кириллу Давыдовичу осталось пойти у нее на поводу:

— Хорошо, в целях безопасности пациента… Но родственников нужно найти и срочно. Ты же знаешь: успешное лечение зависит от эффективных препаратов, сейчас у нас их нет, ждать он не может, а они дорогие.