Хо - Raptor

Следующий сегмент трубы был существенно заужен. Можно было дотянуться до противоположных стенок кончиками пальцев, если расставить руки в стороны. Ко всему прочему, этот узкий проём заполняли растущие из стен, студенистые отростки, напоминающие полипов. Они мерцали голубоватым светом, и мягко ощупывали Ольгу с головы до пят, вызывая лёгкую щекотку.

— Именно так анализируется входящий поток сведений. Здесь отделяются зёрна от плевел, и передаются дальше, уже как идентифицированные элементы, с установленной классификацией. И всё это для того, чтобы мы не только воспринимали бытие, но и могли его охарактеризовать, дать конкретное определение. Сейчас ты проходишь через анимитерные сегменты очень медленно. Это для того, чтобы ты успела здесь всё рассмотреть. Потоки же информации пролетают этот рубеж с молниеносной быстротой. За доли секунд. Но, не смотря на это, ресничкам-анализаторам удаётся отметить ярлыками практически каждый элемент.

— Практически? Но не каждый?

— Увы. Даже эта сверхтонкая система не совершенна. Более того, она напрямую зависит от натуры человека. У одних восприятия более глубокие и чуткие, у других — поверхностные и сухие. От человеческой чуткости также зависит и вот этот затейливый сегмент, взгляни.

Бахрома щекочущих ресничек закончилась, и анимитер вновь принял облик пустой ребристой трубы. Но теперь впереди обозначилось его окончание. Туннель неожиданно обрывался, завершаясь резко сужающимися стенками, оставлявшими в центре тупика небольшое круглое отверстие, сквозь которое Ольга вполне могла протиснуться. Кольцо оставленного прохода непроизвольно подрагивало, то сужаясь, то расширяясь. Словно чувствовало приближение крупного тела.

— Ты приближаешься к анимитерному сфинктеру. Это особый кольцевой клапан, разделяющий две анималитические камеры. Он выполняет очень ответственную функцию. Ограничивает пропускную способность анимитера.

— Ограничивает? Но зачем?

— Всё очень просто. Сознание не безгранично. И оно не способно воспринимать слишком большой объём информации. Попытка объять необъятное легко приводит к перенапряжению разума, что весьма часто влечёт за собой, в лучшем случае, нервный срыв, а в худшем — безумие. Когда мы сосредотачиваемся, и начинаем внимательно усваивать материал, анимитерный сфинктер расширяется. Когда мы рассеяны и невнимательны — он сужается. Эти расширения и сокращения у различных людей имеют различные пределы, чем обуславливается то, что кого-то одного мы считаем хватким и проницательным, а кого-то другого — тугодумом, или попросту тупицей. Аналогично проявляется и реакция. Кто-то сориентируется за пару секунд, а кто-то будет обдумывать часами. Всё это зависит от максимальных возможностей расширения или сужения этого удивительного клапана. К примеру, у резвых ловкачей, он даже в предельно сжатом состоянии оставляет зазор, достаточный для прохождения всей непосредственно необходимой информации. А вальяжным меланхоликам приходится черпать информацию несколькими этапами, пока их сознание не среагирует адекватно. К сожалению, это часто их губит. Засмотрелся на ворону, переходя железнодорожное полотно, не успел вовремя получить сигналы о потенциальной опасности, и вот тебе результат — попал под поезд. Однако, это не патология. Существуют способы увеличения пропускной способности анимитерного сфинктера. Естественный и искусственный. К естественному относится обычная тренировка сознания. Это более длительный и трудоёмкий процесс, зато абсолютно безопасный, и даже полезный. Искусственный способ — это расширение сознания посредством применения различных препаратов, в основном наркотических. Что окончательно губит реакцию, но зато позволяет заглянуть за грань обыденной реальности, преодолев природные ограничители. Так как эти восприятия не подвластны пониманию неподготовленного человеческого разума, рассудок позиционирует их на условном, примитивном уровне, в связи с чем, они проявляются в виде бессвязного бреда. Чтобы стало понятнее, представь примитивного туземца, никогда не слышавшего о цивилизации, и вдруг, на пару минут оказавшегося в центре Москвы. Что он запомнит? Что расскажет потом своим собратьям-туземцам, если ни разу не видел белого человека, многоэтажный дом, автомобиль, сверкающую рекламу, метро? Представляешь, что это будет за белиберда, и как к нему отнесутся соотечественники? То-то и оно. Проблема в другом. В том, что искусственное расширение сознания — сиречь сознательное причинение вреда самому себе. Происходит органическая и духовная деформация, которая серьёзно сказывается на психике. Человек начинает разрушаться изнутри, попросту деградировать. И в итоге, исчезает бесследно, поглощённый сумерками.

— Неужели людей побуждает на это подсознательная тяга к неизведанному?

— Их влекут новые ощущения. Когда невидимые шоры ограничителей приподнимаются, создаётся ложное чувство раскрепощения и свободы. Возникает иллюзорное чувство расслабления. Это всегда приятно. Особенно для тех, кто по природе своей замкнут, и скован комплексами. Вряд ли кто-то, кроме шаманов и жрецов, погружается в наркотический транс исключительно ради того, чтобы познакомиться с иными мирами. Вряд ли алкоголики так безбожно пьют, лишь ради того, чтобы постичь истинный смысл белой горячки. Люди попросту не отдают себе отчёт, и идут на поводу у собственных желаний. Вот и всё.

Пролетев сквозь вздрагивающее кольцо, путешественница оказалась в просторном вместилище, напоминавшем длинный грот, на стенах и потолке которого произрастали кристаллические образования, светящиеся разными цветами, словно лампочки на ёлочной гирлянде. Дна у грота не было. Вместо него, внизу простиралась клубящаяся темнота бездны.

— Что там, внизу? — спросила Оля.

— Туда опускается информационный осадок, состоящий из незначительных, кратковременных ощущений. Чтобы не перегружать память и сознание в целом, такие типовые восприятия, анализируясь и идентифицируясь, теряют свою значимость, и забываются нами, уходя в небытие. Ну, например, ты едешь на велосипеде, а впереди тебя лужа. Информация об этой луже тут же анализируется и обрабатывается, после чего, на основании полученных сведений, принимается решение: либо ты с брызгами форсируешь эту лужу, либо аккуратно объезжаешь её стороной. Но после того, как лужа останется позади тебя, сведенья о ней теряют всяческий смысл, и тут же забываются. Ну, примерно, вот для таких, подобных целей данный коллектор и работает.

— Значит, это вторая ступень информационной фильтрации, верно?

— Абсолютно. Поток сведений здесь, несомненно, гораздо более насыщен ценными сведеньями, а потому рецепторы в этой камере намного чувствительнее, чем в предыдущей. Светящиеся индикаторы вокруг тебя принимают определённый цвет, в зависимости от восприятий. Они, как сигнальщики на вершинах холмов, предупреждают город о надвигающейся опасности. Ведь если угроза застигнет неподготовленную душу врасплох, та может получить серьёзный ущерб.