Parzival - Wolfram Eschenbach

XV

Пусть тот, кого нетерпенье мучит,К терпению себя приучит,Пусть тот, кто спрашивать страшится:«Чем же все это завершится?» -Узнает, что уж близок час,Когда закончу свой рассказВеликой благости явленьем:Анфортасовым исцеленьем!. . . . . . . . .Пока же вас перенесуВ то место, где в глухом лесуГерой наш – лгать не буду -Впрямь приобщился к чуду.Навстречу мавр скакал один,Годами юный господин,На вид молодцеватыйИ сказочно богатый.Как описать, что он носил?..Я, нищий, не найду ни сил,Ни должного уменья,Чтоб описать каменья,Горевшие на немОслепительным огнем.Всю жизнь проживши нищим,Пред этим золотищемЯ откровенно трепещу...И равного не отыщуНи в том, ни в этом стане,Ни в Англии, ни в Бретани...Он, видимо, Любви служил.Он от рожденья ею жил.Все эти украшенья -Любовниц подношенья...К тому ж еще, страшней грозы,Он на турнирах брал призы,Другим не уступая(Разумно поступая)......Да, молодец был недурен,К тому ж рассудком одарен, -Не выиграть сраженьяБез соображенья!.....Невдалеке шумел прибой.Мавр корабли привел с собой,Ну, а на каждом – кстати -По мавританской рати.Число не трудно сосчитать:Всего их было двадцать пять,Тех кораблей, груженныхМногими сотнями вооруженных.Заметить надобно: войскаНе понимали языкаЧьего-либо другого,Кроме своего родного.Прибывши из одной земли,Они друг с другом не моглиСловами объясниться.(Все скоро объяснится...)Да, хоть земля у них одна,Различны были племена,Пришлось разноплеменнымСлужить одним знаменам.Он был королем единымВсем маврам и всем сарацинам......Он был и молод, и удал,И, скажем правду, обладалДиковинным оружьем(Мы это обнаружим)......Итак, сошедши с корабля,Король увидел короля.Поскольку короли они,Пусть спорят меж собой одни:Мы столь великим людямНи в чем мешать не будем!.....Из них был каждый, страх презрев,Душою – агнец, сердцем – лев....Зачем судьба была столь злаИ этих королей свела,Свела причем случайно:Земля ведь так бескрайна?!...Но я за Парцифаля спокоен.Мало того, что он истинный воин,Вовек живет в его кровиВерность Граалю и Любви......Их силе воздавая дань я,Страшусь: не хватит дарованья,Отпущенного мне судьбой,Чтоб описать этот дивный бойВесомо, точными словами(Заранее каюсь перед вами).Но так скажу: вначалеИх лица засиялиВ порыве увлеченьяПодобием свеченья.Но сердце на двоих одноИм было господом дано:Каждый, по воле духа святого,Носил в груди своей сердце другого.И хоть им обоим отрадно было,Сердце у них болело, ныло:Отважное сердце бойцовское,Единое сердце отцовское......Итак, хоть корень их един,Язычник и христианинСтолкнулись меж собою...Не мне им быть судьею.Я сознаю: решать не мне,На чьей победа стороне.Я лишь желаю, чтобыВ живых остались оба...Однако бой уже идет...Кто первым на землю падет,С коня кто первым свалится?(О, сколь душа печалится!)Но я немало удивлен:Безмерно был толчок силен,Но оба в самом делеВ седлах усидели...И вновь они столкнулись...Их копья не согнулись...Язычник впал в великий гнев,В седле противника узрев,Что было непривычно:Своих соперников обычноРазил он с первого удара,Исполнен огненного жара...И так же были горячиИх раскаленные мечи,Которыми они махали -И ярость, страсть в них не стихали...Кони сильно утомились,От жара их бока дымились,Но, распаляясь все сильней,Сошли противники с конейИ битву продолжали стоя,Дыша священным жаром боя...Крещеный явно уступалЯзычнику... Тот наступал,Клич выкликая: «Табронит!» -И этот клич его звенит,И перед каждым взмахом новымБодрит себя он этим зовом.Так, восклицая: «Табронит!» -Он супротивника теснит!..Но не сдавался и крещеный.Взгляд к Пельраперу обращенный,Был чист и светел, как хрусталь.И перед ним сиял Грааль......Мавр знал Любовь. Любви служеньеНе раз вело его в сраженье,И так он навык приобрелИ всех противников борол...Как нам уже известно, онБыл королевою пленен,Прекраснейшею Секундильей,И не жалел усилий,Чтобы награду заслужитьТой, для кого хотел он жить...И Парцифаль изнемогал.Лишь дух геройский помогалЕму порой с колен поднятьсяИ все еще обороняться,Теперь уж – из последних сил...И он пощады не просил...Они сражаются... Они?!Нет, истине в глаза взгляни:Здесь в испытанье боевое,Казалось бы, вступили двое,Но двое, бывшие – одним.