Двойник. Арка 2. Том 1 (СИ) - Янтарный Дмитрий

— Обещаю, как только вся эта история кончится, я обязательно вас навещу и тоже отвечу на ваши вопросы, — дружелюбно оскалился Кермол, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу…

— Скажи хоть, за что тебе татуировку сделали, — спросил Надек, когда орк уже открывал дверь.

— Как разносторонне одарённому, — ответил Кермол.

— И что же ты можешь с её помощью делать?

— А это уже мой секрет. Так что на этот вопрос я не отвечу, — твёрдо ответил орк. Они со стражником пожали друг другу руки, и Кермол отбыл восвояси…

Лавочник Хирадий был не очень доволен сегодняшней торговлей. Обычно на разные безделушки спрос хороший (различные статуэтки, старинные монетки, браслеты, талисманы, амулеты и прочая сувенирная ерунда): кто из местных жителей регулярно наведывается в лавку, а кто и по делам приезжает в Столицу и на память о посещении покупает что-либо. Однако сегодня торговля явно не шла. Как он слышал, во дворце намечается бал, и все стекались туда, так что прочие кварталы сегодня были непривычно пусты.

Внезапно прозвенел дверной колокольчик. Торговец обрадованно вскочил, решив, что удача всё-таки улыбнулась ему сегодня, однако в следующий момент его взяла оторопь. Потому как посетителем его оказался чёрный таисиан. Он таких, почитай, и не видывал никогда, в книжках только читал, да и то пару раз. Стоит сказать, что, в отличие от дворян, стражников да и вообще подавляющего большинства населения Столицы он не питал к таисианам неприязни. Наоборот, они очень часто оказывались источниками ценной информации, и нередко служили посредниками между его поставщиками и им самим. Так что ему удалось очень быстро справиться с изумлением и перейти к делу…

— Добро пожаловать в «Диковинки Авиала». Мы продаем различные вещицы со всего Старого Света. Чем я мог бы заинтересовать вас?

— Большое спасибо за столь вежливый прием, — ящер слегка поклонился, — однако, к сожалению, я пришел сюда не за товарами. Мне нужна информация.

— В самом деле, — приунывший было торговец вновь заинтересованно посмотрел на своего посетителя, — и что бы вы хотели узнать?

— Я сопровождаю мастера магии воды Дэмиена, он вчера прибыл в Столицу. Он желает привлечь к задаче защиты мастера магии земли троллей. А для этого он хочет восстановить события десятилетней давности. Мне было поручено опросить некоторых свидетелей с разрешения начальника стражи, — он положил на стол лист с разрешением от капитана, дозволяющий беспрепятственно посещать любые общественные места, — может быть, вы что-нибудь помните? Ведь ваша лавка находится совсем недалеко от бывшего посольства.

— Как вас зовут? — спросил торговец, почесав затылок.

— Фрайсаш, — лаконично ответил таисиан.

— Ну, я думаю, уважаемый Фрайсаш, что мы с вами оба деловые люди, и понимаем, что всякая информация имеет свою цену, — подмигнув и сделав характерный жест рукой, сказал Хирадий.

— Мне нечем вам заплатить, — честно ответил чёрный таисиан.

— В таком случае, я вам ничем помочь не могу.

— Очень-очень жаль, — сказал Фрайсаш, поворачиваясь к двери, — мы рассчитывали на эту информацию, на её важность для всего Старого Света, но, как видно, взывать к лучшим сторонам вашей натуры бесполезно. Печально видеть, что во все времена не переводятся люди, которые не против поживиться на чужих бедах. Что ж, завтра я приведу сюда Дэмиена. Ему найдётся, чем вам заплатить.

— Погодите… что? — всполошился Хирадий.

— Нам очень нужна любая информация об этом инциденте. Со мной вы разговаривать не хотите, несмотря на то, — он кивнул на документ в своей руке, — что меня на это дело уполномочил капитан городской стражи. Значит, завтра сюда придёт Дэмиен. Думаю, у него лучше получится вас разговорить.

— Постой, постой…эээ, Фрайсаш, не уходи, — заметался лавочник, которому совершенно было не нужно, чтобы его уютную лавку с множеством хрупких и ценных предметов посетил бешеный таисиан-маг воды, — ладно, ладно, уговорил. Спрашивай.

