Дух демона - Роберт Сальваторе

Вскоре оленей бросили на дороге. Двое из них были мертвы, а трое других измождены настолько, что не держались на ногах. Магистр Джоджонах обернулся и с искренним сочувствием проводил их взглядом. Ему все время приходилось твердить себе о важности их миссии, о том, что если не удастся найти ответы и остановить продвижение вражеских сил, то неизмеримо большее количество людей и животных подвергнутся жестоким страданиям.

И все равно зрелище принесенных в жертву оленей глубоко ранило его. Абеликанский орден не должен пятнать себя подобными гнусностями.

Но братья привели новых оленей, а на одной из стоянок им даже удалось добыть большого медведя. Зверь находился под телепатическим контролем и потому не представлял никакой угрозы. Постоянно подкрепляемые чужой энергией, лошади бежали резво и еще до заката сумели одолеть шестьдесят миль. И вновь караван двигался до глубокой ночи.

При изобилии диких зверей в окрестных лесах и отсутствии врагов ни Джоджонах, ни Фрэнсис не сомневались, что, даже двигаясь в обход, они за пару дней сумеют вновь войти в расписание.

— Подумаешь, гоблины!

Произнесший эти слова с размаху опустил свою кружку на дубовый стол. Удар был настолько сильным, что скоба треснула, металлическая ручка отвалилась, и золотистый эль брызнул во все стороны. Человек за столом был рослым и сильным, с мускулистыми руками, широкой грудью, густыми волосами и такой же густой бородой. Однако он ничем не выделялся на фоне остальных тридцати мужчин Тол Хенгора, деревни на юге Альпинадора, собравшихся в питейном заведении. Все они были рослыми и крепкими, закаленными жизнью людьми.

— Какая-то сотня гоблинов, — подхватил его односельчанин. — И уж непременно со своими прихвостнями-великанами. Одного-двух обязательно приведут.

— Ну и без поври-коротышек не обойдутся, — добавил другой. — Морды — точно задница старого пса, а сами — жестче вареного башмака!

— Мразь! Да мы их передавим по одному! — прорычал тот, кто сломал ручку у своей кружки.

В это время дверь заведения распахнулась, и все повернули головы в сторону вошедшего. Человек этот даже по альпинадорским меркам был высоким. Он прожил на свете более шестидесяти зим, но держался прямо, словно двадцатилетний юноша. Ни в его осанке, ни в мышцах не было ни малейших признаков дряблости. В деревне, как и во всем Альпинадоре, ходили слухи, что он находится под властью «волшебных чар». Отчасти так оно и было. У вошедшего были длинные, льняного цвета волосы, ниспадавшие с плеч. Лицо окаймляла аккуратная золотистая борода, подчеркивающая его глаза, лучистые и синие, словно ясное северное небо. При его появлении смолкли все хвастливые возгласы, ибо этого человека здесь очень уважали.

— Ну как, ты их видел? — кто-то спросил вошедшего. Вопрос был дурацким, поскольку вошедший был не кем иным, как Защитником Андаканаваром.

Элбрайн прошел прямо к длинному столу и кивнул. Потом он снял с плеча свой огромный палаш и положил его на стол. Лезвие оружия было густо покрыто пятнами засохшей крови.

— Так нам уже и не осталось чем позабавиться? — со смехом спросил кто-то, и все громко захохотали.

Все, кроме Андаканавара.

— Забавы предостаточно, — мрачно произнес он, и в заведении сразу воцарилась тишина.

— Подумаешь, гоблины! — вновь повторил храбрец, проливший эль.

— Гоблины, а с ними — великаны и поври, — поправил его Элбрайн.

— И сколько великанов? — послышалось с дальнего конца стола.

— Было семеро, — ответил Элбрайн, поднимая сверкающее лезвие палаша. — Осталось пять.

— Не слишком-то и много, — хором заключили двое других храбрецов.

— Слишком много, — возразил Андаканавар уже более громким и суровым голосом. — Пока гоблины и поври будут отвлекать на себя силы наших воинов, пять великанов смогут разнести весь Тол Хенгор.

Одних эти слова встревожили, других — рассердили. Горделивые северяне переглядывались, не зная, что ответить. Они с большим почтением относились к Андаканавару; еще не было случая, чтобы он их обманул. За несколько прошедших месяцев почти все большие и малые селения Альпинадора подверглись вторжению с суши и моря и многие были разрушены. Но там, где рядом оказывался неутомимый Андаканавар, ход событий приобретал большую определенность и поворачивался в пользу альпинадорцев.

— Так что же нам делать? — спросил Брунхельд, предводитель Тол Хенгора.

Он перегнулся через стол, глядя Элбрайну прямо в глаза. Потом сделал знак женщине, стоявшей в ожидании возле полога. Она подошла к могучему Элбрайну с куском ткани.

— Уводить своих людей на запад, — ответил он, передавая женщине палаш. Та с величайшим благоговением принялась оттирать с лезвия кровь.

— И прятаться в лесу, словно мы — бабы или сопливые детишки? — загремел тот, кто сломал ручку кружки. Он вскочил на ноги, но количество выпитого эля дало о себе знать. Захмелевший герой пошатнулся, и сосед быстро усадил его за стол.

— Я продолжу охоту на великанов, — объяснил Элбрайн. — Если мне удастся их уничтожить или хотя бы увести подальше, ты со своими воинами сможешь ударить по остальным врагам и вернуть Тол Хенгор.

— Я не желаю покидать свой дом, — заявил Брунхельд и замолчал. Все вокруг также хранили молчание.

Брунхельд был их предводителем, вождем, и звание это он заслужил в боях. Что бы ни предлагал Андаканавар, жители деревни сделают то, что скажет им предводитель.

— Но я доверяю тебе, дружище, — добавил Брунхельд, кладя руку на плечо Андаканавара. — Разделайся с ними, и побыстрее. Конечно, лучше, чтобы и ноги этих грязных тварей не было в Тол Хенгоре. Ну, а если уж сунутся, мы постараемся, чтобы им пришлось жарко. Не улыбается мне в мои-то годы отсиживаться в холодном и промозглом лесу.

Произнося последние слова, Брунхельд подмигнул. Он был более чем на пятнадцать лет моложе Андаканавара, а все знали, что странствующий Элбрайн жил исключительно в чаще леса.

Андаканавар кивнул предводителю, затем всем остальным. Он взял у женщины ткань и стер последние следы великаньей крови с лезвия палаша. Потом он поднял свое оружие, чтобы все видели блеск лезвия. Палаш был вручен ему эльфами и именовался Сокрушитель Льда. По своим размерам он превосходил все, когда-либо изготовленное из сильвереля. Лезвие палаша не тупилось и не имело зазубрин. В сильных руках Андаканавара палаш был способен единым взмахом перерубать небольшие деревья.

Элбрайн убрал свое оружие в ножны, висевшие на плече, кивнул Брунхельду и исчез.

Магистр Джоджонах вместе с Браумином Хердом стояли на краю высокого утеса. Оттуда открывался вид на широкую и плоскую долину. Там стояли каменные дома небольшого селения. Солнце клонилось к западу, отчего по всей долине тянулись длинные тени.