Бунт на свалке - Олег Волков

— Отделение… На выход! На выход!

«Шельма» резко сбросила скорость. Сверху раздался противный скрежет — «Муравьи» соскочили на землю. Дверь в БМП распахнулась настежь. Фесс подогнул колени и слегка наклонился вперед. Вот уже Вол вскочил на ноги и, пригнув голову, побежал на выход. Пехотинец напротив сорвался с места. Наконец его очередь. Фесс вскочил на ноги и рванул на выход.

Высадка из «Шельмы» отработана до полнейшего автоматизма. Фесс выпрыгнул из БМП и отскочил влево. Встать на колено, оружие на изготовку. Отделение покинуло боевую машину и рассыпалось широким полукругом. Но… Никого. Все чисто. Противника нет. Или уже разбежались? Вот козлы!

— Всем встать! Построиться цепью! Выдвигаемся к космопорту! — команды сержанта Ерлаева образец лаконичности.

Раз противника до сих пор нет, то десант продолжает наступление на здание космопорта. Фесс опустил автомат и поднялся на ноги. Самое время посмотреть по сторонам.

В первой волне на Свалку десантировался первый и второй взводы. Всего шесть отделений, шесть БМП и двадцать четыре «Муравья». Раз противник не удосужился вступить в бой, то оба взвода перестроились в широкую линию и двинулись в сторону космопорта. Впереди шустро перебирают лапами «Муравьи». За ними на небольшом удалении катят «Шельмы». Как самые ценные, пехотинцы шагают позади респов и боевых машин.

Блин! Как на показушных учениях. Еще только трибуны с толстомордыми генералами не хватает. Соблюдая дистанцию, Фесс шагает в цепочке своего отделения. До космопорта около километра — не так уж и много. Да и пейзаж вокруг не радует. Куда ни глянь, унылая серость с красноватым оттенком. Ветер, пыль и холод. И как тут можно жить?

Утро. Говорят, первый день весны. Местное светило укрылось за треугольной горой. Тень накрыла космопорт и кусок площади перед ним. О! Щитовая гора — вот как она называется. Как раз прикрывает космопорт с северной стороны. В ее глубины уходят портовые постройки. За Щитовой горой, словно задний фон на фотографии, выглядывают прилизанные горы гигантского кратера Финдос. Где-то в том направлении закопана столица Свалки.

Оба взвода развернулись широким фронтом. Крайние «Шельмы» съехали со взлетно-посадочной полосы, но проблем с проходимостью нет. За краями темного бетона начинается бескрайняя, уходящая на юге за горизонт каменистая пустыня. Посыпанный красной пылью снег забился в малейшие впадины и выровнял ее, словно исполинский стол.

Фесс постарался рассмотреть поближе чернеющее впереди здание космопорта и сощурил глаза. Автоматика боевого скафандра тут же поняла его желание и увеличила картинку. Без какого-либо бинокля Фесс разглядел космопорт в деталях и подробностях. Слева широкое здание с полукруглыми воротами. Три ангара для атмосферных челноков наглухо заперты. Административный корпус справа похож на утопленную в скалу круглую башню с выпуклым конусом на самом верху. Ни малейших признаков жизни. Хуже того. Фесс усилил приближение до максимума. Окна на круглой башне заварены стальными листами. Единственная дверь на первом этаже надежно забаррикадирована бетонными плитами. Значит, аборигены все же ждут их, раз усложнили задачу по проникновению вовнутрь.

Рассмотрев подробности, Фесс расслабил глаза. Автоматика скафандра тут же сняла приближение. Космопорт разом отпрыгнул назад. Встроенная в бронескафандр система наблюдения классная вещь.

Первый и второй взводы космической пехоты приближаются к затихарившемуся космопорту. Командование не ожидало такой «бешеной» активности. Но команды остановиться до сих пор нет. И что дальше? Подойти к закрытым воротам и вежливо постучать?

За день до выхода Первого крейсерского флота на орбиту Дайзен-2 Народная армия самообороны выдвинулась на исходные позиции. За три с половиной местных года через Главную военную базу прошло несколько тысяч национальных гвардейцев. Против одной роты космического десанта Дайзен-2 может выставить четыре полностью укомплектованных полка по три тысячи ополченцев в каждом.

К чести Независимого правительства, оно решило не посылать на убой малообученных ополченцев. Против Пятой отдельной роты космического десанта выступит первый полк Народной армии. Пусть всего один, зато целиком и полностью укомплектованный кадровыми военными, которые три с половиной местных года усиленно занимались боевой подготовкой.