Мы их в одно соединим:Две кровных половины,Два брата двуедины......Итак, язычник побеждал.Но Парцифаль не смерти ждал -Великой ждал услады...И тут мы вспомнить рады,Как Треврицент ему внушил,Что он пред Богом согрешилИ что одна дорогаК спасенью – вера в Бога!..И он постиг, что Бог – везде:Как в отраде, так и в беде,И того, кто Господа славит,Всевышний не оставит,И он предвкушал усладу:Всевышнего пощаду!Но с каждым криком: «Табронит!»(Град Секундильи, что стоитВ предгории Кавказа[153]) -Язычник как бы сразуМощь и отвагу набиралИ с новой силой напиралНа христианина,Отважнейшего паладина,Кого еще никогда доселеВраги никакие не одолели...А нынче силы в нем иссякали...Но мечи еще все высекалиИскры из шлемов и лат...О господи! Брата погубит брат!О господи, слыша и видя это,Оставь в живых дитя Гамурета!(Я обоих братьев имею в видуИ для обоих пощады жду,Для язычника и для христианина,Ибо плоть их и кровь их едина...)Но о чем шла в этой битве речь?О том, чтоб Любовь и Верность сберечь.Не будь у ПарцифаляКондвирамур и Грааля,Давно бы грянул приговор,И ни к чему б весь разговор...Язычник же, воин необоримый,Силен был Любовью неукротимой.Итак, Любовь – это сила одна.Но ему и другая была дана:Эта сила – его каменья, -Укреплявшая в нем уменьеВести кровавый, тяжкий бойИ совладать с самим собой...Но я судьбой крещеного обеспокоен:Изнемог, истомился бесстрашный воин.О, взбодрись же, достойнейший Парцифаль!Но если ни Кондвирамур, ни ГраальНе способны дух твой взбодрить отныне,То подумай о Кардейсе[154] и о Лоэрангрине,[155]О твоих двух мальчиках дорогих,Кондвирамур под сердцем носила их,Когда в поход тебя провожала...Не хочешь ли ты, чтоб сиротства жалоВонзилось в милых твоих детей?Так выживи! Так не ослабей!.....И, словно внемля чутким слухомСиим словам, воспрял он духомИ вспомнил о своей жене.Он вспомнил и о той войне,Когда у стен Пельрапера-градаБольшая досталась ему наградаИ побежден был король Кламид......Язычник кричал: «Табронит! Табронит!» -В свою судьбу и победу веря.Парцифаль же вспомнил о ПельрапереИ воскликнул в отчаянье: «Пельрапер!» -И тут же, являя геройства пример,Разбил в куски щит некрещеного,Посыпались каменья с оного,Я думаю, каждый кусочек щитаСтоил марок не меньше ста...Сказать, что дальше было там?..Меч Парцифаля пополамО шлем язычника разбился...Так Господь Бог распорядился(И этим пощадил бойца):Меч, отнятый у мертвеца,Не должен приносить удачу!..(О Красном Итере я плачу...). . . . . . . . .Язычник тут же встал с колен.Он не спешил сдаваться в плен,Он грозным выглядел, жестоким,Но духом обладал высоким......Свойство боя таково,Что не узнаешь: кто – кого?(О наших думая героях,Радею я о них обоих...)Язычник, видимо, знакомБыл и с французским языком.Владея им вполне свободно,Он молвил: "Нет, неблагородноСвоим мечом рубить сплечаОставшегося без меча!..Отважный муж, скажи мне – кто ты?С тобой мне драться нет охоты.Меч твой сломался, а не то бМеня бы уложили в гроб,Да и тебе пришлось бы туго...Дадим же отдохнуть друг другу..."Они присели на траву,Подвластны кровному родству.И молвил некрещеный,Взаправду восхищенный:"Поверь, что равного тебеОтвагой, стойкостью в борьбеЯ не встречал в былых походах...Да... Нам потребовался отдых...Иначе битвы не начать...Но, можешь мне не отвечать,Я знать твое хотел бы имя:Откуда ты, кого своимиРодителями ты зовешь?..""Меня превратно ты поймешь,Коль поспешу с ответом:Ведь ты усмотришь в этомМою готовность сдаться...А я готов еще сражатьсяВо имя Истинной Любви!..Себя ты первым назови!.."И мавр ответствовал герою:"Пусть я стыдом себя покрою,Но честно все тебе скажу:Я – Фейрефиц... Мой род в АнжуБерет свое начало...Владыки не бывалоБогаче и сильней, чем я...Куда ни глянь – моя земля...В моем владенье – страны..."Наш друг ответил: "Странно...Не может быть, чтоб из Анжу...К анжуйцам я принадлежу...Анжуец по наследству,Зовусь анжуйцем с детства!..Узнай же: пред тобою – я,Сын Гамурета-короля!Имеешь ли понятье,Кто он такой?.." – "Мы – братья.Мы братья сводные с тобой!Отец наш, занесен судьбойВ языческие страны,Был мужем Белаканы,Черной матери моей...""Забрало подними скорей!... . . . . . . . .. . . . . . . . .Я слышал, люди говорят,Есть у меня пятнистый братВ далеких странах где-то.Посмотрим: ты ли это?"