Сумрачный гений III рейха Карл Хаусхофер - Андрей Васильченко

Упрется — закусают, загрызут.

Идут к реке — и нивам нет пощады.

По слухам, кровью плещет та река.

Все яростней призывы вожака,

Все ближе цель — вот запируют вскоре!

Истошный визг, пронзительный свисток,

Лавина низвергается в поток, —

И мертвых крыс поток выносит в море.

23 апреля 1945 года Хайнц Хаусхофер, младший из сыновей Карла, был освобожден из тюрьмы. Он еще не знал, что его старший брат был расстрелян специальной эсэсовской командой. Его ни разу не допрашивали и не предъявляли обвинения. Его причастность к покушению на Гитлера так и не была доказана. Судя по всему, учитывалась только его дружба с генералом Беком, дипломатами фон Хасселем и фон Шуленбургом, бароном Йорком и прусским министром финансов Попицем. Когда в Берлине прекратились боевые действия, Хайнц Хаусхофер занялся поиском тела своего брата. Он обнаружил и похоронил его только лишь 13 мая 1945 года.

ГЛАВА 12

ПОСЛЕДНИЙ АКТ

Последние месяцы жизни Карла Хаусхофера были связаны с ужасающими сообщениями и непрекращающимся унижением. Все это повергло его в глубочайшую депрессию. Редкие часы созерцания природы в имении в Хартшиммеле уже не могли поднять настроение. Супруги Хаусхофер пытались найти утешение в своих воспоминаниях. Они читали друг другу письма, которые были написаны десятилетиями ранее. Но и это не приносило облегчения их истерзанным душам. До лета 1945 года они продолжали пребывать в неведении о судьбе двоих сыновей. Кроме того, Карл Хаусхофер, несмотря на свое критическое отношение к национал-социалистам, с горечью наблюдал за рухнувшей империей, которая была погружена в хаос. В конце апреля 1945 года в Баварию вошли американские войска. Почти сразу же после этого в доме Хаусхоферов появились посетители. Первый визит, который состоялся 3 мая, не предвещал ничего ужасного. Два свободно говоривших на немецком языке американских офицера, явно с университетским образованием, хотели получить справку о геополитике и ее принципах. Однако на следующий день появилось еще три американца, которые потребовали предоставить сведения (начиная с 1919 года), касающиеся взаимоотношений Карла Хаусхофера и национал-социалистов. Но это было еще не самое страшное. 6 мая в дом к профессору ворвалось несколько французских солдат, которые занялись форменным грабежом. Было вынесено всё, включая содержимое винных погребов. В последующие майские дни Карлу Хаусхоферу пришлось пережить еще три допроса. 30 мая он был арестован и направлен в тюрьму Вайльхайм. Допросы продолжились уже там. Когда они закончились через два дня, то Хаусхофера выпустили на свободу. Однако в середине июня все повторилось снова, за тем исключением, что пожилого геополитика на этот раз допрашивали в Фрайнциге. В указанное время ни дня не проходило, чтобы с Хаусхоферами не случалась какая-нибудь неприятность. К унизительным допросам добавились угрозы, которые поступали со всех сторон. Это окончательно подорвало здоровье Карла Хаусхофера.

6 июля 1945 года Карл и Марта Хаусхофер получили страшное известие. Они не теряли надежды, что Альбрехт Хаусхофер был все-таки жив и всего лишь затерялся в хаосе послевоенной Германии. Однако после десяти дней пути к ним прибыл младший сын Хайнц. Он и сообщил, что в ночь с 22 на 23 апреля 1945 года его брата расстреляли эсэсовцы. Супруги пребывали в глубоком отчаянии. После этого Карл Хаусхофер потерял всякий интерес к жизни.

Между тем было проведено следствие об обстоятельствах смерти Альбрехта Хаусхофера. Оно базировалось на нескольких показаниях. В камере с Альбрехтом Хаусхофером сидел немецкий коммунист Герберт Косней. 11 мая 1945 года у себя в берлинской квартире он дал следующие показания: «В ночь с 22 и на 23 мая, приблизительно около часа ночи, из камеры в тюрьме на Лертерштрассе было выведено несколько человек. Среди них были Йенневайн, Зосимов, Мюнцингер, профессор Альбрехт Хаусхофер и еще приблизительно пятнадцать человек, чьих имен я не знаю. Я слышал, что профессор Альбрехт Хаусхофер обращался к ним по именам и вел с ними беседы. Судя по всему, они были знакомы. Все двадцать заключенных были выведены командой эсэсовцев в стальных шлемах. Они были вооружены пистолетами-пулеметами. У нас изъяли все вещи и бумаги. Сообщалось, что нас переводят в другую тюрьму. Последовало предупреждение, что при попытке к бегству будет открыт огонь на поражение. Нас повели в разрушенный выставочный комплекс "УЛАП" на Инвалиденштрассе. Там нас всех расстреляли. Тех, кто не умер сразу, добивали. Я понял, что надо притвориться мертвым. Я лежал в темноте, не двигаясь. Расстрельная команда удалилась со словами: "У нас еще много работы". Выждав время, я пополз».

На основании показаний Герберта Коснея было исследовано место расстрела, где было обнаружено несколько трупов. Опознание тела Альбрехта Хаусхофера проводили его брат и бывшая ассистентка Ирмгард Шнур. Останки расстрелянных противников национал-социалистического режима погребли в братской могиле в Моабите близ так называемого «малого Берлинского зоопарка». 17 мая 1945 года Хайнц Хаусхофер получил на руки свидетельство о смерти своего брата.

Погруженный в глубочайшую депрессию, Карл Хаусхофер непрерывно размышлял на протяжении нескольких недель о причинах своей личной трагедии и «национальной катастрофы». Он беседовал сам с собой, пытаясь в этих внутренних диалогах найти ответы на мучавшие его вопросы. Нередко он излагал свои мысли в форме стихотворений. Эти стихотворные свидетельства наглядно показывают, что Хаусхофер-старший был не в силах признать свои собственные ошибки. И это бессилие погружало его в еще большее уныние. Но где-то в глубине души он понимал, что, стремясь реализовать свои идеи, он связался с разрушительной и преступной системой, которая в итоге расправилась с его сыном. Альбрехт Хаусхофер был отчасти прав, когда писал в стихотворении «Ахерон»: «Мой отец был ослеплен мечтой о власти». Сам же Карл Хаусхофер снова раз за разом анализировал свою жизнь, что было представлено в особом стихотворении.

Размышляя обо всем произошедшим с ним и его семьей, Карл Хаусхофер видел некую мистическую связь между событиями прошлого и настоящего. Например, он обратил внимание, что его сын Альбрехт погиб в день, когда исполнилось бы 105 лет его деду, Максу Хаусхоферу, а Карл и Марта должны были праздновать 49-годовщину своей свадьбы. Однако об ответственности за судьбу Германии геополитику заявили весьма беспардонным образом, когда летом 1945 года его арестовали в очередной раз. С конца июля 1945 года по радио распространялись многочисленные сообщения об аресте Карла Хаусхофера. Пожилой профессор, и без того пребывавший в депрессии, оказался на грани нервного истощения. В это время он и его супруга впервые узнали об истинном размахе преступлений, совершенных национал-социалистическим режимом.