S-T-I-K-S. Сварной-3 (СИ) - Галеев Эдуард

— Понятно. Гость стаба?

— Ага.

— Предъяви-ка своё вооружение!

— Да его и так видно. Нож, да пистолет.

— Вижу. Нож положенной длины, пистолет интересный. С глушителем должен быть?

— С ним.

— И где глушитель?

— В кармане.

Одновременно, лязгнули затворами три автомата. Двое бойцов наставили оружие на Сварного, а бородач угрожающе произнёс:

— Руки в гору. И не дёргайся.

Он принялся обыскивать, ничего не понимающего и растерянного рейдера. Найденный пакетик со споранами и горохом, вернул на место. Сняв с ремня кобуру и ножны, оставил только фляжку с живцом. Глушитель, также забрал. После стянул руки за спиной пластиковым жгутом и скомандовал:

— Шагай вперёд! И только попробуй дары применить! Будем стрелять без предупреждения!

Процессия прошагала до серого одноэтажного здания с красной табличкой у входа, на которой позолоченными буквами, была выведена надпись: «Комендатура». В вестибюле, за похожей на гостиничный ресепшн стойкой, сидел усатый брюнет в камуфляже «мультикам». При виде Сварного, он растянул рот в зловещей улыбке:

— Бандита поймали? Молодцы! Что он натворил?

— Имел при себе пистолет с глушителем! — отчитался бородач.

— Не иначе киллер!

— Да какой я киллер! — вспылил Сварной. — Я к Фиксу на банкет шёл!

— Будешь отвечать, когда я разрешу! — рявкнул дежурный. — С какой целью собирался использовать глушак?

— Ни с какой. Я всегда его таскаю.

— Зачем?

— Затем, чтобы тварей бесшумно валить.

— Каких тварей, ты собирался валить в стабе?

— Никаких. Я просто шёл к Фиксу на банкет.

— Предположим. Ты в курсе, что с глушаками, шататься по стабу запрещено?

— Нет. До меня такой информации, никто не доводил.

— Должен был предупредить дежурный «эсбэшник».

— Болт сказал, что можно ходить по стабу только с пистолетом и ножом. О запрете на глушитель — он ничего не говорил.

— Болт может и забыть, — заговорил бородач. — Тем более, он почти трезвым не бывает.

— Могу повторить всё сказанное мною — при ментате, — твёрдо сказал Сварной.

— Ладно, разберёмся, — подытожил дежурный. — Но пока, гость, придётся до выяснения посидеть в камере. Выводной!

Прибывший выводной, русоволосый мужчина лет сорока пяти, с ПП-2000 на плече, добродушно улыбаясь, проводил задержанного в подвальный этаж. Там он определил его в камеру-одиночку с минимальными, но удобствами, затем срезал жгут с запястий.

— Ты не расстраивайся, — успокоил он арестанта, замыкая на ключ толстую металлическую дверь. — Разберутся и отпустят.

Завалившись на жёсткий топчан, Сварной принялся размышлять о вопиющей несправедливости, в результате чего, приходится сидеть под замком. В томительном ожидании, прошло два часа.

Когда выводной открыл окошко в камере, рейдер вскочил, потому как решил, что его выпускают. Охранник же просто решил рассказать о последних новостях и пообщаться.

В комендатуру приходил Фикс. Он долго ругался с дежурным, требуя отпустить задержанного. Тот сильно рассердился и сказал, что вопрос об освобождении будет решаться утром. Фикс пообещал достучаться до Сябра и ушёл.

— Кто такой Сябр? — поинтересовался Сварной.

— Ты что, не знаешь? — поднял брови выводной. — Это же глава Карагача!

— Мужик, справедливый? Или как?

— Если честно — по настроению. Главное — против на него буром не переть.

— Охренеть, порядки…

— Ну так, не во всех же стабах демократия.

— Как в этой тюрьме насчёт кормёжки?

— Для тебя лично — никак.

— Это почему?

— Если бы ты был заключённый — то стоял бы на довольствии. А всего-лишь задержанных — кормить не положено. Только живец по необходимости.

— Что же, мне теперь с голода умирать?

— Ну, до утра не умрёшь. Или выпустят, или в разряд заключённых переведут.

— Ты умеешь успокоить.

— Это да. Я до попадания в Улей, в психотерапевтическом отделении работал.

— Доктором наук?

— Нет, охранником. Кстати, если у тебя есть спораны, то можно заказать ужин в доставке.

