Ангел-мечтатель (СИ) - Ирина Буря
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько минут прошли в полной тишине — даже дыхания в машине не было слышно. Толпа людей уже существенно поредела — и я увидел среди оставшихся силуэтов Дару с Игорем. Не так, чтобы совсем невредимых, но точно целых.
Вдруг я ощутил какой-то болезненный толчок — снаружи все замерло — последние стоящие на ногах люди снова бросились к Даре и Игорю — их уложили без всяких церемоний — Дара рывком повернула голову в сторону памятника у выхода с университетской площадки — Игорь обхватил ее руками, с трудом удерживая на месте …
И вдруг вся эта сцена скрылась за потоком воды, рухнувшим стеной с небес.
— Пустите! — отчаянно вскрикнула Аленка. — Дара уходит! Ее уже почти нет!
Она замахала руками, сыпя ударами во все стороны — с такой силой, которую я никогда в ней даже не подозревал. Я устоял, прикрыв голову локтем — Олег нет.
Аленка умудрилась открыть машину с его стороны, вытолкнула его из нее, перепрыгнула через него и стремглав бросилась к стене воды. Я отстал от нее всего на два шага — судя по сопению за спиной, Олег меня уже догонял.
Через стену воды мы проскочили быстро, и была она не широкой, но промокли насквозь — и взяв бешеный разбег, едва затормозили перед Дарой и Игорем.
Он все еще крепко держал ее — она вырывалась, глядя в сторону памятника, и я едва узнал ее. Однажды, когда наша молодежь решила посвятить меня в свою подпольную деятельность против небесного сообщества, Дара, говоря о нем, напомнила мне дикую кошку. Сейчас она, скорее, походила на дикую пантеру.
Раненую дикую пантеру.
Раненую дикую пантеру, у которой убили детеныша.
Проследив за ее взглядом, я увидел … Макса.
Лежащего на земле возле памятника.
Без движения.
Да нет же, бред, мелькнуло у меня в голове, он бессмертен, его ничего не возьмет.
Кроме распылителя.
А это уже вообще маразм — откуда он здесь? Он существует только у нас наверху, у темных, и те над ним трясутся, как Кощей над своей иглой.
Вдруг я заметил еще одно тело чуть в стороне от Макса — и не мудрено, что не сразу его разглядел: оно было почти не различимо на брусчатке, какое-то невзрачное, блеклое, полупрозрачное, как медуза, выброшенная волной на песчаный пляж.
Песок.
Под раскаленным солнцем.
С чуть подрагивающими от чудовищного напряжения точками в нем.
Часовой механизм.
Какого черта я его тогда сразу не отключил?!
Я моргнул — Дара издала угрожающее рычание — возле Макса очутился наш предводитель. Он немного постоял над ним, глядя на него сверху вниз с мрачным выражением на пошедшем еще более острыми углами лице — и направился к нам.
Дара оскалилась при его появлении — он легко провел рукой перед ее лицом, и она обмякла, закрыв глаза. Игорь едва удержал ее — с помощью шагнувшего к ней с другой стороны Олега.
— Увезите ее, — обратился к нам предводитель. — И побудьте рядом — она очнется с той же болью. Вернуть ее можешь только ты, — перевел он взгляд на Аленку. — Иди.
— Он …? — не договорил я, указав глазами на Макса.
— … в порядке, — закончил за меня предводитель. — Или скоро будет.
На обратном пути стена воды показалась мне бодрящей и освежающей.
Еле втиснувшись в машину — Аленка устроилась на руки бесчувственной Даре, баюкая ее в руках, Игорь с Олегом — по обе стороны от них — мы поехали к Игорю. Ехать туда было дальше, но выскочив на окружную, я выжал максимальную скорость — так, что в ушах зашумело.
Мы приехали все еще в рабочее время, и если кто и заметил нашу странную группу — Аленка прильнула к Даре, Игорь с Олегом тащили ее под руки, я страховал девочек сзади — то таких было немного.
В квартире мы осторожно опустили Дару на диван, Аленка примостилась рядом, прижавшись к ней, Игорь опустился на пол у ее ног, отогревая дыханием ее руки — а я сразу учуял присутствие наблюдателя Игоря и его аналитика: первый прямо позвякивал от возбуждения, второй — гудел сосредоточенно.
В тот момент я впервые по-настоящему понял своего наставника — и наконец-то я хоть что-то мог сделать!
С аналитиком я обошелся без театральных эффектов — время было важнее: он уже мог докладывать своему начальству. Я просто врезал ему по уху — так, что он въехал головой в стену, и гудение тут же стихло.
У наблюдателя эта сцена, похоже, вызвала в памяти более яркую, когда мой наставник вырубил его оконной рамой — и он тут же забился в угол. Я нашел его там без труда и наощупь взял за горло.
— Давайте, Вы сейчас посидите на кухне, — максимально вежливо обратился к нему я, — и не выйдете оттуда, пока Вам добро на это не дадут.
— Вы не имеете права! — взвизгнуло из-за угла. — Я буду жаловаться!
Возле меня материализовался, как черт из табакерки — о, точнее не придумаешь! — темный хранитель. Так вот откуда такой шум в ушах в машине был! И не иначе, как пигалицу на руки себе усадил — голову оторву, если что себе позволил!
— Оставьте этих двоих мне, — коротко бросил он. — У нас, темных, права другие. И жаловаться на нас не стоит.
В углу икнуло.
— Слушай, ты только давай … в рамках, — забеспокоился я.
— Конечно, — согласно кивнул он. — Они же бессмертны. При падении с балкона выживут. Но калек светлые на распыление отправляют.
Позади меня послышалось хрипение. Я дал знак темному хранителю убрать наблюдателя и повернулся лицом к Даре.
Она уже пришла в себя — но, как и говорил предводитель, осталась в том же невменяемом состоянии. Отбросив от себя Аленку и оттолкнув Игоря ногой, она вскочила и начала бегать туда-сюда по комнате, как по клетке, хрипло бормоча:
— Ненавижу! Всех ненавижу! Никчемные жалкие твари! Уничтожу их всех!
Игорь попытался подойти к ней — она отшвырнула его в сторону.
Я сделал шаг вперед — она остановила меня яростным оскалом.
Вдруг Аленка вскочила с дивана, подлетела к ней в два прыжка — и со всего размаха влепила ей пощечину. Такую, что у Дары голова резко мотнулась в сторону.
Не знаю, как все — я подался вперед, чтобы успеть выхватить Аленку из-под неминуемого ответного удара.
Эпилог 4