— Почему тролли ушли из Столицы? — спросил Фрайсаш, снова повернувшись к Хирадию.

— Потому что трудно представить более оскорбительный с их точки зрения поступок, который по отношению к ним был совершён, — Хирадий жестом предложил гостю сесть на один из стульев для посетителей, но ящер мотнул головой, оставшись стоять на месте, — у них был украден амулет, который для каждого тролля крайне дорог. Называется он Звезда Матери. На звёзды, несмотря на название, они похожи редко — в силу специфики своей работы доводилось повидать пару раз. Дарит его троллю мать, когда тому исполняется семь лет, и он впервые идёт на охоту со старшими. А самое главное, что у тролля с этим амулетом имеется постоянная духовная связь. Если он его потеряет, то сможет найти, где бы тот ни был. Ходил слух лет эдак сорок назад, — лавочник облизнул губы, — что украли у одного тролля такой амулет. Поговаривали, что вроде бы в нём драгоценных каменьев много было, оттого он ценный очень был. Перепродавался он по многу раз, и в конце концов купил его какой-то богач. И не прошло и года, как…

— Его нашли мёртвым в собственном доме? — проницательно спросил Фрайсаш.

— Не просто. Судя по изученным ранениям, его очень долго пытали. Бедняга. Такая страшная смерть всего лишь за амулет с несколькими драгоценными камнями. Он скорее всего даже не знал, что именно за сокровище попало ему в руки. В общем, амулет тот, конечно же, пропал. После было замечена целая цепь подобных убийств, и все жертвы теоретически так или иначе могли иметь отношение к этому амулету. Но пока власти всполошились и устроили настоящее расследование, мститель, скорее всего, успел завершить вендетту и испарился. Целых четыре года власти упорно продолжали расследование, но жертв больше не было, и никаких зацепок тоже. Дело пришлось закрыть.

— К чему, собственно, такая предыстория? — задал вопрос Хирадий, и сам же на него ответил, — к тому, что у одного из троллей в посольстве стащили точно такой амулет. Как ходят слухи, тролли нашли его при короле в доме одного из советников — точнее, у его сына, — и ушли, ничего не пожелав слушать. Лишь бросили вызов этому вору, но он его не принял, так что все без исключения тролли покинули Столицу навсегда.

— Понятно, — таисиан опустил голову, о чем-то размышляя, — что-нибудь ещё?

— Да. Прямых доказательств тому нет, но косвенно всё указывает на то, что это был один из самых быстрых способов убрать их из Столицы. Как говорили некоторые мои высокоранговые посетители, союз с ними не оправдал ожиданий. Они крайне неохотно делились своими секретами, и отдавать им часть нашего рынка труда им показалось невыгодно.

— Но зачем, в таком случае, — удивлённо поднял голову Фрайсаш, — это сделал лично сын одного из советников? Такая подстава, такой позор для рода… Неужели не нашлось кому сделать грязную работу?

— Тому есть несколько причин, — не желавший вначале говорить лавочник теперь с удовольствием выдавал информацию огромными объемами, начисто забыв, что ему несколько минут назад пригрозили буйным магом воды, — первая вытекает из предыстории, которую я вам рассказал. Совершить такой поступок, значит, навсегда стать кровным врагом всему племени троллей. Кто же из простых людей на такое согласится? Простой шпион, выполнив работу, хочет вернуться домой, к семье и найти их живыми и невредимыми. А совершив такое, будешь ли ты когда-нибудь чувствовать себя в безопасности? Тролли ведь найдут, найдут и уничтожат. Да так, что в конце ты просто будешь умолять их о смерти. Слышал про третьего гонца, которого посылали к троллям? На нём было не просто вырезано слово «Никогда». На нем вообще живого места не было, и это слово было единственным, что можно было разобрать в огромном количестве полученных увечий. Не завидую его смерти. Исходя из вышесказанного, подвожу итог: позволить себе совершить такой поступок мог лишь тот, кто в дальнейшем мог рассчитывать на безусловную защиту.

Второй критерий, вероятно, исходил из того, что был необходим вор высокого положения при дворе. Простого воришку король выдал бы, глазом не моргнув, и весь план мог просто не сработать. Сам-то король, полагаю, не пошёл бы на попятный после того, как лично пригласил их в Столицу. А сынок советника почти безо всякого ущерба для себя уклонился от боя, и король тут ничего не мог поделать.