— Давай закажем.

Получив от задержанного три спорана, выводной удалился. Вернулся минут через пятнадцать. Взяв со Сварного слово, что тот не будет пытаться сбежать, открыл дверь в камеру. Косясь на сидящего на кушетке рейдера, начал выкладывать из термосумки на стол, термоса и пищевые контейнеры. Напоследок, вытащил бутылку водки, объёмом триста семьдесят пять граммов.

— А это нафига? — удивился задержанный.

— Ну, чтобы без сдачи было, — ответил выводной. — Тебе для аппетита, совсем не помешает.

— Не, мне сейчас, только алкоголя не хватает! Вдруг, сейчас дело моё будет решаться? А от меня спиртным разит?

— Дело твоё, только утром разрешится. Это я тебе точно говорю. А если не хочешь пить, можешь меня угостить.

— Ты же на дежурстве?

— Ну и что? Сябр разрешает нам грамм по сто для аппетита принимать.

— На дежурстве?

— Ну да.

— Офигеть! Сколько я по Улью мотался, никогда такого бардачного стаба не видел!

— Поверь мне, есть намного и хуже нашего.

— Не клевал вас ещё жареный фазан?

— Мы же на отшибе стоим. Да и местечко не завидное. Потому к нам никто и не лезет. Твари, те вообще редко появляются.

Исходя слюной от аромата, исходящего от открытого термоса, Сварной принялся накладывать в тарелку жаркое. Выводной молча устроился за столом и уже наливал водку, в откуда-то раздобытую хрустальную стопку. Пришлось делиться мясом и салатами, которых для одного человека, было слишком много.

За едой и разговорами, охранник «уговорил» всю бутылку и сидел довольный и раскрасневшийся. Наливая по кружкам чай, Сварной поинтересовался:

— Ты же должен меня караулить, а вместо этого сидишь со мной за одним столом. А если, я что замыслил плохое против тебя?

— Не, не замыслил, — мотнул головой выводной. — У меня один дар, определяет, грозит ли опасность от ближайшего человека. Если нет враждебности, то аура у него — зелёного цвета. Если есть угроза — красная, а иногда даже бардовая. Сейчас, когда я прищуриваюсь, ты выглядишь сплошным салатовым пятном. То есть, агрессии — ноль.

— Неплохой дар!

— Они и остальные отличные, но, не будем об этом.

— Не будем.

После позднего ужина, выводной собрал посуду в термосумку. Пожелав спокойной ночи, закрыл за собой дверь камеры на ключи. Задержанному больше ничего не оставалось, как растянуться на топчане и вскоре уснуть.

Рано утром, его разбудил скрежет ключа в замочной скважине. Охранник указал следовать за ним, по дороге предупредив, что делом будет заниматься сам Сябр.

Кроме вчерашнего дежурного, в вестибюле находился высокий грузный мужчина, на вид лет сорока пяти, одетый в десантный камуфляжный комбинезон. Постукивая пухлыми пальцами по кобуре с пистолетом Ярыгина, он посмотрел на задержанного тяжёлым взглядом серых, и немного мутноватых глаз.

«Тоже, что ли, квасит? — насторожился Сварной. — Повезло же мне со стабом! Так, хватит отвлекаться. Если сейчас мне объявят какой-нибудь приговор — буду прорываться к КПП. Благо, он недалеко. О своём снаряжении и оружии — придётся забыть. Буду довольствоваться трофеями…»

— Ну, шо глазки забегали? — Сябр неожиданно улыбнулся и, заговорил с ярко выраженным белорусским акцентом. — Наверное, представил самые страшные варианты?

— Не без этого, — согласился Сварной.

— Расслабься. Я поговорил с Болтом. Он подтвердил, что не предупредил тебя о глушителе. Так что, ты свободен, как стрекоза в полёте!

— Ну, спасибочки!

— У меня не балуй! Всё по справедливости.

— Если бы ещё «эсбэшники» да ментаты, не бухали на дежурстве — было бы вообще зашибись!

— Что? Что ты сказал?!

— Что порядок в стабе не на должном уровне.

— Так-с… Ну, если ты такой умный, то проваливай из моего стаба! Сегодня же! Нет, чтобы через час — духа твоего здесь не было! Чистоплюй залётный!

Сябр пинком открыл дверь, продолжая материться, зашагал к стоящему рядом с комендатурой, камуфлированному «Лендроверу».