И, восхищенья не тая,Язычник рек: «Да. Это – я...»Забрало поднял Фейрефиц:И белолиц и чернолицОн был на самом деле.Глаза его горели.И, в нем узнав свои черты,Рек Парцифаль: «Да. Это – ты...»...Двухцветный, как сорока,Растроганный глубоко,С себя язычник панцирь снял -Мир между братьями настал...И те, что друг с другом сражались,Теперь облобызались...Так восторжествовала вновьСвятая Верность и Любовь.Язычник рек: "Не сон ли это?Я вижу сына Гамурета!Мы встретились, назло врагам!..Хвала, хвала моим богам![156]Ко мне вы благосклонны,Юпитер и Юнона!..Хвала, хвала планетам,Чьим благодатным светомБыл озарен мой путь сюда,Где встретились мы навсегда!..". . . . . . . . .. . . . . . . . .И поскакали оба брата,В лучах вечернего заката,Куда? – К Артуру-королю!(Я им прекрасный пир сулюИ ошибусь едва ли.Героя в лагере ждали...)...Так в лагерь въехали они,Во всех шатрах горят огни.К ним, выстоявшим сечу,Гаван спешит навстречу,Затем из каждого шатраВесь цвет Артурова двораВыходит к ним, обоимПрославленным героям...Конечно, не секрет для вас,Что с мавра не сводили глаз,Дивясь лицом его пятнистымИ взглядом, мужественным и чистым,Да небывалой епанчой,Расшитой дивною парчой...Дамы млели от восхищенья,Глядя на каменья,Светло пылавшие на немУдивительным огнем...(Те камни, как мы уже говорили,Были подарком Секундильи...)Едва он плащ и латы снял,Гаван их под охрану взял,Чтоб то, что так сверкало,Случайно не пропало.... . . . . . . . .Вдруг грянули литавры:Посмотреть на мавраАртур с Гиневрою вошли.Они сородича в нем нашли.С ним все облобызались-Гости собирались...За славные свои делаВ герои Круглого столаЗачислен некрещеный,Но к Истине приобщенный...(Ему открыты двериК святой, Христовой вере...)Сидели все вокруг стола...И в этот миг в шатер вошлаВ драгоценнейшем наряде,С великою мольбой во взгляде,Некрасивая дева младая.Могу сказать вам, не гадая,Что это – мудрая Кундри была...Итак, в шатер она вошлаИ пала пред героем ниц...И Парцифаль и ФейрефицЗарделись от смущенья...Она пришла молить прощеньяИ не сердиться на нееЗа речь недобрую ее...Тогда сказали оба брата:Она ни в чем не виновата,Хоть Парцифаль, свидетель – Бог,Обиды ей простить не мог,Но, чтобы сей не портить пир,Он предпочел отмщенью – мир......Хочу сказать, ей не в обиду,Кундри была ужасна с виду.Такая же, как в Плимицоле.(Все дело тут – в господней воле...)Все так же она желтоглаза,С глазами – что два топаза,Все так же она длиннозуба,Все так же сколочена грубо,Все так же выглядит жуткоРот ее, синий, как незабудка...И дева сказала вот это:"Хвала тебе, сын Гамурета!Хвала тебе, Герцелойды сын!Хвала тебе, доблестный паладин!Привет и тебе, Фейрефиц пятнистый, "Ты с юных лет был воин истый,Мечом своим Секундилье служа.Была она и мне госпожа..."И, посмотрев на Парцифаля -Искателя Грааля,Она торжественно произнесла:"О ты, чьим доблестям несть числа,Будь верен себе в час великой отрады!Высочайшей ты удостоен награды!Твоих испытаний окончен срок,И тобой заслужен победный венок.Счастливейший жребий тебе уготовал.Ты вскоре будешь коронованПервейшей из земных корон,Вступивши на Граалев трон.На камне письмена сказали,Что небеса тебя назвалиВладыкой, избранным судьбой!Твоя Кондвирамур с тобойГраалем вместе будет править.При этом я должна добавитьМужское имя – Лоэрангрин...То – новорожденный твой сын.Твоим наследником он станет,Когда урочный час настанет...Так, вместе с сыном и женой,Владей короной всеземной!Когда умрешь иль станешь старцем,Другой твой сын – Кардейс – БробарцемЗаконно станет володеть...Но – главное – преодолетьТы хворь Анфортасу поможешь!..Да, Парцифаль! Теперь ты сможешьВопрос спасительный задать,Чтобы страдальцу не страдать,И сим несчастного спасти,И в мир блаженство принести!.."...Вот что Кундри возвестила.Всех радость безмерная охватила.А у счастливейшего сына землиСлезы по щекам текли...Но Кундри мудрая сказала:"Теперь – пора! Но, помни: малоНа это сил одних твоих.Мунсальвеш зовет двоих.Необходим тебе провожатый,Рвеньем рыцарским объятый!.."...И Фейрефиц воскликнул: "Брат!Любовью я к тебе объят,А также волей к бою!..Возьми меня с собою!..". . . . . . . . .. . . . . . . . .И по прошествии трех днейБратья сели на коней.Всех одарили, обласкалиИ вслед за Кундри ускакали...

XVI