Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока многие из победителей забирали оружие и боеприпасы, часть толпы вела де Лонэ к гостинице де Виль, намереваясь, видимо, судить его за убийство. По дороге наиболее пылкие из них сбили его с ног, избили до смерти и отрубили голову. С этим кровоточащим трофеем, насаженным на пику, они прошли по Парижу триумфальным шествием.
Тем же днем Людовик XVI вернулся в Версаль с дневной охоты и сделал запись в своем дневнике: "14 июля: ничего". Затем герцог де Ларошфуко-Лианкур, прибывший из Парижа, сообщил ему об успешном штурме Бастилии. "Почему, - воскликнул король, - это восстание!" "Нет, сир, - ответил герцог, - это революция".
15 июля король смиренно обратился к Собранию и заверил его, что провинциальные и иностранные войска будут отосланы из Версаля и Парижа. 16 июля он уволил Бретейля и отозвал Неккера в третье министерство. Бретей, Артуа, де Брольи и другие дворяне начали отток эмигрантов из Франции. Тем временем народ с кирками и порохом начал разрушать Бастилию. 17 июля Людовик в сопровождении пятидесяти депутатов Собрания отправился в Париж, был принят в гостинице де Виль муниципальным советом и народом и прикрепил к своей шляпе красно-бело-голубую кокарду Революции.
Envoi
Итак, в этих двух последних томах мы завершаем обзор столетия, чьи конфликты и достижения до сих пор активно проявляются в жизни человечества. Мы видели, как началась промышленная революция с тем самым Миссисипи изобретений, которые, возможно, к двухтысячному году воплотят мечту Аристотеля о машинах, освобождающих людей от всего рутинного труда. Мы зафиксировали успехи дюжины наук, направленные на лучшее понимание природы и более эффективное применение ее законов. Мы приветствовали переход философии от бесплодной метафизики к неуверенному поиску разума в мирских делах людей. Мы с живым интересом следили за попытками освободить религию от суеверий, фанатизма и нетерпимости и организовать мораль без сверхъестественных наказаний и наград. Мы получали наставления от усилий государственных деятелей и философов по созданию справедливого и компетентного правительства, а также по примирению демократии с простотой и естественным неравенством людей. Мы наслаждались разнообразными творениями красоты в искусстве барокко, рококо и неоклассицизма, триумфами музыки в творчестве Баха, Генделя и Вивальди, Глюка, Гайдна и Моцарта. Мы были свидетелями расцвета литературы в Германии с Шиллером и Гете, в Англии с великими романистами и величайшими историками, в Шотландии с Босуэллом и Бернсом, в Швеции со всплеском песен при Густаве III; а во Франции мы колебались между Вольтером, остроумно защищавшим разум, и Руссо, со слезами умолявшим о правах чувства. Мы слышали аплодисменты, на которые жили Гаррик и Клерон. Мы восхищались чередой очаровательных женщин в салонах Франции и Англии, блистательными царствованиями женщин в Австрии и России. Мы наблюдали за королями-философами.
Кажется нелепым заканчивать нашу историю именно тогда, когда столько исторических событий должны были оживить и украсить страницу. Мы должны были с радостью пережить потрясения революции, созерцать извержение вулканической энергии, известное как Наполеон, а затем наслаждаться богатством девятнадцатого века в литературе, науке, философии, музыке, искусстве, технологии и государственном управлении. Еще большее удовольствие мы должны были бы получить, вернувшись домой, в Америку, как Южную, так и Северную, и попытавшись сплести сложный гобелен американской жизни и истории в единую и трогательную картину. Но мы должны примириться со смертностью и оставить более свежим духам задачу и риск добавить эксперименты по синтезу к основным исследованиям исторических и научных специалистов.
Мы завершили, насколько смогли, эту историю цивилизации; и хотя мы посвятили этой работе лучшую часть своей жизни, мы знаем, что вся жизнь - это лишь миг в истории, и что лучшее, что есть у историка, вскоре смывается по мере роста потока знаний. Но по мере того как мы следовали из века в век, мы чувствовали подтверждение нашей убежденности в том, что историография была слишком ведомственной, и что некоторые из нас должны попытаться написать историю целиком, как она была прожита, во всех гранях сложной и непрекращающейся драмы.
Сорок лет счастливой совместной работы над историей подошли к концу. Мы мечтали о том дне, когда напишем последнее слово последнего тома. Теперь, когда этот день настал, мы знаем, что нам будет не хватать той цели, которая придавала смысл и направление нашей жизни.
Мы благодарим читателя, который был с нами все эти годы на протяжении всего долгого пути. Мы всегда помнили о его присутствии. Теперь мы уходим и прощаемся с ним.
Библиографический справочник
к изданиям, упомянутым в Примечаниях
АББОТТ, Г. Ф., Израиль в Европе. Лондон, 1907.
ABRAHAMS, ISRAEL, Jewish Life in the Middle Ages. Филадельфия, 1896.
АКТОН, ДЖОН ЭМЕРИХ, ЛОРД, Лекции по современной истории. London, 1950.
АЛДИС, ЖАНЕТ, Мадам Жеффрен: ее салон и ее времена. Нью-Йорк, 1905.
АЛЬФИЕРИ, ВИТТОРИО, Автобиография. Лоуренс, Канзас, 1953. Ссылки даны на "эпоху" и главу.
_______, Of Tyranny. Торонто, 1961. Ссылки даны на книгу и раздел.
АЛЬТАМИРА, РАФАЭЛЬ, История Испании. Принстон, 1955.
_______, История испанской цивилизации. Лондон, 1930.
Андерсон, ЭМИЛИ, Письма Моцарта и его семьи, 3V. Лондон, 1938.
АНДЕРССОН, ИНГВАР, История Швеции. Лондон, 1956.
ANONYMOUS, Тьеполо. Серия "Мастера в искусстве".
Аштон, Т. С., Экономическая история Англии: Восемнадцатый век. New York, 1959.
Аулар, А., Французская революция, 4V. Нью-Йорк, 1910.
Баббитт, ИРВИНГ, Испанский характер и другие очерки. Бостон, 1940.
Бэдеккер, Карл, Северная Италия. Лондон,