План вторжения правительственные войска предоставить забыли. Первый полк Народной армии раскидали по нескольким объектам. Часть назначили гарнизоном Финдоса, часть осталась в Глотке. Первой роте, в которой служит Чат, выпала честь защищать Космопорт имени Пилата — самую вероятную цель первого удара.

Рота расположилась в административном здании космопорта. На каждом этаже теплые туалеты, а на первом отличная столовая с горячим питанием и обеденными столиками на четырех человек. Первому взводу достались два больших кабинета. Судя по письменным столам и мягким стульям, здесь не так давно обитали бюрократы. Конечно, поджидать врага со всеми удобствами очень даже приятно, но не менее утомительно.

На мирного инженера очистных сооружений широкого профиля Чаг так и не выучился. Самое время проверить правильность принятого решения. Три тысячи недавних обывателей, рабочих, студентов и служащих против двух сотен профессиональных пехотинцев метрополии — неплохой расклад, если не считать Первого крейсерского флота на орбите и кружащих в небе АКИ. Несколько раз аэрокосмические истребители пролетали над космопортом. Вой мощных движков пробивается через толстые стены и закладывает уши.

Нужно признать — рота космического десанта обладает чрезвычайно мощной огневой поддержкой. Встретить такого противника в чистом поле — самый верный способ проиграть первую же битву за независимость. Командование выбрало другой путь.

Последние часы перед бурей хороши по-особому. Чаг в блаженной неге валяется на самодельном ложе из подушек и ковриков на полу возле стены. Армейская служба быстро научила ценить маленькие удовольствия и приятные мелочи. Боевой борт аккуратно разложен на столе, автомат лежит там же. Еще бы одеяло и телевизор на стену — был бы полный кайф. Кто не умеет расслабляться в минуты тишины, тот быстро сгорит на войне. Нервные клетки не восстанавливаются.

— Внимание! — ожил динамик. — Боевая тревога! Боевая тревога! На восточном конце взлетно-посадочной полосы противник высадил шесть боевых машин пехоты! Личному составу занять места согласно плану обороны!

Началось! Блаженное оцепенение моментально испарилось. Чаг бойко вскочил на ноги. Шесть БМП — как и следовало ожидать. В первой волне противник высадил треть сил. Чаг накинул на плечи борг и быстро застегнул молнии с липучками. Вокруг суетятся товарищи по отделению. Первая рота пришла в движение.

Боевой борг круче любой гражданской модели: суточный запас кислорода, камуфляжная раскраска, самая прочная металлизированная ткань и даже некая броня из сверхпрочного пластика. Создатели боевого борга утверждают, что он невидим в инфракрасном диапазоне и мало заметен для радаров. Хотя последнее явный перебор — даже на ощупь в борге полно металлических частей. Правда, и весит он круче гражданских моделей — двадцать пять килограмм.

Отработанным движением Чаг закинул на плечи разгрузку и схватил со стола оружие. Вместе с боевым бортом ему выдали самый настоящий боевой автомат с очень выразительным названием «Надежда». От игрушечной «Марки» его отличает более длинный ствол, удобный приклад и самый настоящий оптический прицел. Рядовой Ратаг к бою готов! Чаг выскочил в коридор.

За двое суток пребывания в космопорте Тапок, командир первой роты лейтенант Брадан, провел больше десяти учений. Ноги привычно понесли в сторону лестницы, на первый этаж и далее в ангар № 3. Солдаты первой роты в рекордное время разбежались по местам. Не зря, видать, Тапок гонял. Каких-то пять минут и космопорт полностью готов к обороне. Господи! Первое боевое столкновение с войсками метрополии. Да будет крепок мой дух, а тело послушно.

В ангаре было бы совсем темно, если бы не маленькие красные лампочки под сводчатым потолком. Чаг, переступая через бетонные блоки, пробрался до своей огневой позиции.

— Ну Шнык! Вечно тебе везет! — Чаг бухнулся на пол рядом с другом.

— А то! — весело ответил Шнык.

На всякий случай треть роты постоянно дежурит на позициях. В момент тревоги Шнык как раз сидел в третьем ангаре. Ему не пришлось в бешеной спешке натягивать борг, греметь плохо застегнутыми карманами и бежать сломя голову.

Они по-прежнему закадычные друзья. После разгрома заключенных Шнык тоже предпочел карьеру военного. Более того, они вместе договорились об этом, когда обмывали победу над Глоткой в кафе его родителей на Зерновой улице. Вот только Шнык вскоре получил ефрейтора и возглавил третье отделение. Чаг командовать людьми не любит, не умеет и не хочет уметь. А с такими данными лучше быть рядовым.